Страница 23 из 39
— Выходит, что для компании теперь все оборачивается к лучшему. Фильм будет доснят и прибыль принесет колоссальную…
Куяма произнес эти слова с приветливейшей улыбкой.
Маццони почти радушным тоном проговорил:
— Ошибаетесь, старина. Компания в фильме финансового участия не принимает, а стало быть, не заработает на нем ни гроша.
Куяма решил, что если уж он так далеко зашел, то нет смысла останавливаться. Пусть этот «жених» не принимает его за круглого дурака.
— Зато вдова Азато, то есть ваша невеста, полагаю, в накладе не останется.
— Ах, вы так полагаете?.. — В этот момент Маццони совсем не походил на любезного хозяина дома, каким был в начале беседы. — Еще бы, ведь вам нужен козел отпущения! Ну, так вы его не там ищете. У Линды и без того денег хватает. А если уж вам непременно хочется раскопать что-нибудь пикантное, займитесь тем человеком, который финансировал фильм и теперь получает все права на его завершение.
— Может быть, вы даже знаете, кто этот человек?
— Отчего же не знать? Это секрет полишинеля, все киношники только об этом и говорят. Оператор Ямамото.
Дэмура осторожно пробрался в безмолвную квартиру. Включил на кухне свет и отыскал ужин. Разогревать его было неохота, он проглотил немного холодного риса, запил чаем и встал из-за стола почти в хорошем настроении. Возможно, под впечатлением истории с Азато он погасил лампу, мимоходом ткнув в выключатель кончиком пальца так, что тот чуть не треснул. Дэмура инстинктивно продолжил эту комбинацию, развернулся, левой рукой прикрыл корпус от воображаемого удара, правая рука тем временем, описав дугу, сбоку рубанула ребром ладони по шее «противника». Одновременно дернулась в резком ударе и нога, а Дэмура вновь круто повернулся. Канку дай… давно же он не проделывал эту «ката»! На тренировки времени совсем не остается. Затем и эта мысль вылетела из головы, движения ею убыстрились, и вот настал черед удара ногой в сторону в сочетании с одновременным ударом кулаком назад. Удар ногой пришелся по кухонному шкафу, кулачный удар отбросил падающее фарфоровое блюдо к двери, и от звона бьющегося стекла, казалось, даже кровь застыла в жилах у сыщика. Почти в тот же миг в спальне вспыхнул свет, и на пороге появилась жена Дэмуры. Несколько секунд она укоризненно смотрела на разгром в кухне, а затем, ни слова не говоря, принялась наводить порядок.
— Значит, по-твоему, с последним фильмом дело нечисто?.. Гм… интересно.
— Да, Кадзэ-сан, — с жаром подтвердил Куяма, благодарный за то, что Шеф подал ему идею вести расследование именно в этом направлении. Но теперь он и сам склонился к той же версии. Будь его воля, он бы наведался к Таякаме, чтобы как следует расспросить обо всех тонкостях. Не то чтобы Эноёда допустил какой-то промах, но ведь совсем другое дело, когда вопросы ставит человек, который точно знает, в какую бить точку, и который к тому же имел пятерку по психологии.
— Но надеюсь, ты разрабатываешь и другие версии. — Куяма успел просмотреть утренние газеты, откуда узнал, что обстоятельства смерти знаменитого актера Азато выясняет сам господин Кадзэ, начальник отдела расследования убийств. Молодой человек испытал легкое разочарование. Конечно, он вовсе не рассчитывал увидеть на страницах газет свое имя, и все же ему не удалось удержаться от гримасы досады. Отец тут же, за завтраком, хорошенько отчитал его. Аргументы были все те же привычно старомодные: ему, Куяме, следовало бы поблагодарить старшего коллегу за доверие. И самое скверное, что Куяма был вынужден признать справедливость отцовских упреков. Стоит обнародовать, что розыск убийцы поручен начинающему инспектору — и разразится скандал на всю страну. Предоставив в качестве вывески свое имя, Шеф крупно рисковал. Если он, Куяма, не размотает дело, то в глазах общественности это будет провалом Шефа, причем провалом непоправимым. Но пока все шло гладко. Куяма доложил, что подозревает закулисные махинации под вывеской КМК. Доложил, что Ямамото из человека состоятельного превратился в баснословного богача, хотя этот факт, конечно, нуждается в дополнительной проверке; доложил, что финансовый эксперт Таякама знает гораздо больше того, что рассказал следствию. Добавил даже, что сегодня, прямо сейчас, хотел бы допросить его. Куяма надеялся, что после этого Шеф сразу же его отпустит. Не тут-то было! Впрочем, этого и следовало ожидать. Две газеты закончили свой отчет о пресс-конференции в том духе, что усилия отдела представляются перспективными, но стоило бы направить их и в другую сторону. По поводу того, где ее искать, эту «другую сторону», журналисты никакой идейки не подбросили; правда, это и не входит в их обязанности.
