Нужен муж! Срочно!

— Нет, Бастиан не говорит о своем прошлом. — Я присела рядом.

— Конечно, не говорит. А о чем ему говорить? Родился, рос, начал воровать — шикарная биография! Знаешь, я понимаю твое желание позлить родителей и добиться желанной свободы, но ты как-то странно к ней идешь.

— Почему?

— Ради свободы не связывают себя такими узами.

— Ты прекрасно понимаешь, что замужество мне очень нужно.

— Да, но мужем мог бы стать кто-нибудь… — Подруга запнулась.

— Ну? Кто?

— Кто-нибудь почище. Вайдово царство, Камелия! Неужели ты не замечаешь, что твой фиктивный благоверный выглядит белым пятном среди приличного общества?

Я понимала, что Настиша права. Понимала, что она, как адекватный и разумный человек, смотрит на обстоятельства под другим углом. Но мне нужен был именно Бастиан.

— Никто другой, тем более человек нашего круга, не согласился бы на такую аферу. Либо испугался гнева князя, либо отказался бы разводиться. А Бастиану деваться некуда, он полностью в моих руках.

— А если он потом тоже? — Настиша округлила глаза. — Если он тоже откажется? Ты об этом не думала?

— Не откажется. Ему брак не нужен.

— Был не нужен тогда, а сейчас, когда его женой стала настоящая княжна, может передумать.

— Клятвы не позволят. — Я пожала плечами. — Ты же была рядом, слышала каждое слово мага, свидетельствовала при всех ответах Бастиана. У него нет шансов.

Настиша тяжело вздохнула.

— И все же мне что-то не дает покоя. Ты уверена?

— Уверена.

Настиша осталась у нас на обед и всю трапезу глаз не сводила с Бастиана. Почему-то хмурилась, задумчиво отщипывала крошки от кусочка хлеба и недоуменно качала головой.

— Что опять не так? — спросила я, когда обед закончился.

Бастиан вновь скрылся в комнате и, насколько знаю, принимал ванну. Он заявил, что, пока мы женаты, будет пользоваться всеми благами цивилизации.

— Где портрет Измирского? Принести можешь? — Настиша потерла переносицу — явный признак, что мозг моей подруги штурмует какую-то задачку.

— Могу.

Быстренько сбегала в комнату, послушала, как муженек что-то напевает под аккомпанемент журчащей воды, решила, что чистый муж с отвратительным слухом все же лучше, чем хороший, но вонючий певец, и, схватив портрет жениха, вернулась к Настише.

— Дай сюда! Хм, все северяне на одно лицо, — пробормотала подруга.

— Ты о чем?

— Мне показалось, что твой Бастиан слишком похож на Измирского.

Я рассмеялась.

— Что за глупости?

— А что? Знаешь, в жизни все возможно.

— Да, они оба жители Северного края, светловолосые, светлоглазые. — Я задумчиво поскребла ногтем портрет. — Но не похожи, совершенно не похожи.

— Художник мог наврать с изображением, — прищурилась Настиша. — Хотя нет, ты права, не похожи.

— Тем более Бастиан за обедом ел мясо с помощью ножа для рыбы. Не думаю, что герцог допустил бы такую оплошность, — заметила я.

— Слава всем богам, что воришка вообще знает, что такое нож! Бедная княгиня, она весь обед старалась не смотреть в его сторону.

— Ты преувеличиваешь.

— Я преуменьшаю. — Настиша вздохнула. — Между прочим, Измирский вполне привлекателен, поэтому со страхом жду момента, когда ты осознаешь ошибку, потребуешь развода и выйдешь за герцога. Кстати, как его зовут?

— Бастиан.

— Да не бродягу! Герцога как зовут?

— Николас. Николас Измирский.

Настиша повторила его имя и улыбнулась.

— А знаешь, у него даже имя интересное, — сказала она.

— Вот и забирай его себе, — рассмеялась я.

— На кой он мне нужен? Самой девать некуда, пытаешься другим передарить?

Вот так, улыбаясь и перекидываясь шуточками, мы, сами того не заметив, вновь вышли в сад. Огляделись, прищурились на яркое послеобеденное солнце и, решив, что светлую кожу высокородных дев стоит беречь с особенной тщательностью, направились к ближайшей скамейке. Она стояла неподалеку от главного входа, в окружении раскидистых деревьев, и давала обширную тень — то что надо в жару.

