Страница 4 из 31
А когда проснулся... Впрочем, об этом я расскажу в следующей главе.
ПОСЛЕ ПЕРЕРЫВА,
вдоволь нахохотавшись заодно со всеми, Нулик неожиданно сдвинул брови:
- Ничего смешного. Подумаешь, сложил чернила с ручками! Со всяким может случиться, даже со мной...
- А то, что Магистр собрался измерять углы угольником вместо транспортира, - перебил Сева, - тоже не смешно?
- Или искать название улицы на географической карте? - добавила Таня.
Нулик снисходительно развел розовые ладошки:
- Оговорился человек...
- Допустим, - милостиво согласилась Таня. - Но как же он мог не знать, что транспорт в Москве движется по правой стороне улицы? Идет, понимаешь, влево и оглядывается, не нагоняет ли его автобус! Чудак...
- А я его понимаю, - посочувствовал Нулик, - я тоже никак не запомню, куда смотреть, когда переходишь улицу: сперва направо, потом налево или сперва налево, а потом направо...
- Хочешь не ошибиться, - посоветовал Олег, - смотри на светофор.
Президент пропустил его замечание мимо ушей, совершенно некстати вспомнив, как кошка бросилась под ноги Магистру, когда тот считал ворон.
- Считал, да плохо, - сказала Таня. - Если число ворон не делилось на три, то удвоенное число на три тоже делиться не станет.
- И про кошку чушь! - добавил Сева. - Раз кошка перебегала дорогу, значит, она бежала не параллельно тротуару, а перпендикулярно.
Нулик шмыгнул носом: ему, видите ли, все едино, что параллельно, что перпендикулярно...
Пришлось напомнить ему, что перпендикулярные прямые пересекаются под прямым углом, а параллельные проведены в одном направлении и никогда не пересекаются. Но тут Нулик спросил, что такое прямой угол. Олег показал на часы - было ровно три.
- Большая стрелка на двенадцати, маленькая - на трех. Вот тебе и прямой угол. Он образован двумя перпендикулярными друг к другу стрелками.
Но президент замотал головой и сказал, что, по его мнению, самое время отвлечься от сухой науки и приложиться к апельсиновому соку.
- А не хочешь ли сперва кваску?
Олег прозрачно намекал на приключение Магистра с литровым бидоном.
- Ну, это понятно, - сказал Нулик. - Складывая дроби, три четверти и одну вторую, Магистр сложил отдельно числители и отдельно знаменатели. Но чтобы сложить дроби, надо... надо... Ага! Вспомнил! Надо привести их сперва к общему знаменателю.
- Молодец, - похвалила Таня.
Но Нулик и ухом не повел.
- Нечего мне зубы заговаривать. Перейдем к соку!
Услышав звон стаканов, проснулся Пончик, но от сока отказался, даже обиделся, что ему предложили такую кислятину. Пришлось умилостивить его куском сахара.
- А теперь, - сказал Олег, отодвигая пустой стакан, - кто знает, почему Магистр, сев в автобус, попал не на тот вокзал? Ведь у него были верные приметы, по которым он мог восстановить в памяти номер автобуса. Во-первых, все цифры в этом номере разные. Во-вторых, сумма этих цифр и их произведение одинаковы. А это, по мнению Магистра, бывает только с одним-единственным числом. Только вот из каких цифр оно состояло?
- А тут и думать нечего, - сказала Таня. - Это 1, 2 и 3.
- Верно! - закричал Нулик. - 1+2+3=6. А при перемножении один, два и три тоже дают шесть. Значит, номер автобуса - 123.
- А почему не 132? - спросил Сева.
- Или 321? - поддержал его Олег. - Или 213?
Нулик хлопнул себя по лбу:
- Так вот, значит, в чем дело! Магистр думал, что его признак годится для одного числа, а таких чисел миллион.
- Уж и миллион, - засмеялся Олег. - Всего-навсего шесть.
- Как это ты догадался? - удивился Нулик.
- Не догадался, а вычислил, сколько всевозможных перестановок можно сделать из трех цифр. Иначе говоря, перемножил один, два и три.
- Так я же это знаю! - вспомнил Нулик. - Мы в Карликании тоже как-то раз вычисляли, сколько перестановок можно сделать из семи разноцветных беретов, и перемножали числа от одного до семи.
- Жаль, садясь в автобус, Магистр предварительно не посоветовался с тобой, - улыбнулся Сева.
Президент скромно потупился:
- Во всяком случае, после моей консультации он не сказал бы, что сторона, противоположная югу, - запад.
- Отличное замечание! - сказал Сева. - Во-первых, правильное. Во-вторых, последнее.
Нулик облегченно вздохнул:
- Тогда считаю заседание закрытым. А теперь - гулять!
Услыхав свое любимое слово. Пончик вскочил и ринулся к двери. Олег ласково потрепал его по взъерошенной голове:
- Э, нет, старина! Потерпи немного. Есть у Магистра еще одна ошибка: он неверно вычислил скорость поезда.
- Почему неверно? - изумился Сева. - По-моему, все как в аптеке. За одну минуту в окне вагона промелькнуло сорок восемь столбов. Расстояние между столбами 50 метров. 48 умножаем на 50, а потом еще на 60. Вот вам и скорость поезда: 144 километра в час.
Олег насмешливо поклонился:
- Уважаемый Магистр, вы не учли одного маленького обстоятельства. Между сорока восемью столбами всего сорок семь промежутков. А 47, умноженное на 50 и на 60, - это 141. километр в час, а не 144. Понятно?
Но Сева не ответил - он усердно застегивал ремешок на мохнатой собачьей шее.
ДИССЕРТАЦИЯ РАССЕЯННОГО МАГИСТРА
Фи-фа-бо, Пи-па-фо...
Когда я проснулся, оказалось, что наш поезд стоит - колеса не стучат, гудок не гудит... Сами понимаете, что в такой тишине спать невозможно. Я открыл глаза.
Единичка вертелась перед зеркалом и разговаривала шепотом со своим отражением. При этом она гримасничала и без конца произносила какое-то непонятное слово - не то "фи-фа-бо", не то "пи-па-фо"...
- Что ты там бормочешь? - спросил я.
- Пифагорск, Пифагорск, Пифагорск, - затараторила она. - Мы приехали в город Пи-фа-горск!
- Такого города нет! - отрезал я.
- Нет? - закричала Единичка, схватила меня за руку и потащила в коридор.
Прямо против нашего вагона было здание вокзала, а на нем огромная вывеска - "ПИФАГОРСК".
- А вы говорите - нет! - торжествовала Единичка. - Пошли скорей осматривать город, поезд стоит двадцать пять минут. Пять уже прошло.
Я хотел спросить разрешения у папы, но он опять был минус - куда-то исчез. И мы отправились вдвоем.
Никогда не знал, что есть на свете такой город. Конечно, его назвали так в честь великого древнеиндийского ученого Пифагора. Того самого, который, сидя в ванне, крикнул "Нашел!", что в переводе на русский значит "Эврика!", и тут же открыл свой знаменитый закон о телах, погруженных в жидкость.