Бог из пустоты

Заметив, как я вхожу, он лишь слабо кивнул, не нарушая ход церемонии, и продолжил нести слово всевышнего. Осторожно пристроившись в конце паствы и усмиряя дыхание, я постарался быстрее раствориться в его голосе. А таймер беды вновь тикал за границами нашего понимания. Минуты радости и спокойствия медленно текли между людьми. Судьбы всех пришедших сюда были похожи. Наверное, мы были последним поколением, желающим верить в бога, а не в кумиров онлайна. Не признающие общепринятые истины и не верящие в богоподобный лик корпораций и правительств, нависшей над человечеством, словно дамоклов меч.

Служба начала подходить к концу, осталось всего два стиха, и голос Грегори приобрёл любимые мной нотки.

- Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую(2)… – часы рока вновь сработали, прервав молитву. Раздался сильный гул, земля под ногами затряслась. Кто-то из прихожан закричал, падая на пол, но крик был далёким и почти призрачным. В голове словно раздулся огромный мясистый шар, давящий на весь череп разом. Последним что я видел, было изумлённое лицо отца Грегори пытающегося удержать равновесие. Яркая вспышка и грохот перекрытий купола отвлёк меня, но что бы поднять глаза вверх времени уже не осталось.

1) Майндрайвер – устройство, пришедшее на смену виртуалошлему. Позиционируется как средство получения-отдачи мыслей напрямую из среды виртуала. Работает не с мозгом и импульсами, а напрямую с сознанием человека.

2) Ты честью превосходишь херувимов и во славе своей несравненно выше серафимов. Ты девственно родила Бога-Слово…

====== Глава I – Спасённый ======

Пробуждение – это особый миг. Головной мозг быстро возвращает полный контроль над телом, разгоняя кровь и стирая воспоминания о сновидениях. Они словно отработанный кэш ненужных данных, отправляются в глубокую память и хранятся там спрессованные и тусклые на фоне ярких эмоций нового дня. Этот ритуал повторяется с завидным упорством из века в век. Почти все живые организмы, встреченные мной, нуждались в этом, кто-то больше, кто-то меньше.

Каждый раз просыпаясь мы будто рождаемся заново. Вся предыдущая жизнь остаётся где-то позади. В таинственном слове «вчера», а впереди лежит целый мир. Иногда мы встаём в совершенно незнакомом месте, голова начинает судорожно искать ответ на единственный вопрос: Где, чёрт побери, я нахожусь? Если ответ удаётся найти, мы испытываем облегчение. Неизвестность слишком пугает, чтобы наслаждаться ею. Конечно же, существуют исключения, но о них можно и не говорить. Исключения на то и исключения, чтобы встречаться редко и не влиять на общее положение дел.

Думал ли я, что ослепительная вспышка под сводами купола это последнее что я увижу? Нет, я просто не успел, однако миг пробуждения подарил мне всё гамму эмоций, какую только можно ощутить. Медленно приходя в себя, мой организм начал подавать множество сигналов в мозг. Все рецепторы словно сошли с ума, наперебой крича о неправильности и неестественности происходящего. Меня окатило волной тошноты, и мелкие судороги сводили всё тело. Кое-как разлепив глаза я, поначалу, ничего не увидел. Кромешная тьма стояла вокруг, скрывая окружающий мир и заставляя кровь закипать от адреналина.

– Ослеп! Ничего не вижу! – мысли вертелись в сюрреалистичном калейдоскопе, пока я открывал и закрывал глаза, не замечая никакой разницы. Секунды растянулись, обвивая меня словно липкие ленты смирительной рубашки. Ужас от происходящего всё разрастался, челюсти начало сводить, как при зубной боли.

– Что же творится?! – попытавшись взмахнуть рукой, я тут же понял, что привязан к чему-то. Руки, ноги и даже моя голова были зафиксированы и почти неподвижны. Это было жутко страшно, но с другой стороны значило, что я всё же жив и где-то нахожусь. Примерно в это время тьму прорезала вспышка яркого света, и цветной мир обрушился на меня, будто лавина посреди жаркого летнего дня.

