Жена колониста (ЛП)

— Он, наверное, задержался на работе или что — то в этом роде.

— Необычно для первой встречи. Идеально изогнутые брови напряжены. — Что вы чувствуете по этому поводу, Луиза?

— Я полагаю, мы должны попытаться перенести.

— Я не про практические вопросы, Луиза. А про ваши эмоции. Розовые губы скривились в сухой улыбке. — Пожалуйста.

— Не удивлена? Мы были вместе меньше сорока восьми часов, — сказала она, — и обсуждение этого брака кажется преждевременным. Кристиана перевела взгляд на колени Луизы, где она теребила пальцы. — И нервничаю. Я нервничаю.

— Я здесь, чтобы помочь вам, а не судить, Луиза. Вы не должны нервничать.

И все же ее рубашка прилипла к мокрым подмышкам, а челюсть болела. Поди разберись.

— Хорошо.

— Почему бы вам не рассказать мне о том, что вы делали с тех пор, как прибыли сюда? — как бы приглашающе спросила консультант.

— Ну, я была волонтером в садоводческом отделе. Сегодня утром мы переносили рассаду. В основном листовая зелень для потребления. Поскольку внизу был не только сад, весь этаж использовался для снабжения колонии. Там располагались гидропонические установки, занимающие все помещения. Все это было непривычно, но ей нравилось. Это придавало ей сил.

Консультант кивнула, но по ее глазам было видно, что что — то не так. Проверка была провалена.

— Это хорошо, но я подумал, что мы могли бы поговорить о вашем браке. Как идут дела с Адамом?

Ох. С ним.

Ее взгляд скользнул обратно к сертификатам на стене с их причудливым позолоченным шрифтом. Признаться, что она не видела мужа с самого приезда, было неразумно. Она засыпала одна и просыпалась вновь одна. Единственным свидетельством того, что они живут в одном и том же месте, была вмятина, оставленная на его подушке.

— Медленно, но верно. Нет никакой спешки, верно?

— Верно. Но важно работать над созданием связи, которая поможет преодолеть вам первые проблемы в отношениях. Вы уже были физически близки? — Кристиана взяла свой ком — блок, и ее пальцы заплясали по экрану. — Луиза?

Физически близки. Хорошая формулировка. Это может быть работа Кристианы, но все же. От ее ярого интереса у Луизы по коже побежали мурашки. Было заманчиво солгать, но эта женщина, вероятно, могла бы распознать ложь за версту. Окружной прокурор всегда говорил держаться как можно ближе к истине. То немногое, что ей было позволено иметь.

— Нет. Мы не были физически близки.

— Странно. — Консультант нахмурилась. — Луиза, очень важно приступить к налаживанию физических отношений с вашим партнером как можно скорее. Уникальность этих отношений означает, что они имеют свой собственный набор руководящих принципов, установленных, чтобы обеспечить вашему браку наилучшие шансы на успех. Вам же объяснили все требования еще до того как вы покинули Землю, не так ли?

— Да. Окружной прокурор и судебная полиция читали ей бесконечные лекции. Политика горнодобывающей компании в отношении браков по контракту была подробно изучена. Как и их огромное количество требований. Если бы это не был единственный верный способ для нее исчезнуть с радаров, она бы никогда не поднялась на борт этого корабля. Но потом, Гидеон подарил ей надежду. Ее сердце сжалось при мысли о нем.

— Хорошо, Луиза.

— Кому идет этот отчет? — она указала подбородком на коммуникатор Кристианы.

Женщина слегка улыбнулась ей, но не ответила на вопрос.

— У нас есть шесть недель до прибытия следующего пассажирского корабля, Луиза. В это время будут проводиться обязательные еженедельные консультации для пар. Я отправлю официальное сообщение вашему мужу, чтобы предупредить его об этом.

Кристиана встала и провела рукой по юбке. — Нет никаких оснований полагать, что ты вернешься на корабле на Землю, Луиза. Нет, если ты будешь работать со мной.

Консультант, вероятно, рассчитывала, что ее слова звучали ободряюще, но Луиза смогла услышать только скрытую угрозу. Смертельную угрозу, хотя Кристиана не могла этого знать. У Луизы перехватило горло, и ей пришлось выдавить из себя слова — Я буду.

