Мастер времени. Офелия

Но сейчас Офелия вспомнила Николу не из-за электричества. В разговоре с ним она как-то упомянула сверхъестественных существ и поразилась той перемене, что произошла с изобретателем. Кипучий разум, требующий во всем исключительного порядка, в котором, казалось, не могло быть места ни суевериям, ни религии, вдруг забуксовал. Он под большим секретом поведал ей о голосах, что иногда раздавались в его сознании. О видениях, виденных им в горячке во время холеры. Это было той стороной, куда пока не дотянулся его неистовый дар. Он сказал ей тогда: «Наш мир намного более сложная конструкция, чем принято считать. И Создатель поместил в него множество разных деталей. И ни одна из них не может быть лишней. Жаль, что церковь свела всё к обычной дуалистике Добра и Зла. Есть то, что мы пока не можем объяснить, но это лишь пока». Поэтому его прощальный подарок, тяжёлый замшевый несессер, внутри которого покоились десять пуль для её револьвера, отлитые из серебра самим Николой, сейчас покоился в её саквояже.

Офелия как раз подумывала о том, чтобы спуститься за ним, когда тонкое лезвие света прорезало мрак в конце коридора. И, словно напуганное своей дерзостью, тут же растаяло. Ничего не оставалось, как двигаться вперёд. Осторожно делая каждый шаг, она будто бы окунулась в ночное море, растворяясь во мраке. Но, в отличие от моря, коридор был коротким, и вот уже под её рукой оказалась дверная рукоять. Офелия выдохнула и резко распахнула дверь. Свет единственной лампы выхватил в небольшом помещении несколько человеческих фигур, парализованных страхом. Все они были одеты в форму служащих железных путей. Трое мужчин и две женщины. Одна из них, в одежде прислуги, находилась на грани обморока. У мужчин в руках были разные тяжёлые предметы, но нет огнестрельного или паромётного оружия. И всех их сковывает даже не страх – ужас.

– Я – человек, – Офелия шагнула вперёд, демонстрируя открытые ладони, предварительно убрав пистолет. – Что здесь произошло?!

Вперёд вышел высокий, нестарый еще мужчина в форме начальника станции. Лицо с крупными чертами, характерными для алеманов, покрылось бисеринками пота и явно не от духоты. В руке он комкал носовой платок, которым периодически вытирал лицо и шею.

– Вы… Вы приехали на паротяге? – чуть запинаясь, начал он.

– Да. А что?

– И Вы одна, миледи?

– Да. Но я не понимаю сути ваших расспросов, господин…?

– Каспар Рутеншафт. Начальник станции, – он обвёл комнату нервным дёрганым жестом. – А это мои подчинённые. Вернее, все, кто остался в живых.

– На вас напали, господин Каспар?

– О да!

Всё в этом возгласе указывало на пережитый взрослым мужчиной ужас. Офелия поняла, что начальник станции едва сдерживает рвущуюся из глубины разума панику. Еще немного и все эти люди ударятся в истерику. Что-то напугало их до смерти.

– Расскажите мне, что произошло, господин Каспар, – тихим, уверенным голосом произнесла она, прикрывая дверь.

– Никто не поверит мне, если я расскажу то, что видели мои глаза, – начал заламывать руки взрослый мужчина. Но Офелия не дала разыграться истерике, молча подойдя и влепив мужчине, на голову выше её, пощёчину. Голова начальника станции мотнулась в сторону, но из глаз ушёл безумный блеск. Они приняли осмысленное выражение.

– Спасибо, миледи, – уже нормальным тоном произнёс он. – Видимо, это было мне необходимо.

– Продолжайте, господин Каспар, – мягким тоном продолжила Офелия.

– Да. Так вот, вчера днём я, как обычно, заступил на смену. Со мной на дежурстве было шесть человек. Станция у нас маленькая, паротяги проходят транзитом, большая часть. И вот вчера вечером я как раз отпустил Карла поужинать, когда мы все услышали жуткий вой. Вообще-то дело заурядное, всё же Шварцвальд вокруг. Волки иногда выходят из чащи, но к станции и близко не подходили ни разу.

