Крытый фургон

— Мне кажется, Джесси, — проронила его жена, — что у тебя опять произошёл какой-то раздор с Уильямом Бэнионом.

— А разве он не сделал всё, чтобы спихнуть меня с места старшего над караваном? Разве не я был выбран на эту должность в Вестпорте — ещё до того, как мы тронулись в путь?

— Джесси, самое главное — сохранить ту должность, на которую тебя избрали.

— И я собираюсь сделать это! Да, — кивнул Уингейт, — у меня только что произошла стычка с этим молодым зазнайкой. Я прямо сказал ему, что знаю, по какой причине он решил путешествовать вместе с нами. И эта причина — Молли.

— И что же он ответил на это?

— А что он мог ответить? Он это признал. И ему ещё хватило дерзости сказать, что в конце концов всё произойдёт так, как он хочет. Ничего себе! Ну, до этого ещё очень далеко. И я это ни за что не позволю. — Уингейт пожал плечами. — Но после нашего разговора он заявил, что возвращается в колонну своих фургонов из Миссури, и они будут ехать в конце нашего каравана. Вот это меня вполне устраивает.

— А он что-нибудь сказал тебе про Сэма Вудхалла? Уильям нашёл его?

— Он сказал, что на это тоже потребуется время.

— Но тебе не показалось, что он боится этой встречи с Вудхаллом?

— Он не слишком-то распространялся на этот счёт, жена.

— Зато Сэм очень ждёт этой встречи с ним.

— Я могу себе представить! Когда-нибудь он обязательно обломает рога Бэниону. Но какой смысл обсуждать всё это? Мы и так прекрасно знаем, что наша Молли уже всё решила. Она любит Сэма и недолюбливает Бэниона так же сильно, как и я сам. Кто такой Уильям Бэнион? Он — отставной офицер, который закончил службу в армии и теперь тащится вместе с остальными в Орегон. Он вообще может остаться без гроша за душой, когда попадёт зуда. Всё, что у него есть — это одежда, которая на нём, конь и один или два фургона. Да и то, возможно, он их пока не оплатил. А у Сэма имеются пять фургонов с разным добром, что позволит ему тут же открыть в Орегоне свой магазин, и три тысячи долларов золотом — то есть ровно столько же, сколько у нас. Получается, что мы равны друг другу по положению и материальному достатку, а это очень важно. Бэнион ничего не может дать нашей Молли, а вот Сэм Вудхалл способен с самого начала обеспечить её. Сразу, как только мы доберёмся до Орегона. Это обязательно надо иметь в виду. Я обязан принимать во внимание и целый ряд других вещей. Ведь речь идёт о судьбе нашей дочери. Конечно, можно сказать, что кто-то может переехать в Орегон и начать там жизнь с чистого листа, забыв о своём прошлом. Но гораздо лучше не иметь такого прошлого, о котором приходится забывать. Ты знаешь, что сделал майор Бэнион и как он покинул ряды армии. И даже если и причина была другой, главное — это то, как он покинул армию, а это выглядело очень плохо. Сэм Вудхалл нам обоим рассказал о Бэнионе. Если он воровал в Мексике, значит, он будет воровать и в Орегоне.

— Раньше ты никогда не доходил до подобных умозаключений!

— А сегодня дошёл. Причём я высказал это прямо в лицо Бэниону. Это случилось не далее как полчаса назад, когда мы вместе возвращались в лагерь.

— И как же он выдержал подобное? При его-то огненном темпераменте?

— Ну, разумеется, мои слова страшно расстроили его. Он весь побелел, но ничего не сказал. Он только спросил, есть ли у Сэма Вудхалла доказательства. И я сказал ему, что они у него имеются. Вот тогда-то он и заявил, что возвращается в колонну своих фургонов из штата Миссури. Мне было ясно, что он хочет избежать тем самым встречи с Сэмом. Но, честно говоря, я не представляю себе, как это вообще возможно здесь, где все люди на виду и где нет ни законов, ни полицейских, чтобы держать этих двоих подальше друг от друга.

— Один раз их уже не удалось удержать от столкновения.