* * * * *

Адам стоял в первых рядах собравшихся, рядом со своей женой, одетой в строгое черное платье. Оно было так себе. Хотя каблуки недурны. Каблуки были нечто.

Это уже пятая поминальная служба после аварии. На всякий случай, если кто — то сомневался в глубине горя компании в связи с потерей двух человек. Собравшиеся стояли на смотровой площадке. Кроме нескольких складских помещений, это была единственная часть базы, построенная не под землей. Благодаря стеклянному потолку открывался захватывающий вид на галактику, занимающуюся своими обычными делами. Раз, взглянув на сексуальные туфли его жены, и площадка, задуманная как прекрасное развлечение, сразу надоела.

Натан Хильер, главный операционный директор, читал речь, посланную с Земли двум сотням собравшихся. С каждым мероприятием их число уменьшалось. В один прекрасный день они полностью избавятся от этого дерьма, и Адам вздохнет с огромным облегчением.

В конце концов, шеф закончил и один из высокомерных менеджеров вышел вперед. Костюмчик прочистил горло и положил руки по бокам кафедры. И впился орлиным взглядом в толпу.

А потом ублюдок начал рассказывать о кошмаре, не упуская ни одной детали. Гидеон, охваченный пламенем. Фаррис, пытающийся подобраться достаточно близко, чтобы уронить его и повалить в грязь. Адам, бегущий за огнетушителем на борту транспорта. Всё.

Адам отгородился от этого. Его голова была забита песнями, шахматными ходами и историями, которые мать читала ему в детстве, еще до того, как все пошло наперекосяк. Сердце бешено колотилось в груди. За плечами руководителей показался край планеты. Оттенки золотого, желтого и серого были потрясающими. Чертовски поразительными. И все же губы этого придурка продолжали двигаться. Пот щекотал его спину, но горло пересохло, а желудок скрутило. Он не сможет пережить это. Только не снова. Проклятье. Во время войны он пережил нечто похуже, чем пожар, но по какой — то причине смерть Гидеона и Ферриса превзошла все это. Они превзошли каждый адский момент того времени, которое он провел в спецназе.

Все отошло на второй план, пока громовые аплодисменты не вывели его из оцепенения. Кто — то похлопал его по спине и назвал героем. Вокруг собрались люди. Глаза Роуз блестели от слез.

Черт.

Он не был героем. Он никого не спас. Гидеон и Фаррис были мертвы. Он сам чуть не поджарился. Все разговаривали, но он не мог расслышать ни слова из — за крови, пульсировавшей в его ушах. Голоса превратились в бессмысленный звон. Бесконечное, бессмысленное жужжание сводило его с ума. Потом кто — то взял его за руку, и холодные пальцы коснулись его лица. Это было похоже на то, как если бы его резко разбудили и сильно ударили. Он отпрянул, его зрение затуманилось, и хватка на его липких пальцах усилилась.

— Адам, — сказала она. Темные глаза жены не отпускали его, подушечка ее большого пальца терлась о тыльную сторону его ладони, как будто она оттирала пятно. Бесполезно пытаться. Следы ожогов остались там навсегда.

— Мы должны идти, — объявила она ясным голосом среди хаоса. Она уверенно потянула его за руку и повела прочь от толпы людей. Он слепо последовал за ней, так чертовски благодарный, что мог бы расцеловать ее ноги.

Роза шагнула вперед, ее глаза блестели. — Адам…

— Позже, — это все, что сказала его жена. Никто и ничто не замедляло их продвижение сквозь толпу.

Она повела его прямо к лифту. Двери открылись, и они вошли, одни. Двери закрылись, и его жена подошла к экрану коммуникатора на стене. Их руки были вытянуты между ними, как линия жизни, их руки были соединены. Он не был уверен, кто за кого держится, но не мог отпустить. Не хотел. Пока нет. Эта связь, казалось, была единственным, что не позволяло ему развалиться.

Луиза сжала губы пальцами и уставилась на карту, мигающую на экране.

— Кажется, я знаю, где мы находимся.