Полёт над бездной

Цветок мимоза при каждом прикосновении сжимается, а затем разжимается. Учёные подвесили к ней определённый груз, подобие такой маленькой гири. И постоянно прикасались, заставляя цветок сжиматься и разжиматься, быть в постоянном действии, то есть шла своего рода тренировка, и когда через определённое время измерили силу цветка, то увидели по приборам, что она – эта сила мимозы увеличилась в четыреста раз. Всё живое тренируемо, развиваемо. А красавица – студентка из факультета иностранных языков полностью поглощена в рассказ этого молодого человека, что осанкой фигуры, спортивным телосложением так напоминает ей того великолепного киноактёра Пьера Бриса из феерически лихого вестерна, что когда-то смотрела раз за разом…

Далеко от деревни на сопке под пологий склон были установлены препятствия, как в барьерном беге, и он бежал, и будет бежать спринтерской скоростью, резко отталкиваясь и прыгая через эти барьеры – одно из методик развития и прыгучести, и резкости, и быстроты движений. Также накидывал мешок с песком на плечи и вниз под гору прыгал через другие барьеры, что пониже высотой и покороче расстоянием одного барьера от другого: так тренировал и прыгучесть, и силу ног. Но не только мешок с песком, но и со штангой на плечах, как легкоатлеты – прыгуны тройным в длину…

Поначалу случайные зашедшие на эту сопку, были удивлены таким сооружением, как и другими сооружениями в лесу, но когда узнали, что и есть одна из его тренировочных полей, удивление испарилось как дым на ветру.

Вставал поначалу перед песком, затем перед жёсткой землёй, а затем всем корпусом, телом падал, изо всей силы устремлялся вниз вдобавок к притяжению земной гравитации, и наносил удар правой, левой.

Николай Александрович Бернштейн – выдающийся советский учёный с мировым именем, основатель нового направления в науке, теоретик «физиологии активности», «психологии и биологии активности» говорил, что ловкость – качество не тренируемое, оно даётся с рождения. С ловкостью у него с детства было в порядке, и всё же он старался развивать и выносливость, и резкость, и реакцию, и быстроту движений, и ловкость при помощи спортивных игр. В футболе всегда играл на любой позиции: вратарём совершал прыжки за мячом, отбивая мяч или ловя, приземлялся на землю пластично мягко, что не заболит ни одна часть тела. В нападении совершал стремительно резкие спринтерские рывки, что защитники оставались на три, на пять метров позади. Точно как в своё время в восьмидесятых двадцатого века Игорь Беланов – нападающий сборной Советского Союза или Килиан Мбаппе – нападающий сборной Франции и другие такие же обладатели с быстрейшей, резко стартовой скоростью.

В спортивном зале баскетбол, волейбол, гандбол в полной мере развивали всё те же выносливость, ловкость, реакцию, резкость и быстроту движений. Да и сейчас ходит в школу, с спортзал играть в спортивные игры вместе со старшеклассниками. Да, они живут в небольшом селе, но спортивной несоизмеримо. Не стал говорить, что он приложил к этому руку, что во многом помогает физруку – уже пожилому человеку, что он только и рад такому помощнику.

Он не стал ничего говорить об Учителе, ограничившись всего лишь такими дежурными словами, так упомянув несколько раз и то вскользь. При знакомстве с красавицей, при первом таком вдохновенном поле разговора он не стал говорить о человеке, которого будучи подростком, ничего толком не знал. Так и оставался он для него какой-то загадочной тайной, которую он старался раскрыть, много раз думал о нём. И однажды, а это случилось недавно этим летом, как раз после того случая недалеко от того пляжа на берегу озера Алтанннур, Учитель раскрыл свою тайну. И он, наконец-то, узнал его истину и обомлел, и долго не мог прийти в себя, так сверхмерно был шокирован, ошарашен. Скорей всего он никогда не расскажет этой красавице, рядом с которой так и забилось, разволновалось сердце, об Учителе, незаурядность которого, такая необыкновенность из ряда невозможного волшебно ли возведена до высот невероятных…

Он не стал рассказывать красавице о том, что с первых дней тренировки и до сих пор ходит к старикам и раскалывает у них дрова, конечно же, бесплатно. Ибо расколка дров, такое прекрасное развитие ударных качеств мышц, мускулов – отличная тренировка для боксёров и не только.

