Страница 20 из 39
— Когда вы познакомились с Азато?
— Во время съемок «Последней схватки». Я написал сценарий к этому фильму — факт не слишком известный, — а Джонни дрался в нем, и этот фильм вошел в историю кино.
— Как разворачивались события после успеха фильма?
— На Джонни со всех сторон посыпались предложения. В результате мы тем же составом, но на американские деньги сделали еще один фильм — «Счастливая акула». На его долю выпал успех более шумный, и каждый из нас заработал кучу денег. Мы располагали огромными средствами, великолепной техникой, хорошо организованной рекламой, но этому фильму было далеко до первого. Все мы повторяли самих себя: я — в сценарии, Ямамото — в операторской работе, Итотю — в режиссерской… Все это было полбеды. Но и Джонни вместо того, чтобы создать новый типаж, попросту перенес на экран все тот же первый удачный образ.
— А чем это плохо?
— Оказалось, что он не актер. Азато — это симпатичный парень с открытым, честным лицом, который, применяя каратэ, становится поборником справедливости, защитником попранной чести. Этот штамп переходил из фильма в фильм, и зрители все охотнее отождествляли Джонни с его героями.
— Ну и что тут предосудительного? Азато достиг такой славы, как ни один другой актер в стране! — Куяме казалось, что писатель порет чушь. Или попросту завидует.
— В «Последней схватке» мы создали живой, правдивый характер, а затем вместо того, чтобы и дальше работать с такой же отдачей, выжимая из себя все возможное, мы успокоились на достигнутом. Шлепали копию за копией со своего первого и единственного удачного творения, но ведь и копии-то раз от разу становились бледней. — Он махнул рукой. — Если бы Джонни остался в живых, он все равно через год-другой вышел бы в тираж.
Куяме припомнилась аналогичная мысль, которую продюсер Таякама развил в беседе с Эноёдой.
— А так, если удастся замять, что его убили голыми руками, он останется вечной легендой?
— Да. — Писатель не без удивления посмотрел на молодого полицейского. — По-моему, мозговой трест КМК уже озабочен этим.
— Что это за КМК?
— Кинокомпания, снимающая фильмы о каратэ. Она была основана через два года после премьеры «Последней схватки» и рекламировала себя как предприятие Джонни Азато. Но в действительности Джонни был лишь одним из основных пайщиков.
— А кто остальные?
Харрис пожал плечами.
— Воротилы кинобизнеса, продюсеры, финансовые дельцы — обычный состав. И каратэ и киноискусство интересует их как прошлогодний снег. Все помыслы об одном — побольше заработать.
— Почему Азато решил свой последний фильм делать, по сути, в одиночку?
— А черт его знает, почему. Я уже давно отошел от их дел и несколько лет практически не встречался с Джонни. Спросите кого-нибудь из заправил КМК, а там — ваше дело, верить их ответу или нет.
— Почему распался брак Азато? — Дэмура переменил тему.
— Отчего бы вам не спросить об этом мою сестру?
— Действительно, отчего бы не спросить?.. — Дэмура смотрел на Куяму, словно бы искренне изумляясь, как это он сам не додумался до такой простой мысли. Затем дружески улыбнулся Харрису. — У вашей сестры были романы?
— Понятно. Такие вопросы женщинам задавать не принято. — Откинувшись на спинку кресла, он задумчиво смотрел на полицейских. — Разводятся они не из-за этого и не из-за увлечений Джонни.
— А из-за чего же?
— Моя сестра актриса, причем неплохая. Возможно, ей так и не удастся сделать карьеру, но она считает, что стоит попробовать. А возле знаменитого Джонни Азато у нее не было ни малейших шансов.
— И одной звезды на семью хватит?
— Вот именно.
— Азато не был ревнив по натуре?
— Напротив. Однако он понял, что Линду надо принимать такой, какая она есть, измениться она не может. Ну и у самого Джонни рыльце тоже было в пушку… Зато несчастный Фукида — тот буквально заболевал от ревности.
Оба инспектора сделали стойку, как охотничьи собаки перед дичью.
— К кому же он ревновал? Неужели к мужу?
