Страница 5 из 18
– Перед Богом и людьми его мать была крёстной дочерью базилевса Константина Багрянородного[19], – объяснил Василий. – Значит, по божьим и людским законам внуки Константина – это его племянники.
– Не смеши меня. Императрица Ирина ослепила собственного сына в той комнате, где родила его. Что уж тут говорить о родственных чувствах Сфендослава.
– Князь Святослав заключил союзный договор с базилевсом Никифором, женатым на Феофано, как с представителем Македонской династии. Этот договор подразумевает, что союзники должны поддерживать друг друга и вступать в войну, если одной из сторон кто-то угрожает. Твое вступление на трон Святослав расценил как угрозу династии, с которой тебя ничего не связывает. – Василий пожал плечами. – Конечно – это только предлог для начала военных действий. Действительных же побудительных причин может быть гораздо больше.
Цимисхий какое-то время молча обдумывал это. Потом снова спросил:
– А что Сфендослав имеет в виду, когда говорит о наших врагах на Западе?
– Он намекает, что хочет атаковать императора германской нации Оттона[20]. – Василий выдержал паузу. – Наверняка врет, чтобы отвести нам глаза и потянуть время. Аттила тоже ходил на Запад, но, в конце концов, повернул свое войско на Константинополь. Оставив Калокира у царя Бориса, мы тем самым отдадим Болгарию Русам. А потеряв это буферное государство, сами станем открыты для нашествия северян.
– А что сейчас делает царь Рус? Если мы не выполним его требования, осмелится ли он напасть на Византию?
– По моим сведениям, он укрепляет свое влияние в болгарских городах вдоль реки и нападать на Византию пока не спешит.
– Вероятно, ждет подкрепления, – предположил Цимисхий. – Сколько у него сейчас воинов? Тех, что умещаются на норманнских плоскодонках, не должно быть очень много.
– Мне это неведомо. Но я уже распорядился отправить к нему переговорщиков. Пусть заверят царя Святослава, что наследникам базилевса Романа ничего не угрожает. Между тем пусть они попытаются разузнать его ближайшие планы, а заодно посчитают вражье войско.
– Переговоры – это хорошо. Это дает нам время, которого у нас действительно нет. – Цимисхий вскочил и заходил из угла в угол, о чём-то напряженно думая.
– Сколько понадобится времени, чтобы объявить мобилизацию в феме Македония?
– Сначала понадобится срочно собрать внеочередное заседание синклита, добиться единогласного решения о начале войны и выделении на это средств из казны. Потом мобилизовать ополчение, вооружить и утвердить командный состав. Провести плановые занятия по боевому слаживанию. Ну, в целом, около месяца.
– Калокир это тоже знает. И если он уговорит Сфендослава напасть на Константинополь, то это произойдет раньше, чем через месяц. – Цимисхий продолжал скорым шагом бесцельно передвигаться по комнате. Василий удовлетворенно подметил, как куда-то пропала его апатия. Свои раздумья Цимисхий дополнял жестикуляцией. Вдруг он остановился и в упор взглянул на Василия.
– Вот что. Школа юных саларов, которую создал Никифор, подчиняется непосредственно базилевсу. Каждый из курсантов – это, как минимум, обученный воин, который стоит десятерых стратиотов ополченцев. Из них можно сформировать тысячную фалангу. Два раза в год они проводят военные учения, приближенные к боевым. И казне они тоже обходятся недешево. Что, если им провести очередное учение в боевой обстановке? А перед этим совершить марш-бросок из Царского города к Адрианополю.
– Звучит неплохо, – одобрительно поддержал эту идею Василий. – Полк курсантов и пара добровольческих полков, которые на месте наскребет патрикий Петр. С таким войском он успешно сможет противостоять царю Святославу на наших границах.
– Нет, – оборвал Цимисхий паракимомена. – Стратопедарх Пётр твой ставленник, и я не сомневаюсь в его преданности. Но он уже проиграл все схватки с Русами. А я не имею права на риск.
Поэтому войском командовать будет мой шурин – Варда Склир. Он вчера прибыл из Тарса[21], чтобы, если понадобится, поддержать мою партию в столице. Его сопровождают несколько сотен рыцарей катафрактов. С частью конных императорских гвардейцев они составят ядро тяжёлой ударной конницы. – Почувствовав себя в родной стихии, Цимисхий отбросил в сторону слюнявость и сострадание. Он снова стал тем, кем был всегда – жестким военным, талантливым стратегом и любимцем войск. – А Пётр пусть займется тем, что лучше всего получается у скопцов: переговорами и сбором сведений о противнике.