Да, он не стал рассказывать о том, что повзрослев, он вместе с мужиками скирдует стога, что вилами одним махом, при своей средней геометрической антропометрии (точно как великолепные киноактёры Брюс Ли и Пьер Брис в роли вождя аппачей) захватывает, на удивление всем мужикам, целую копну и легко вскидывает на самую вершину высокого стога.

Да, он не стал рассказывать о том, что он, на удивление деревенским жителям, захватив одной рукой, легко вскидывает полную сорокалитровую флягу с водой на плечо и спокойно без отдыха идёт целый километр от чистого незамерзающего родника шибири до дома, что на самой окраине деревни.

Да, он не стал рассказывать о том, что когда строят новый дородный бревенчатый дом, то всегда его зовут на строительство, но никак не в качестве плотника. Его приглашают в качестве такого подъёмного крана: он легко может поднять огромно толстый, тяжеленный брус, а то и бревно с одного конца, тогда как с другого конца хватаются по нескольку мужиков. И это-то при его антропометрии, ибо нисколько не великан, не тяжеловес.

Да, он не стал рассказывать красавице о том, что его постоянно зовут, когда забивают крупный рогатый скот. Он приходит и бьёт точно по лбу в то место, где утончённая кость, но не топором, да к тому же нисколько не привязанного, а просто одним ударом кулака взрослого здоровенного быка, свободно стоящего перед ним. Мужики, много раз свидетели такого забоя, никогда не устают изумляться, поражаться такой силе и резкости удара.

Смартфон тайком записывал только то, что он говорил.

Незаметно пролетело время. Они уже шли по деревне, их увидели, и это станет достоянием широкой гласности, скорей всего, вся деревня узнает. И могут интерпретировать по-разному, но понятно одно – ох парни, попробуйте подойти к красавице…

7

– Мы прошли целый путь, а я не знаю, как тебя зовут… – произнёс, будто спохватившись или решившись, мастер единоборств, когда оглянулся, заметив, что они прошли уже целую половину центральной улицы деревни.

– Диана, – отвечала красавица, в который раз одаряя слух красиво приятным, мелодичным тоном голоса, за ответом следовал вопрос, такой же краткий, как ответ, – А тебя?

– Джэбе.

– Тебя назвали в честь полководца Чингисхана… – такова была мгновенность реакции красавицы.

– Может быть. Мой отец был историком, преподавателем на кафедре…

Стоило ей призадуматься пока лишь на миг перед расставанием. Был историком…, был преподавателем на кафедре…, был…, и был родом из этой деревни…

Вечером он шёл в сельский клуб с явным воодушевлением. Не то, что он пригласил, не то, что договорились, хотя, что-то было близко к этому…

В клубе не стоило труда увидеть, заметить её: всё-таки сильно отличалась от деревенских девчонок. Она была вместе с родственницей. Потому пока прошёлся скромно (всегда он был скромен, да какая там афиша, реклама, когда вся округа знает его силу воина, его дух воина, и потому уважение…) в отдалённый угол, где уже было приготовлено для него кресло в единственном числе, а так одни стулья, да скамьи.

«Диана, но не в честь же той принцессы из королевской семьи Великобритании. А то как-то печально кончилось тогда, и весь мир узнал. Но это было давно, до их рождения. Лучше бы не в её честь. А имя как раз под стать ей…» – таковая мысль не в первый раз посетила, когда немножко вальяжно развалился в кресле, стараясь как бы исподволь опять взглядом увидеть красоту, над которой ох как щедро постаралась сама искусница природа, а то ведь за полем разговора был, как никогда, воодушевлён, увлечён рассказом…

Да, идеальность торжества симметрии. Видимо, красота и движется к такой идеальности. И торжество здоровья. И торжество юности девичьей.