Выбор

— Нравится? Мэрл бухтит, что ему тут теперь и шаг лишний сделать страшно и что раньше было лучше, но это ведь он не всерьёз. Мне кажется, любому приятней жить в чистоте, правда ведь?

— Думаю, да. И мне очень нравится, дорогая, правда, но ты уверена, что в твоём состоянии стоило так надрываться?

— А у меня уже отличное состояние. Крови больше нет, ничего не болит, я даже иногда боюсь, что раз ничего не болит и не тошнит, то вдруг…

Помрачнев, Эми присела на стул напротив Кэрол и придвинула к ней чашку с чаем.

— Посиди подольше, скоро пирог будет готов. Тот, по твоему рецепту!

— Не буду лишать Мэрла с Дэрилом сладенького, — рассмеялась Кэрол и протянула руку, сжимая тонкую белую ладошку девушки. — Радуйся, что ничего не болит, и не допускай в голову дурных мыслей. Это вполне нормально, что тебя ничего не беспокоит. Беременность — не болезнь. Некоторые переносят её очень легко. Будем надеяться, что все, пережитое тобой, — это самое страшное, что могло случиться, а дальше все будет легко и просто.

— Будем, — кивнула Эми, но отчего-то совсем не повеселела.

— Тебя ещё что-то тревожит? — Кэрол отпила глоток крепкого и бодрящего чая и предположила осторожно: — Мэрл? Или Андреа? Она волнуется о тебе, но первая приходить не станет, ты же её знаешь.

— Знаю. Я к ней сама схожу. Хотя Мэрл снова злиться станет. Он хороший и ничем меня не расстраивает сейчас, не подумай, но что касается Андреа… ух… просто звереет. Как мне их помирить?

— Возможно, время их помирит. Или маленький.

— Точно! Буду отправлять их гулять вдвоём с коляской, рядом с малышом они убивать друг друга точно не станут!

Эми улыбнулась, легко поднялась со стула, проверила пирог в духовке и вернулась на место, заглянув в глаза Кэрол.

— Есть ещё кое-что, что меня тревожит. Дэрил.

— Что с ним?

Кэрол теперь тоже заволновалась, и это не укрылось от Эми, которая понимающе ей улыбнулась, но уже через секунду нахмурилась.

— Мне кажется, ему со мной некомфортно. Конечно, он только вернулся домой, и все же… Я вижу, что мешаю ему и не знаю, как мне это изменить. Я стараюсь, но выходит так себе. А вчера вообще глупость сделала!

— Какую?

— Я просто хотела помочь, Кэрол! Я даже задуматься не успела, понимаешь? Когда вчера поздно вечером пришёл Рик с… Шейном! Я так испугалась, что они пришли арестовать Дэрила, ты ведь знаешь, что его во всем подозревают, что сразу сказала, что мы с ним весь день дома были и я уверена в этом на сто процентов. А он ведь выходил, ты сама знаешь. И его все видели в городе вчера. И получается, что я только лишние подозрения на него навела. Рик-то понял, что я просто по глупости, а вот Шейн вряд ли… он же теперь не с нами… И даже Мэрл потом перед сном разочарованно сказал, что это я зря и что он уже задолбался Дэрила перед своими, ну, то есть перед приближенными Филипа, защищать. А Дэрил теперь вообще со мной не разговаривает. Сидит в своей комнате и не выходит!

Эми огорченно бросила на стол скомканную нервными пальцами салфетку и снова устремилась к плите. Достала пирог и поставила его на подоконник, чтоб скорей остыл.

— Точно не хочешь?

— Нет, спасибо, — отказалась Кэрол. — Но знаешь… Дэрил и сейчас у себя?

— У себя! — подтвердила Эми, чьё лицо просияло от радости. — Ты хочешь ему отнести кусочек? Давай я сейчас чаю налью, все на поднос поставлю, вот так. А ты ведь скажешь ему, как я переживаю? Передашь, что я только хочу, чтобы он чувствовал себя как дома? Ведь он и правда у себя дома!

Приняв поднос с чашкой чая и тарелкой с внушительным куском пирога, Кэрол кивнула, а сама про себя подумала, что если бы её в собственном доме всеми силами пытались заставить чувствовать себя как дома, то она бы тоже ощущала сильный дискомфорт. Что уж говорить о Дэриле, которому подобное внимание со стороны Эми только на нервы действовало.

Постучав в дверь, Кэрол добилась от Дэрила лишь невнятного мычания, которое она сочла за приглашение. Войдя, она прыснула сразу на пороге:

— Отвоевал территорию грязи и запустения? Эми думает, что ты тут сидишь потому, что обижаешься на неё, а ты просто боишься выйти, чтобы без тебя тут уборку не затеяли?

