Неподходящие

Она некоторое время просто рассматривала его, сама не понимая, что сегодня в нем такого привлекательного. Может, ее просто так привлек альбом и неожиданная мысль о том, что, если он вдруг как-то неожиданно исчезнет, Урис точно расстроится? Губы Эрин, наспех намазанные лиловой помадой по дороге в школу (мама узнает — крышу снесет!), автоматически растянулись в улыбке, как стоило ей подумать о страданиях парня.

— Ты долго будешь там стоять? — неожиданный вопрос пробил тишину. Урис не отрывался от рисования. — Собираешься меня тут по тихому прирезать? Ты еще ту вилку с ресторана стащила?

— Катись в свой еврейский ад, Урис, — огрызнулась Дример, подойдя к парню и останавливаясь в нескольких шагах от него. — Тогда тебе там наконец жопу поджарят за такие несмешные шуточки. Хоть бы у своего очкастого дружка взял пару уроков юмора.

— Не дай бог, — возмущенным тоном ответил Стэнли, но он звучал слишком наигранно. — Скорей я возьму их у тебя. Но только если ты тоже сначала научишься шутить.

— Мои шутки замечательные. Спроси у своего бати, он их тоже очень одобряет.

Стэнли не мог не заметить свои кеды, в которых ножки Эрин размещались, очевидно, с комфортом. Но выглядела она в них очень смешно. Словно какой-то мутант. Как будто ноги ее были сделаны из двух спичек, а внизу располагался раздвоенный надвое спичечный коробок. Он с плохо скрываемым ехидством взглянул на Дример, но потом вовсе разразился тихим хихиканьем, звучащим еще более издевательским, чем громкий ржач. Или в Урисе было издевательским все.

- Не получишь ты их назад, говнюк. И не мечтай, – доложила Эрин эту не очень приятную весть. Ибо Стэнли любил свои кеды. Но, не смотря на это, Урис все равно не пошел против. Может затем, чтобы Эрин продолжала выглядеть так забавно.

Но по-своему мило, что ли.

Язык оторвать за такие мысли!

Урис вдруг дернул карандашом, так, что бумага под ним заскрипела. Эрин встала сбоку и попыталась заглянуть в детище жида через его плечо, но Стэн резко захлопнул альбом. Дример быстро моргала глазами, а парень уже убирал его назад в рюкзак.

— Чего это? Стыдно показывать свои каракули? Раз да, хочешь, я помогу тебе их сжечь. Нечего мир портить таким дерьмом, — воодушевленно предложила Эрин, улыбаясь. Стэнли взглянул на нее с тенью недовольства, пробившейся таки на его вечно невозмутимом лице. Эрин, улыбаясь во весь рот, добавила:

— Могу поджечь и тебя. Ты похуже своих рисунков будешь.

— Ебанутая, — прозвучало, как факт.

— Почему? Уверена, что тебе понравится, — радуясь по уши тому, что Стэн наконец начал беситься от ее нападок, лепетала Эрин. Но следующие слова вдруг комом застряли в ее горле и веселый настрой улетучился.

Странно. Эрин Дример та еще сука. Тогда почему она вдруг посчитала, что фраза «Вашему народу не в первой подыхать подобным образом» — это слишком? Эрин прикусила губу, совсем не понимая, что ее остановило от такой насмешки. Она, видно, надолго замолчала, так как Стэн спросил:

— Что-то случилось?

Дураку было понятно, что на самом деле Стэнли Урис не испытывал к Эрин Дример особой ненависти. Вряд ли она ему нравилась — да. Она его бесила — да. Хотелось много раз окунуть ее лохматую голову в унитаз, вместо его же собственной — трижды да. Эрин, кажется, и хотела, чтобы все, кому она переходила дорогу, испытывали такое желание. У некоторых оно, правда, разрасталось до невероятных масштабов. Но Урис был не из таких.

Просто дурацкая девчонка. Ни сном, ни духом с нее. Что есть, что нет.

— Эй, Рина.

Но старое прозвище каждый раз что-то в нем подрывало. Серые глаза яростно блеснули, точно как закаленная сталь. Стэн заранее закатил глаза — он знал, что сейчас будет что-то вроде «Не смей меня так называть, ублюдок!», а потом «Сдохни, мразь!» Парень иногда думал, что Эрин, читая молитву перед сном, в первую очередь просит у Бога именно это, а не благополучия своих близких.