— В том-то всё и дело. Они тогда действительно сцепились, точно школьники за амбаром. Ты думаешь, что такой гордый человек, как Сэм Вудхалл, когда-нибудь удовлетвориться подобным исходом? Нет, никогда. И он будет искать иные пути поквитаться с Уильямом. Как я уже сказал, мы находимся там, где уже не действуют никакие законы. И с каждой новой милей мы всё дальше удаляемся от тех мест, где главенствуют закон и порядок. Так что, по сути дела, их новая стычка лишь откладывается, но то, что она неизбежно случится — совершенно очевидный факт. Если честно, я был рад, когда Бэнион сказал мне, что не станет искать встречи с Сэмом Вудхаллом и вернётся к своей колонне.

— Он так и сказал, что не станет больше драться с Вудхаллом?

— Да. Уильям произнёс, что со временем я смогу убедиться, что он — совершенно другой человек. Надо только подождать. Он сказал, что дождётся этого. И добавил, что умеет ждать.

— Но он так и не признался, что больше не будет драться с Сэмом? — допытывалась миссис Уингейт.

— Мне кажется, все его слова говорили об этом.

— Нет, Джесси, он не оставил эту идею, — задумчиво заметила миссис Уингейт.

Глава 19. БИЗОН

Переселенцы достигли восточных рубежей огромной территории, на которой наелись неисчислимые стада бизонов. Впереди лежало шестьсот или даже семьсот миль пути, во время которого они могли больше не беспокоиться о своём. То и дело были слышны радостные возгласы: «Бизоны! Бизоны!» и каждый мужчина, обладавший винтовкой и имевший лошадь, мог принять участие в охоте за тройными животными.

Было решено, что охота будет проводиться организованно, на пространстве в несколько квадратных миль. Уильям Бэнион вместе с Биллом Джексоном вернулись в свою колонну, которая двигалась позади всех остальных фургонов. Поэтому главным советчиком Джесси Уингейта во время охоты на бизонов оказался старый охотник Джим Бриджер, который следовал вместе с ним.

Бриджер собрал лучших охотников и, раздевшись до пояса и сбросив шляпу, поехал впереди всех. В своих индейских кожаных штанах и мокасинах он представлял собой исключительно колоритную фигуру. Вместо седла на его лошади было сложенное несколько раз одеяло. На охоту Бриджер отправился, вооружившись не винтовкой, а индейским луком. За его спиной висел колчан, набитый стрелами. Сида на лошади без седла, с дюжиной стрел, зажатых в левой руке, он был совсем не похож на белого человека, а выглядел настоящим индейцем.

— Лук лучше всего подходит для охоты на бизона, — авторитетно промолвил он. — Сейчас я вам это продемонстрирую.

Охотники увидели стада лосей, рядом с которыми паслись антилопы. Среди них бродили серые волки. Заметили также и нескольких медведей-гризли. Но их интересовали сейчас одни лишь бизоны.

Ехавший впереди Бриджер вполголоса пел старинную индейскую песню. Временами его пение становилось громче.

— Когда выезжаешь на охоту, надо молиться Великому Духу охоты, — объяснил он переселенцам. — И обязательно нужно, чтобы среди охотников был кто-то, кто умеет подзывать к себе бизонов. Я умею подзывать их так же хорошо, как любой настоящий индеец охотник. А вот и они! Смотрите туда! Вон они, за гребнем холма! Их там тысячи! Джим Бриджер знает своё дело!

Перевалив через гребень невысокого холма, охотники действительно увидели тысячи бизонов, которые паслись на просторах прерии.

Бриджер подъехал поближе и натянул тетиву своего лука. Одна за другой в центр стада полетели его стрелы. Когда они вонзались в бока огромных животных, на губах у них выступала кровавая пена, они замедляли свой шаг, а затем бессильно валились на землю. Остальные бизоны, испугавшись, бросились бежать. Но и их настигали стрелы охотника.

Иногда Джим посылал стрелу в бизона сзади. В таком случае тот не падал сразу, поскольку стрела застревала в его теле далеко от жизненно важных центров животного. В следующую минуту неустрашимый охотник нагонял такого бизона и рукой вбивал стрелу дальше, пока она не поражала бизона и тот не валился на землю. Бриджер был непревзойдённым мастером этого стародавнего индейского способа охоты на бизонов.

Рядом с ним то и дело раздавались звуки ружейных выстрелов. Это остальные переселенцы поражали бизонов из своих винтовок.