Мария

На самом же деле, его планы были совсем другие. И родились эти планы в совместных с Агнессой, обсуждениях. Генрих осознавал, что попал под чары возлюбленной, и делал все, советуясь исключительно с ней. Но осознавая, испытывал чувство бесконечной любви и преданности Агнессе.

Следующим шагом барона Траубе было убедить знать в привлечении южных соседей к обороне. Тех самых соседей, хорошо вооруженных, но не имеющих собственного хозяйства, обходящихся набегами на соседние земли, и что самое главное до сих пор обходящихся без единого управления, лишенные лидера. Предложение Генриха было принято. Сформировав из немалого количество хорошо вооруженных рыцарей отряд и, прихватив, необходимый для переговоров, объем золота, барон тронулся в путь, на который намеривался потратить не более трех дней, и вскоре вернутся с целым войском.

Перед отправкой Генрих получил благословение церкви, пожал дрожащую руку герцога, тот заметно сдал в последнее время и большую часть времени проводил в постели, и обнялся с Агнессой, обещавшей присмотреть за его матерью, и, конечно же, молиться за него, не преставая.

— Я верю в тебя, любимый!

Мария выбралась из-под прикрывшего её от пуль тела, и перевернула его. Это был Виктор. В его груди зияли четыре отверстия.

— Витя! — воскликнула она и тут же прижалась к нему. Он не дышал.

— Вот мы с вами и встретились, — раздался голос за спиной. — Позвольте.

Лоран склонился над Виктором, расстегнул легкую куртку, под которой был поддет бронежилет.

— Как у вас принято говорить, европейское качество. — Он расстегнул его и несколько раз прокачал Виктору грудь. Порыв воздуха вырвался изо рта Виктора.

Он мгновенно вскочил, но тут же рухнул обратно, озираясь по сторонам.

— Маша! — прохрипел он. — Черт, а больно-то как? — он обхватил себя обоими руками.

— Витя, — вытирая слезы, проговорила Мария, подсаживаясь к нему. — Как ты меня напугал. Как ты здесь оказался? Это же…

— Я обещал сохранить это в тайне, — признался он.

— Я с этой тайной ещё поговорю, паникер старый. Но, как…

— Извини, я больше не знал к кому обратиться.

— Ты не вставай пока.

Мария поднялась и подошла к Лорану, деликатно отошедшего в сторону.

— Лоран Дюбуа. Не знала, что вы содержите здесь такой штат.

— Пришлось просить сторонней помощи.

— Как вы намерены это объяснить властям? Трупы пересчитали?

— Обставим, как перестрелку внутри банды. Наши почти не пострадали. У меня к вам, как вы должны предполагать, есть вопросы.

— Простите, я на минуту.

Климов вошёл в помещение.

— Где Катерина?

— Я её спрятал. Всё кончено. Грибов спустился на строительном лифте. Я не стал его останавливать. Я могу его отследить.

— Отлично. А вот с этим человеком я предлагаю вам поговорить. Вернее, задать ему один единственный вопрос «где?», ну, и на всякий случай «кто?» Думаю, вам будет достаточно пяти минут.

— Я понял. — Климов направился к Семёну.

— Как ты? — обратилась Мария к Виктору.

— Идет процесс воскрешения, — улыбаясь, сказал он.

— Оставайся на месте, пока я не вернусь.

— Хорошо.

Мария вернулась к Дюбуа.

— Итак, насколько я могу понять, вы озадачены неизвестным направлением крупных сумм денег?

— Верно.

— Во-первых, основные потоки — это долги мне. Только в трех местах я могла наследить.

— Уже интересно. Мне известно о двух.

— Значит, те меня испугались, а эти глупы. Но, тем не менее, как вы понимаете, вы ничего доказать не сможете.

— Я это понял уже давно.

— Тогда чего вы хотите? Кстати, совсем вылетело из головы. Я благодарю вас за своевременное вмешательство в наш пикничок.

— Обращайтесь. Я надеюсь на взаимовыгодное сотрудничество. Но, все же, ответьте, куда пошли все эти деньги. Виктор мне что-то говорил, я уже не помню. Не важно, я хочу услышать это от вас.

— Вы новости смотрите?

— Регулярно.

— Я предотвратила войну в одном регионе и, как следствие очередное столкновение сверхдержав, способное повлечь за собой дальнейшие конфликты.