Дэрил непонимающе оглянулся вокруг себя, но, кажется, ни малейших признаков особого беспорядка не заметил. Пожал плечами и поднялся с кровати, на которой лежал, изучая потолок. Или строя новые планы для Неуловимого?

Кэрол быстро отогнала от себя эту мысль, смахнула с тумбочки старые журналы об оружии прямо на пол и водрузила на их место поднос. Сама же присела на краешек кресла, служившего Дэрилу заодно и гардеробом.

— Пей чай и ешь пирог, Эми старалась.

Он откусил и промычал что-то неразборчиво, бросив короткий взгляд на не понявшую ни слова Кэрол.

— Что?

— У тебя фкуфней, говорю.

— Ты обиделся на Эми за то, что она готовит не так вкусно?

— Ни фига я на нее не обижался, че за бред? Просто она меня достала. Все время, блин, из кожи вон лезет, чтобы мне типа хорошо тут было, а мне было бы хорошо, если бы она унялась наконец и не обращала на меня внимания, — объяснил раздраженный Дэрил.

— Что ж, у твоей проблемы есть одно простое решение, — усмехнулась Кэрол.

— У меня нет проблем.

Через пару минут, в течение которых она насмешливо наблюдала за ним, он сдался:

— Какое ещё решение?

— Ты можешь вернуться к нам.

— Типа, если я проживу у вас ещё неделю или месяц, что-то изменится.

Кэрол покачала головой и наклонилась вперёд, беря недоверчиво напрягшегося Дэрила за руки.

— Не неделю и не месяц, ты можешь переехать навсегда. Ты ведь знаешь, мы с Софией будем только рады. И как мне показалось, у нас тебе значительно комфортней, чем тут. К тому же я готовлю вкусней, а это весомый аргумент, Дэрил, соглашайся!

— Не, — даже не подумал он и торопливо убрал свои руки. — Фигня получится.

— Почему?

— Это будет… неправильно выглядеть.

Да уж, подобного Кэрол от Дэрила не ожидала. Неужели ему не все равно, что подумают люди?

— Тебе не наплевать? Какая разница, как это будет выглядеть, если нам всем будет хорошо? В конце концов, кто может запретить мне сдавать лишнюю комнату? Оплатой будет наше с Софией спокойствие и твои золотые руки, если что-то вдруг сломается.

— Мне плевать. Это ж к тебе хахали ходят. Могут не то подумать.

Кэрол засмеялась. Неужели он и впрямь волнуется о спокойствии её кавалеров, которых у нее всего ничего — один Морган и тот с натяжкой?

— О, дорогой, если тебя волнует только это, то можешь быть спокоен, тут я как-нибудь разберусь. Так что, нам ждать тебя с вещами?

Дэрил упрямо помотал головой.

— Почему? Ты боишься, что однажды тёмной-тёмной ночью, — понизила Кэрол голос, словно рассказывая ужасную историю, — я проберусь в твою комнату и… изнасилую тебя?

Фыркнув, он отвернулся в сторону окна.

— Нет, — наконец ответил Дэрил.

Кэрол показалось, будто он хотел как-то продолжить фразу, но увы. Он, как обычно в подобных ситуациях, просто закрылся и всем видом пытался показать, что аудиенция окончена. Что ж, навязываться в её планы не входило. Не хочет — как хочет.

И все же… почему?

— Если передумаешь, можешь приходить в любой момент, договорились? — спросила Кэрол на прощание.

Его кивок был едва заметным. Но он все-таки был и это давало надежду. А ждать Кэрол умела как никто другой.

========== Глава 18 ==========

Наутро весь город только и жил последними новостями, вернее, их отсутствием. Рик и Шейн пока ничего интересного не узнали: никто ничего не видел и не слышал. Зато все с радостью строили предположения и делились друг с другом своими страхами. У некоторых даже соревнование наметилось: кто наиболее надёжно сумел обезопасить свой дом прошедшей ночью. Даже София поддалась этим страхам, несмотря на то, что Кэрол ей объяснила, что лётчик уже, скорей всего, очень далеко от Сина и бояться нечего. Но дочка всегда была впечатлительной — сказывалось влияние Эда, который никогда не заботился о её спокойствии. Он без проблем вваливался в дом с только уснувшим младенцем, громко хлопал дверью и требовал ужин, не обращая внимания на испуганный крик ребёнка. Он мог спокойно устроить скандал среди ночи, когда София доросла до возраста, в котором дети начинают фантазировать и бояться спрятавшихся под кроватью монстров. И неизвестно было, боялась ли девочка придуманных ею чудовищ или, наоборот, дружила с ними, почти не имея друзей в садике и школе, в надежде, что они сумеют защитить ее от родного отца.