Куяма лихорадочно размышлял. Необходимо что-то придумать сейчас, поскорее, пока Шеф не высказал свои соображения. Ну хоть что-нибудь…
— Мы установим, что делал Азато в последний день, вернее, в последние дни.
— Реконструируете последнюю неделю жизни жертвы? — Шеф с довольным видом кивал головой и улыбался так, словно выжал из Куямы долгожданное признание. Затем, верный своей привычке, закончил разговор наставлением: — Неплохая мысль. Но рекомендую не ограничиваться одной неделей. Восстанови всю картину последних десяти дней жизни.
Пожалуй, за все сорок лет службы Дэмуре никогда не было на работе так тошно, как сегодня. Изволь сидеть в участке, словно на привязи, зная, что Куяма тем временем ведет расследование! Вчера в полдень Дэмура отпросился на два часа, чтобы просмотреть киноленту, а вместо этого не вернулся вообще. Второй раз подряд такое самоуправство не сойдет, тут даже безупречное прошлое не поможет. У Эноёды хватило ума утром сообщить по телефону, что он болен, и взять отпуск. И ведь не постеснялся, мерзавец, ввернуть, что Дэмура, мол, наверняка охотно заменит его. А у Дэмуры не оставалось выбора, он сидел за столом как пришитый, делая вид, будто корпит над текущими делами.
Дэмура набрал номер и через несколько секунд услышал голос Сираи — редактора газеты «Сэнсэй» и тренера университетского клуба.
— Добрый день, господин Сираи, говорит инспектор Дэмура.
— Добрый день! — В голосе редактора звучало удивление.
— Не могли бы вы сказать мне по телефону, каковы результаты ваших поисков?
— Что ж, если по-другому никак не получается… Я составил список, включив в него всех победителей состязаний по каратэ за последние двадцать лет, а также тех, кто создал новую школу, тех мастеров, кто из-за драк или других тяжких проступков был дисквалифицирован, тех, кто прославился, снимаясь в кино, и так далее.
— Сколько человек у вас в списке?
— Сначала их было сто. Затем я еще раз прошелся по списку и сократил его до двадцати человек. Вычеркнул, к примеру, таких, кто, будучи неплохим каратистом, все же, на мой взгляд, не дотягивает до высшего уровня. Убрал тех, кто вроде Ямагути в свое время великолепно дрался, но теперь очень стар и способен разве что обучать других. И под конец вычеркнул крупнейших мастеров, пользующихся всеобщим уважением и мировой известностью. Думаю, вы со мной согласитесь, что таких людей, как Ояма или Канадзава невозможно заподозрить в чем-либо предосудительном. Из числа тех, у кого имеются судимости, я отмел всех, чья техника годится лишь для уличных драк или подлых расправ по найму какой-нибудь банды. Тот, кто победил Азато, был незаурядной личностью. Но я не решаюсь утверждать, что убийца наверняка входит в эти два десятка. Существует бог весть сколько искусных мастеров, о которых я даже и не слыхал. Откуда мне знать, кто проходит подготовку в полиции, в Оборонном ведомстве или какое число наемников состоит на службе у гангстерских банд? Причем многие обучаются каратэ даже не в спортивных клубах, а дома, где любящие папаши готовят их к преступному поприщу!
— Вы правы. — Дэмуре тоже пришла эта мысль, и он ей вовсе не обрадовался. Если это действительно так, то и у него немного шансов напасть на след убийцы.