— Ты можешь сам себя поджечь, — неожиданно произнесла девушка. Эрин все это время думала, чтобы достойного ответить Урису. Но явно в этом провалилась. Стэн, приподняв одну бровь, смотрел на нее, как на совсем ебанутую. Эрин зашевелилась на месте, уже понимая, что ответ ее был глупым. — Ну… Эмм… Поджечь себя сам можешь, Урис. Ты что, тупой? У тебя же зажигалка есть!

— Ааа, — протянул Стэнли, немного поразмыслив и поняв, что это был запоздалый подъеб. Он поднял оба пальца вверх. — Здорово. Очень смешно, правда.

— Ты правда куришь? — Эрин продолжала говорить левые вещи. Стэнли был слегка поражен.

— Ага.

— И рисуешь еще? Ты левша?

— Ты куришь? — передразнил Стэнли наигранным писклявым голосом, очень даже похожим на голос Дример. — Ты рисуешь? Ты левша? Что за вопросы? А как же, например, «Ты пидор?». Или «Ты когда сдохнешь?». О, еще можно…

— Я поняла, Урис, — рыкнула Эрин. — Ты, очевидно, никогда не научишься шутить.

Сероглазая хотела сказать что-то еще, но взгляд ее неожиданно надолго сфокусировался на чем-то позади Стэнли. Эрин смотрела как будто сквозь него. Урис подхватил рюкзак, накинул его на одно плечо и обернулся. Он вообще-то уже давно собирался уйти, но Эрин Дример почему-то его останавливала. Почему?

Обернувшись, Стэн заметил огромную надпись, нарисованную кислотно-зелеными красками, от которой практически рябило в глазах.

ГЕНРИ БАУЭРС И ЭРИН ДРИМЕР — ЛУЧШАЯ В ГОРОДЕ ПАРА!

— Интересно, это от слова «параша»? — усмехнулся Стэнли. Он в пол оборота обернулся к Эрин. — Ты не видела? Несколько таких надписей есть еще за школой, еще, вроде видел одну в мужском туалете.

— Не видела, — ответила Эрин, и Стэн удивился тому, как спокойно звучал ее голос.

— Они появились перед прошлым ле…

— Я поняла, Урис! — рявкнула Дример. Она вернулась к своему типичному истеричному состоянию и перешла почти на крик. — Меня не было прошлым летом, я уехала еще до начала июня, блять. В ебаную Атланту, навестить больную бабку, которая мне вот тут, — Эрин провела пальцем линию поперек горла. — не уперлась. Меня все лето не было и, если ты и твои паршивые друзья этого не заметили, то Генри вам точно сообщил!

— Не сообщил, — пожал Стэн плечами, ни капли не тронутый такой душевной речью. После его слов Эрин поникла головой. — И без него все ясно было.

И подняла ее вновь. Пару секунд они смотрели друг другу в глаза. У Стэна они были темно-зелеными и не очень широкими, круглыми и вообще почти не выделяющимися на лице. У Эрин были большие глаза — правда, за обилием туши и темных теней порой было сложно даже различить их цвет. Серый. Как мокрая слякоть, противная всем и каждому. Стэн пошел вперед, и Эрин двинулась за ним. Им было по пути, поскольку первым уроком была история. Этот предмет у них был одним из немногих общих. Когда они пришли на школьной двор, кишащий школьниками почти всех возрастов, Дример только сейчас заметила, что идет с Урисом бок о бок. Стэнли это точно не волновало. И шел он с таким лицом, будто они вообще закадычные друзья и это вообще нормально.

— Отъебись, Урис, — возмущенно попросила Эрин, но не отошла. Урис, бросив на нее мимолетный взгляд, закатил глаза и ускорил шаг. После чего чуть ли не в бегом бросился куда-то. Эрин удивленно смотрела ему в спину, а потом проанализировала путь, по которому направлялся еврей. Совпадение — пфф, конечно нет, блять — он пролегал через их компании. Хулиганы всегда превосходили неудачников числом, но сейчас все было не так. Их стало всего трое, а компания охуевших идиотов разрослась до шести человек. А за стенами этой школы их становилось семь — вот к Майку Хэнлону раньше Эрин вообще не испытывала ненависти, но теперь он ее бесил больше всех. Сегодня во дворе было пять неудачников и два хулигана. И обоих сейчас станет на одного больше. Эрин тоже бросилась к ним.

Реджи ударил Ричи по носу так, что очки слетели с его лица. Эдди хотел подскочить на помощь, но его крепкой хваткой держал Билл. Бен и Беверли стояли возле них, закрывая, как щитом от Виктора.