Крытый фургон

— Да, из-за Молли. Я получил от неё письмо. Я обнаружил его в почтовом отделении в Эш-Холлоу. Ваш приятель Вудхалл мог бы убить меня — мы только что проследовали мимо него. Меня мог бы убить ваш сын Джед. И вы тоже можете убить меня прямо сейчас. Это очень просто. Но это меня не изменит. Да и её тоже это, наверное, не изменит.

— Ты пришёл сюда, чтобы попытаться запугать меня?

— Нет, мистер Уингейт. Я знаю, что вы храбрый человек. Я тоже не трус. Я пришёл встретиться с Молли, потому что она сама попросила меня об этом в письме. Я не знаю, почему она это сделала. Вы по-прежнему хотите пристрелить меня, как какого-нибудь паршивого койота?

— Нет. Не сейчас. Но я спрашиваю тебя: я тебе чем-то обязан?

— Нет. Но, может быть, мы заключим что-то вроде сделки? Если я дам вам обещание поехать со своей колонной совершенно отдельно от вас?

— Ты что же, хочешь украсть мою дочь и смыться?

— Нет. Я хочу заслужить её. Когда-нибудь потом...

На Джесси Уингейта произвели хорошее впечатление храбрость и прямота молодого человека, стоявшего сейчас перед ним. В ней была какая-то притягательная сила.

— По крайней мере я тебя накормлю, — сказал Уингейт. — Я никогда не отпускаю голодным даже индейца. А уж тем более я не отпущу голодным человека с таким, как у тебя, армейским послужным списком.

— Нет, я не стану есть с вами.

— Тогда подожди! Если моя дочь действительно направила тебе приглашение, я очень скоро пришлю её сюда. И прослежу за тем, чтобы она никогда больше не приглашала тебя.

Отец семейства направился к Молли. Бэнион же подошёл к своему коню и упёрся лбом в седло. Наконец, после того, как прошла, казалось, целая вечность, из темноты возникла фигура девушки. Она так быстро подошла к нему, что едва не очутилась в его объятиях. Молли была очень бледна, её пальцы дрожали.

— Уильям Бэнион! — прошептала она. — Да, я написала тебе письмо, чтобы пригласить тебя сюда. Я чувствовала, что ты обязательно найдёшь моё письмо.

— Да, Молли. — Он пристально посмотрел на неё. — Ты всё такая же. Разве что стала ещё краше. Так тяжело надолго расставаться с тобой. Невыносимо тяжело. Я, наверное, не смог бы никогда расстаться с тобой, если бы часто видел тебя.

— Когда я увидела тебя, скачущим к нашему лагерю, то лишилась чувств...

Он мягко привлёк девушку к себе и нежно расцеловал в каждую щёку, шепча ей то, что обычно произносят в таких случаях влюблённые. Бели бы он не держал её сейчас в своих объятиях, то она, наверное, вновь бы потеряла сознание — так была слаба. Молли попыталась оттолкнуть его:

— Нет! Нет! Это неправильно! Нет, Уильям!

Наступила тишина.

— Так ты больше не будешь путешествовать вместе с нами? — сказала она наконец.

Он покачал головой. Они оба посмотрели на его коня и ружьё, которое покоилось в седельной кобуре.

— Значит, то, что происходит сейчас, — это настоящее прощание, Уильям? — Губы Молли дрожали.

— Да. Это должно стать настоящим прощанием. Я дал слово твоему отцу. Но почему ты послала мне это письмо? Только лишь для того, чтобы подвергнуть меня этой пытке? Я же обязан сдержать слово, которое я дал своим людям — мы не будем ехать больше вместе с вашим караваном. Я обещал, что мы будем путешествовать отдельно, и я обязан сдержать своё слово.

— Всё правильно. Ты не должен нарушать своего обещания. И мне очень приятно, что я смогла увидеть тебя вновь — хотя бы на минуту. Увидеть только лишь для того, чтобы сказать тебе — Уильям, я люблю тебя. Но я послала тебе письмо не для того, чтобы сказать это. Я написала, чтобы предупредить тебя о злых намерениях Сэма.

Молли старалась сдержать слёзы. Уильяму тоже хотелось плакать. Всё было против того, чтобы они расстались. Казалось, весь мир вокруг шептал им: «Любите друг друга и никогда не расставайтесь». Но они всё же знали, что им суждено расстаться.