Забыв дышать, я смотрел на длинную световую панель бледно-синего оттенка. Она тянулась почти через весь потолок чистейшего белого цвета, плавно перетекала на дальнюю стену, покрытую странными мелкими рисунками, и заканчивалась где-то на уровне пояса среднего человека. У стены располагались два стула, журнальный столик, и большая ваза с розовыми цветами. Немного взяв себя в руки и переведя взгляд направо, я рассмотрел тепловую панель, окно, скорее всего из металлокерамики, это было понятно по небольшой сенсорной панели рядом с ним. Маленькая консоль позволяла регулировать плотность материала при помощи электричества, что в свою очередь определяло какую долю света будет пропускать окно. Весьма хитрая разработка начала двадцать первого века, быстро прижилась в мире. Сейчас пропускная способность была настроена так что бы яркий дневной или утренний свет слегка приглушался, из-за чего ветви деревьев, раскачивающиеся за «стеклом» казались блёклыми словно вырезанными из пластика.

Лежал я, как оказалось, на медицинском столе средней реабилитации. Узнать об этом мне помогла торчащая сбоку табличка. Оттуда же я почерпнул его инвентарный номер, модель и завод изготовитель. Выходило так, что я нахожусь в какой-то больнице. Светлая гамма помещения и мигающие огоньки множества странных аппаратов, установленных у изголовья постели, так же намекали на это. Едва придя к такому выводу, я чуть было не заплакал.

– Выжил. Значит, я выжил после взрыва. О, Господь всемогущий спасибо тебе за милость твою, велики дары твои… – начав благодарно молиться, я не сразу заметил, как открылась дверь. В палату быстро вошёл человек в голубой медицинской форме. Его жесткие чёрные туфли громко скрипели при каждом шаге, а узкие очки отражали дневной свет лившийся из окна. Остановившись напротив меня, мужчина бросил беглый взгляд на мигающие аппараты. Вглядываясь в его лицо, с тяжёлыми скулами и мощным лбом я пытался догадаться о своих перспективах, но это было абсолютно невозможно. Задать вопрос первым я почему-то не мог, оставалось молча наблюдать за врачом, если это конечно был он. Ну, на нём, по крайней мере, была фирменная голубая форма медиков. Тем временем мужчина важно кивнул собственным мыслям и поймал мой взгляд.

– Здравствуйте, я Николай Терентьев…

«– Русский, ого!» – промелькнуло в голове. Это было удивительно, ведь русские редко покидали страну, тем более врачи – гордость этого государства, а этот как-то оказался здесь. К сожалению, Николай не дал мне как следует подумать об этом и продолжил мысль.

– Назначен вашим лечащим врачом, – тут он запнулся, обдумывая что-то своё. – Хотя ума не приложу, что буду лечить, – тонкая улыбка промелькнула на его лице и тут же скрылась. – Не удивляйтесь, вы до сих пор находитесь здесь лишь потому, что ваши анализы пока не готовы.

– Анализы? – действительно удивился я. – Но как же так? Эта вспышка, разве это был не взрыв? И ещё… почему я связан?

–Для собственной безопасности. При контузиях и прочих травмах, вызванных, как вы правильно заметили, взрывами, пациенты зачастую долго приходят в себя. Не редко происходит помутнение рассудка, так что ремни защищают вас от самого себя. Так, а теперь позвольте мне кое-что сделать, – с этими словами русский доктор достал из кармана миниатюрный манипулятор сети и отдал ему команду. – Форма номер три. Отчет по пациенту номер тридцать один. Устный ввод.

Манипулятор в руке врача тонко пискнул и его взгляд быстро забегал по строкам каких-то отчетов, выводимых в дополненной реальности. Догадавшись, что в очки встроен устаревший привод виртуала, я с сожалением вздохнул. Не имея при себе собственного привода я не увижу того на что смотрел врач, а ведь моё любопытство уже начало разгораться. Успокаивая себя тем, что было бы глупо надеяться на незащищённую от просмотра незарегистрированными устройствами внутреннюю сеть больницы, я приготовился слушать Николая Терентьева. Он времени не терял – убедившись в правильности формы отчета, положил манипулятор сети на край тумбочки и склонился надо мной с миниатюрным фонариком. Проверив реакцию на свет и сообщив какие-то важные сведения в отчёт, сходил за одним из стульев у дальней стены. Усевшись напротив меня, мужчина чуть пододвинул окно отчёта, что бы можно было смотреть и на пациента, и на бумаги сразу.