– Слушаюсь, государь. – Василий был доволен. Его план удался. Цимисхий наконец-то начал управлять страной.
– А начальником в Антиохию отправь Михаила Вурцу. Во-первых, он хорошо изучил окрестности во время ведения осады и уже был её комитом, пока покойный Никифор не отстранил его от этой должности. И во-вторых – это гарантия того, чтоб его не постигла участь Льва Валанта.
– Да будет так, – согласился Василий, решая судьбу второго сообщника Иоанна. – Чем дальше он от столицы, тем лучше. Злые языки перестанут трепать его имя и скоро позабудут вообще.
– А насчет кандидата на кафедру Азии я сам поговорю с отцом Полиевктом. Есть у меня один подходящий монах, который сможет привить сирийцам правильный взгляд на учение Христа. – Цимисхий рухнул в кресло, давая понять, что разговор утомил его и он хочет остаться наедине.
Василий кивнул, как бы соглашаясь с волей государя. Но не уходил, мялся, нервно покручивая кольцо на руке.
– Что-то еще? – усталым голосом спросил Цимисхий.
– Есть еще один вопрос, который требует первостепенного решения, – вкрадчиво начал паракимомен. – Первым пунктом царь Святослав требует восстановления на троне Владык законных представителей династии. И в нашей недавней беседе патриарх правильно поставил вопрос о правомерности ношения тобой красной обуви. Юридически такое право передается только потомкам Македонской династии. То есть молодым цезарям. А если вдруг их не станет?
– Ты что-то замыслил против своих племянников? – Цимисхий подозрительно пронзил Василия взглядом.
– Ну что ты. Это я так, чисто теоретически. Ведь все мы ходим под Богом, – скорчил обиженное лицо Василий. – Вот и Никифор был женат на вдове покойного Романа, официально объявленной регентом. И этим браком был связан с правящей династией.
– Что ты предлагаешь?
– Еще живы сестры покойного базилевса Романа, которых отправили в монастырь. Одна из них могла бы стать твоей духовной супругой. И тогда все династические претензии отпали бы сами собой.
– Монашка? Браво! – Цимисхий снова вскочил. – Что за проклятие лежит на царском троне? Никифор был женат на своей сестре. И поэтому её мог иметь кто угодно, кроме него самого. Ты же предлагаешь мне жениться на твоей племяннице монахине. И что? Я тоже смогу иметь кого угодно, кроме своей жены.
– Такова участь всех царей. Брак – это прежде всего политический шаг.
– Ну вот что. Анастасия вторично осталась вдовой. И я на ней женюсь.
– Она объявлена пособником убийцы. Будет ли это благоразумно?
– Формирование общественного мнения – это твоя забота. Придумаешь, что-нибудь.
– Она не простит тебе смерть Никифора и не согласится стать твоей супругой, – угрюмо возразил Василий.
– Разве ссылка недостаточно остудила её горе? Пусть пока еще посидит в монастырской крепости. Рано или поздно, но эта гордячка будет моей. Она на коленях будет умолять меня, чтобы я на ней женился.
– Патриарх будет против этого брака, – снова возразил паракимомен.
– Я уговорю его. Потому что возьму в жены только её! И давай, Василий, на этом закончим наш разговор.
В этот раз своим местопребыванием в Болгарии Великий князь Святослав избрал Преслав на Истре. Столицу её предпоследнего царя Петра, чаще называемой Мегаполисом. Хотя, во избежание путаницы, росы предпочитали называть занятый город Переяславцем.
19
Константин VII Багрянородный – византийский император из Македонской династии, номинально с 913 г., фактически с 945-го по 959 год.
20
Отто́н I Великий (912–973) – герцог Саксонии (под именем Оттон II) в 936–961 годах король Германии с 936 года, король Италии с 961 года, император Священной Римской империи с 962 года. Сын короля Германии Генриха I и Матильды Вестфальской.
21
Тарсус (ранее Тарс) – исторический город в Турции, на юго-востоке Анатолии на Киликийской равнине, в 20 км от Средиземного моря.