— Послушай, Уильям, — произнесла наконец девушка, отбрасывая назад свой длинный локон. — Я должна сказать тебе одну вещь. Мы ведь, наверное, встретимся в Орегоне? Когда это случится, я буду уже замужем. Я уже дала обещание выйти за Сэма замуж. О Боже! Мне кажется, что я самая дурная женщина на свете и самая несчастная. О, Уильям, я же люблю вора! Я люблю тебя, каким бы ты ни был! Думаю, вот почему я попросила тебя прийти...

Девушка судорожно всхлипнула.

— Отыщи старого охотника Джима Бриджера. Он едет впереди каравана. Поезжай вместе с ним в его форт. У него много фургонов и лошадей. И он знает дорогу. Поезжай вместе с Джимом в его форт, но не появляйся в Орегоне, Уильям! Я боюсь, что там тебя убьют. Лучше поезжай в Калифорнию — и постарайся забыть обо мне. Скажи Бриджеру...

Она вдруг сунула руку в карман и принялась судорожно что-то искать там.

— О Господи, я его потеряла! — воскликнула она. — Я вечно всё теряю!

— Что же ты потеряла, Молли?

Она наклонилась к Уильяму и прошептала ему на ухо:

— Золото!

Он уставился на неё.

— Что такое? Золото? Но откуда оно?

Молли тут же рассказала ему всё, мгновенно нарушив ранее данное Бриджеру слово — нарушив его так легко, как это умеют делать одни только женщины.

— Да, Уильям, поезжай вместе с Бриджером. Но только не говори ему, что знаешь меня. Они действительно обнаружили этой зимой золото в Калифорнии. Много золота. В нашем лагере находится Кит Карсон. Это и есть тот самый человек, который везёт донесение об обнаруженном в Калифорнии золоте генералу Кирни. Он поклялся никому не открывать этого секрета. В этом поклялся и Джим Бриджер, а потом и я, но... Одним словом, поезжай в Калифорнию. Там ты сможешь забыть о прошлом. И если я умру, я хочу, чтобы было благословенно имя того мужчины, которого я любила. Это — твоё имя, Уильям. Но я должна выйти замуж за другого. Я должна сделать это через десять дней. Прямо во время движения нашего каравана в Орегон. Он убьёт тебя, Уильям, если ты попытаешься помешать ему. О, пожалуйста, держись подальше от Сэма!

Молли замолчала. Она была в смятении и в полном отчаянии. Но весь мир вокруг них пребывал в таком же состоянии.

— Я пообещал своим людям, что не брошу их, — сказал наконец Уильям Бэнион. — А своё слово надо держать.

— Да поможет тогда Господь нам обоим! Но позволь сказать тебе на прощание лишь одну вещь — когда я выйду замуж, все между нами будет кончено. Прощай, Уильям!

Уильям на мгновение вновь прижался головой к седлу. Он протянул руку, но она наткнулась только на лошадиную морду. Молли уже исчезла.

В Ночном воздухе были слышны барабаны индейцев, которые звучали вокруг Ларами. Какой-то огромный волк завыл вдалеке. Кто-то засыпал с наступлением темноты, а кто-то, наоборот, пробуждался ото сна.

Глава 27. КОГДА ДЕВУШКА ВЫХОДИТ ЗАМУЖ

Троица, в составе Кита Карсона, Джима Бриджера и Билла Джексона, направилась в Ларами, чтобы отпраздновать свою встречу после долгой разлуки.

Джесси Уингейт и его жена сидели в этот момент перед костром возле фургона и с жаром спорили. Миссис Уингейт при этом даже не замечала, что теребит в своих руках платок, в котором был завернут золотой самородок. Она вытащила его из кармана своей дочери, когда та совсем недавно упала в обморок и вытирала ей лицо. Она так и не узнала, что держала в своих руках, поскольку самородок вывалился из платка и упал на землю. А потом по нему прошлись десятки ног, затоптав в грязь.

И всё же этот самородок не пропал. Три недели спустя его нашла одна индианка и принесла торговцу мехами по имени Бордо.

— Я хочу получить за это сахар, — заявила она.

— Я не дам тебе никакого сахара, — покачал головой Бордо, но из любопытства всё же повертел самородок в руках.

— Я хочу сахара, — упрямо повторила индианка. Бордо швырнул самородок на полку и насыпал ей столовую ложку сахара.

— Вот тебе сахар! А где ты нашла это? — спросил он женщину. Его пальцы дрожали. — Скажи мне, где?