Страница 10 из 10
Нам следовало спокойно продолжать работу, но мама сильно встревожилась, стала направлять и «страховать» Сашину руку, волнение передалось ребенку – и мне ничего не оставалось, как вытереть пальцы мальчика влажной тряпкой и убрать незаконченную работу подальше.
И сразу же за этим «провальным» эпизодом последовал потрясающий успех! Я вложил в Сашины пальцы свою любимую (круглую, широкую, с коротким деревянным черенком) кисть, обмакнул ее в краску и тихонько поднес к чистому листу. И почувствовал, как рука ребенка расслабилась, как она сама продолжила начатую нами линию!
Еще несколько раз я обмакивал кисть в краску, менял цвета, то придерживал, то отпускал Сашину руку – и ни одного судорожного движения!
У нас получился замечательный «речной» пейзаж, немедленно украсивший стену. Маленький художник, снова сидя в кресле, выслушивал бесконечные похвалы, и его глаза то и дело включались в трудную работу: отыскивали среди чужих произведений собственный рисунок.
Но самую сильную реакцию сегодняшний успех вызвал у Сашиной мамы, Ирины Лазаревой: по ее словам, мальчик впервые в жизни раскрылся! Насколько это важно, я понял спустя несколько дней, когда она принесла свой рассказ о ребенке.
«Лазарев Александр Александрович родился 3 января 1996 года. Это первый и очень желанный ребенок в нашей семье. Когда мы узнали о его существовании, нашему ликованию не было предела.
На УЗИ врач показала ребенка папе и сказала: “У вас замечательный мальчик – крупный, красивый, здоровый”. Мы с нетерпением ждали его появления, но 3 января случилась трагедия: во время родов акушерка повредила Санюшке шейные позвонки.
Вместо требовательного крика нормального новорожденного я услышала слабое всхлипывание. Саньку поместили в кювет, а мне сказали, что он не выживет: слишком слаб. Знакомая медсестра потом по секрету рассказала: заведующая надеялась, что ребенок умрет и ошибка персонала не станет достоянием гласности.
Но по настоянию нашего папы (он вызвал скорую реанимационную помощь для новорожденных из детской больницы № з) ребенок оказался в руках профессионалов и попал под аппарат искусственного дыхания.
О своем диагнозе мы узнали практически сразу. Заведующая, провожая реанимационную бригаду, сказала нам: “Полная неподвижность и, скорее всего, полная идиотия. Очень пострадал головной мозг от недостатка кислорода”. Затем чудесный врач-реаниматор (мы до сих пор поздравляем его с днем рождения), который практически вытащил Санечку с того света, сказал, что наши шансы на выздоровление практически равны нулю. То есть мы с самого начала были настроены на самое худшее, поэтому любые Санюшкины победы воспринимаются нами как чудо.
Малыш лежал в реанимации, я рыдала дома и днем и ночью, муж мотался, зарабатывая деньги. Самыми счастливыми минутами было посещение больницы. Саныч был такой беспомощный, такой крохотный и необыкновенно красивый! Папа (муж) уже спустя годы признался, что, увидев его в первый раз, понял, что будет рядом всегда и если я вдруг скажу, что ребенка надо покинуть, то разведется со мной и будет воспитывать мальчика самостоятельно. Такие же мысли приходили в голову и мне. Вначале мы были оглушены и потрясены происходящим. Ведь беременность была идеальной, УЗИ за пять дней до родов – блестящим, и вдруг – безнадежный ребенок. Трудность первых дней – неясность, неопределенность, глухие и достаточно неискренние утешения друзей, отчужденность родни. Родители мужа категорически отреклись от Санюшки и до 3 лет настаивали на сдаче в интернат. У меня родителей нет, а друзья стали почему-то убеждать, что лучше бы мы его не спасали. Они приводили в пример одного церковного нищего – умственно отсталого, с жуткими гиперкинезами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.