— К каждому, кто попадал в окружение Линды. И кстати сказать, в большинстве случаев у него были основания. Но к Джонни Фукида не ревновал, настолько у него ума хватало. Он радовался, что Джонни позволяет ему обожать свою жену.
— Вы хотите сказать, что Азато знал о чувствах Фукиды?
— Конечно, знал. Если верить досужим сплетням, то он якобы рассудил так: если жена все равно изменяет ему, пусть изменяет с близким другом, а не с первым встречным.
— Гм… Это вопрос точки зрения. А жена и друг воспользовались этой возможностью?
— Откуда мне знать? Факт тот, что отношения между ними были очень хорошие, а Фукида ревновал даже в тех случаях, когда ревновать полагалось бы Джонни.
— А новый жених вашей сестры, как он сносит это обожание Фукиды?
— Маццони? С трудом. — На лице Харриса промелькнуло злорадство. — Они даже подрались. Я, к сожалению, при этом не присутствовал, видел лишь следы потасовки на физиономии Джека. Смотреть на это было приятно!
Харрис засмотрелся в окно; он откинул голову на спинку кресла так, чтобы ему были видны облака в небе. Дэмуре показалось, будто и по лицу его промелькнула как бы тень от облачка. Он сделал знак Куяме, что пора уходить.
У станции метро «Индабаси» они расстались, попрощавшись за руку. Высокая элегантная фигура Куямы затерялась в толпе.
Дэмура повернул назад. Отыскал телефонную будку и попытался объяснить жене, почему он сегодня снова вернется домой поздно. Объяснить было нелегко, поскольку он и сам не очень-то понимал, что с ним происходит. На карьере он поставил крест, деньги и слава ему не нужны, все необходимое у них с женой есть. Дух соревнования никогда не был присущ ему. Но Дэмура чувствовал: он просто не в состоянии сейчас идти домой, принимать ванну, пить чай, вести разговоры с женой, смотреть телевизор и ложиться спать, зная, что увиденный им на экране убийца разгуливает на свободе. Дэмуре необходимо встретиться с ним один на один и покарать его за то, что тот обратил во зло искусство каратэ. Чем лучше мастер, тем большее преступление совершает он, злоупотребляя своим умением. А этот человек, к сожалению, большой мастер.
В Дэмуре странным образом усиливалось и другое чувство: убийцу должен найти именно он, прежде чем это сделает Куяма или кто-то другой. Это чувство было настолько чуждо самому Дэмуре, что он был искренне поражен. Однако самого себя не обманешь. Да, он хочет доказать свое превосходство! А сегодня вечером он впервые понял, что Куяма не такой простак, за какого он, Дэмура, его принимал. «Познай себя — и тогда, даже если ты не познал противника, у тебя остается шанс на победу. Если же не познал ни себя, ни противника — наверняка потерпишь поражение». Эта истина, которую ему с детских лет внушали на тренировках, сейчас обрела особый смысл. «Познай самого себя». Знает ли он себя? После инцидента с таксистом он вовсе не был в этом уверен. Вот и Куяму он недооценил так же, как начинающий боец недооценивает любого противника, умеющего скрывать свои сильные стороны. Конечно, он допустил просчет. Куяма способен на дельные мысли, не исключено, что вместо того, чтобы идти домой, он продолжит расследование: начнет собирать факты, накапливать данные, чтобы получить фору хотя бы в один ход. Ибо Дэмура был уверен, что Куяма прекрасно сознает: между ними идет соперничество.
Дэмура положил трубку и несколько секунд простоял в нерешительности. Затем купил в ближайшем киоске несколько газет для любителей каратэ, зашел в дешевый ресторанчик и, наскоро перекусывая, просмотрел газеты. Однако нашел мало интересного. Лишь одну из них он сохранил, а прочие оставил за ненадобностью на ресторанном столике. Вновь отыскал телефонную будку. Фамилия редактора и несколько телефонных номеров значились в самом начале газеты. Сираи… Он набрал номер, после нескольких звонков в трубке раздался приятный женский голос.
— Добрый вечер! Вас беспокоит инспектор Дэмура. Я хотел бы поговорить с редактором газеты «Сэнсэй».