Каково же было наше удивление, когда на скамейке обнаружился прохлаждающийся Бастиан.

— А этот откуда? — шепнула Настиша.

Я пожала плечами. Намылся, напелся, отправился гулять? И, главное, рубашку какую-то странную надел. И обувь испачкал.

Мужчина сидел вполоборота, спиной к нам, вальяжно облокотившись на спинку одной рукой, в другой красовалась свежесорванная роза редкого вишневого оттенка. Такие розы росли на кустах снаружи забора и были гордостью нашей семьи и всего княжества АрМонт.

Нежный бутон так удивительно смотрелся в его пальцах, что настойчиво приковывал взгляд.

— А у твоего супруга красивые руки, — вдруг сказала Настиша.

И правда. Почему я раньше не замечала, какие у него длинные пальцы? Да и вообще, сейчас, в тени, он казался совершенно иным. Стройнее, выше. Волосы чуть светлее, подбородок немного тоньше…

— О боги! — выдохнула я.

— Что? — нахмурилась Настиша.

— Это не Бастиан!

Мужчина заметил нас и обернулся.

— Добрый день. Теперь я понимаю, почему княжеский сад называют Вайдовым раем. Только в этом саду есть столь прекрасные цветы, — сказал он, поднимаясь.

— Сдается мне, он говорит сейчас не о розах, — шепнула Настиша, делая шаг назад, как и подобает придворной фрейлине, сопровождающей княжну на официальных приемах.

— Камелия АрМонт, если не ошибаюсь? — Мужчина чуть склонил голову.

А я всматривалась в его черты и понимала, что у них с Бастианом на самом деле мало общего. Почти белые волосы, ясные глаза… Только у Бастиана синие, а у этого серые. Вот и все. Их не перепутать.

— Позвольте представиться. Николас Измирский, к вашим услугам.

Нет, не перепутать, даже если очень захочется.

Вся человеческая мудрость заключается в двух словах: молчание и терпение.

Раньше я не особо понимала почему, но сейчас, столкнувшись воочию с проблемой в лице жениха, поняла, что только огромное терпение способно заставить меня стиснуть зубы и вежливо отвечать на знаки внимания.

Измирский оказался истинным человеком своего круга. Он легко рассыпал комплименты, умел поддержать разговор на любую тему и прекрасно знал, как вести себя с особой княжеской крови. В глазах общества герцог был идеален.

Высокий, подтянутый, с очаровательной улыбкой и приятным голосом, он мог вскружить голову любой девице и совершенно не походил на того задиру, которого я знала в детстве.

Настиша убежала в замок, предупредить князя о госте, а я завистливо поглядела ей вслед, понимая, что мне так легко сбежать не удастся.

— Камелия… Вы позволите называть вас по имени? — Герцог ласково улыбнулся. — Вы превратились в очаровательнейшую девушку. Если бы тогда, девятнадцать лет назад, я знал, что судьба вновь сведет нас вместе, поверьте, постарался бы не прерывать знакомство надолго.

Он осторожно взял мою руку, поднес к губам и поцеловал кончики пальцев.

— Едва увидев ваш портрет, понял, что не могу упустить столь прекрасное создание.

— Герцог…

— Николас, зовите меня Николас.

— Николас, — чуть ступила назад, освобождая руку. — Вы очень любезны, благодарю. Уверена, и отец и матушка будут рады вас видеть.

— А вы? — Взгляд серых глаз лучился благодушием.

— Конечно, я тоже рада вас видеть.

Сказать о наличии супруга смелости не хватило. Да и как скажешь? Вместо приветствия — сразу в лоб: «А знаете, уважаемый жених, я вас ждала, ждала и не дождалась»?

Нет, тут стоило быть вежливее. Измирский не мальчишка с базарной площади, с его мнением придется считаться.

Когда мы вошли в замок, князь с княгиней уже спешили навстречу. Взор отца был решительным и несколько тревожным. Уверена, он уже представлял, как будет извиняться за непутевую дочь.

— Николас, рад тебя видеть! — воскликнул он. — Как же ты изменился! Немудрено, чужие дети растут быстро.

— А вы, ваша светлость, остались таким же, как и много лет назад, — улыбнулся Измирский. — Чего не скажешь о вашей уважаемой супруге — княгиня, кажется, еще больше помолодела. Признаться, встреть я их с Камелией вдвоем, сразу бы и не понял, кто именно моя драгоценная невеста.