— Благородно. И вы не боитесь?

— Мне некого боятся.

— Что-то подсказывает мне, что вам стоит верить. Но я точно могу вам сказать, что уж в ЦРУ ни за что не успокоятся.

— Что делаем дальше? — спросила Мария.

— Я продолжу за вами наблюдать. Работа такая. И когда-нибудь вы попадетесь.

— Я закончил, — сказал Климов, ведя под руку одного из боевиков Семёна.

— Помощь нужна? — спросила Мария. — Тут целая армия.

— Я думаю, это дело местных органов. Я обнаружу и, там, как пойдет.

— Хорошо. Пока оставь его тут. Забери Катерину.

— Добро. — Антон убежал.

— Что ж, Лоран, у меня зато есть для вас неожиданный подарок, неожиданный, он и для меня тоже. Прошу любить и жаловать, Семён Исаакович Штерн. Но, имейте в виду, вам придется добиваться его силой. Нет, не у меня. Он под федеральную крышу нынче забрался. Так что, смотрите, думайте.

— Сейчас…

— Нет, он вам все равно ничего не скажет. Давайте, я вас наберу.

— Договорились. Вас подбросить?

— Витя, ты как?

— Я готов повторить этот подвиг, — смело заявил он, — главное быть уверенным в том, что в голову никто целиться не будет.

Все рассмеялись.

— Нет, Лоран, спасибо, у нас свой транспорт.

— Боже, как вы высоко забрались, и сколько крови! — еле дыша, говорил Артур Карлович.

— Никто никогда не закрывал меня собой, — задумчиво говорила Мария, когда они с Виктором сидели на лавке в Екатерининском сквере. — Ты мог погибнуть.

— Я был защищен, — весело ответил Виктор.

— Ты мог принять смерть, защищая… Я никак не могу прийти в себя от твоего поступка. Ты так легко можешь отдать жизнь за человека?

— За тебя? — уточнил Виктор.

— Нет, Витя, я чувствую, будь на моем месте кто-то другой, ты совершил бы то же самое. Ты… Это и есть героизм. Ты не просто до безумия хороший и добрый, ты на столько самоотвержен, что мне кажется, не будь таких, как ты, я бы и не нужна была… Я хотела сказать… Боже, что со мной? Я хотела сказать, без таких как ты, жизни бы не было на земле.

— Я начинаю краснеть, — сказал Виктор, — хватит уже обо мне. Скажи, ты еще не закончила со своими отпускными делами. Кого еще мы должны обезвредить.

— Нет, Витя, только без тебя. Тебе нужно отлежаться день, как минимум. Я слышу, как ты дышишь. Дай-ка посмотрю.

Мария приложила ладонь к груди Виктора, переместила её ближе к сердцу и тут же заглянула ему в глаза.

— Ты говорил, твоя мама просила сходить тебя к врачу?

— Да, а что такое?

— Сходи, обязательно. Я не врач, но… Ты чем-то болел в детстве, или недавно, чем-то очень серьезным?

— Ну, да, было, я, вообще, не очень сильный. Хоть и самоотверженный.

— Мне кажется у тебя порок сердца. Нужно провериться.

— Как ты…

— Проверься, обязательно.

— Договорились. Давай не будем об этом.

— Хорошо, Витя.

— Ты меня защитил, — не успокаивалась Мария.

— Маша, рыцарь обязан защищать свою даму.

— Мой милый рыцарь. Все решено. Завтра ты весь день проводишь в постели. Я буду звонить, проверять. А через пару дней, как окрепнешь, ты покажешь мне Санкт-Петербург и утопишь в стихах.

Через десять дней, после отъезда Генриха с отрядом рыцарей, окрестности замка герцога нарушил невыносимый шум, лязг, скрежет и топот копыт. Генрих возвращался с огромной наемной армией, сформированной из воинов южных соседей. Более того, он провел переговоры настолько успешно, что, по договоренности, при удачном исходе войны с графом Гумбольдтом, их земли присоединятся к герцогству и будут ему подчинены.

Приведенное войско было расквартировано по всему герцогству, особенно в землях барона Траубе.

Но перед этим, как только Генрих въехал на территорию герцогства, и оказался в городе он обнаружил его, погруженным в траур. За два дня до его возвращения скончался герцог.

— Мы все скорбим, — с грустью в голосе произнесла Агнесса, обняв Генриха.