Все в комнате дружно закивали, поддерживая рассказчика. Женщины немного успокоились, мужчины, чувствуя уверенность незнакомки, тоже взяли себя в руки. Каспар Рутеншафт тем временем продолжил:

– Но в тот раз вой был какой-то неправильный, – начальник станции наморщил лоб. – Да, будто бы не волк выл, а человек.

Видя непонимание на лице Офелии, он добавил:

– Мы все местные и уж, поверьте, миледи, волков за свою жизнь наслушались. Но это был не волк, точно Вам говорю. Только что отправился грузовой «Скороход» и пассажиров на станции не было. До города обычно мы добираемся на повозке или двуколке. А в самом Гроссес Тале есть и паровые кэбы. Так вот, Маркус, это наш обходчик, отправился на очередной обход, и мы занялись своими делами, как вдруг услышали душераздирающий крик. А следом, – тут рассказчика передёрнуло от пережитого, – тот жуткий вой. Хейно и Элдрич бросились к нему на помощь. Я выскочил следом на перрон и увидел, – тут он снова прервался, переживая про себя увиденное и, собравшись с силами, продолжил, – как по рельсам в мою сторону бежит Хейно, крича что-то, но я не расслышал. И тут за ним словно из-под земли появилась эта тварь. Она в два прыжка догнала несчастного и просто разорвала его на части. А я… Я убежал и собрал всех здесь. Господь всемогущий! – нервы господина Рутеншафта не выдержали и он, закрыв лицо руками, стал раскачиваться из стороны в сторону.

– Господин Каспар, – произнесла Офелия, – вы ничем не смогли бы ему помочь. Поверьте мне. Но вы спаслись сами и спасли остальных. Это сейчас самое главное. Но вспомните, пожалуйста, что происходило дальше.

– Дальше, – заговорил один из мужчин, – это чудище ходило вокруг станции. Вынюхивало нас или просто забавлялось, не знаем. Мы слышали, как оно рычало, трещало ветками, но не уходило. И оно сейчас где-то там. И мы, поверьте, миледи, приняли в первые мгновения Вас за него.

Внезапно наступившую паузу в разговоре заполнил леденящий душу вой. Такого звука Офелии еще не приходилось слышать за всю свою долгую жизнь. Что-то противоестественное звучало в нём. Какая-то нота жестокости, которая не характерна простым волкам. Те просто охотники, выполняющие вложенную Создателем задачу. Но это определённо был не волк. Жажда убийства, причинения страданий слышалось в этом «голосе». Люди в комнате сбились в кучу, ища поддержки друг у друга, но Офелии не было места в этом спасительном круге. Она уже выскочила в коридор, слыша, как за спиной щёлкнул замок, закрывающий дверь. «Ремингтон» уже обосновался в её ладони, когда она подошла к лестнице.

Внизу слышалось сопение и тяжёлые шлепки лап по мраморному полу. Видимо, тварь вошла в открытую ею дверь станции. Стараясь не издавать звуков, Офелия сделала несколько шагов и, достигнув перил, осторожно выглянула. Внизу она сразу увидела существо из худших кошмаров – похожее на вставшего на дыбы волка, но с непропорционально большой лобастой головой. Длинные передние лапы оканчивались изогнутыми когтями, способными, на первый взгляд, разорвать лошадь надвое. Волчьи же уши вертикально торчали, ловя малейшие звуки, ноздри раздувались, вдыхая непривычные чудовищу запахи. Тут Офелия поняла, почему зверь до сих пор не нашёл оставшихся. Их запах перебивался запахами паротягов, технической смазки и прочего. Если бы ни они, её бы здесь встречала кровавая баня.

Офелия взвела курок. Звук моментально привлёк внимание неизвестной твари, она молниеносно развернулась, распахивая, казалось, бездонную пасть и завыла. А затем огромными скачками бросилась к лестнице. Но едва ее лапа коснулась первой ступени, как раздался выстрел, громом отразившийся от стен. Пуля ударила зверя в грудь и отбросила назад. Охотничий вой сменился визгом. Тварь рухнула на пол, суча лапами. Но стоило Офелии сделать еще пару шагов, как она снова была на ногах. Рык, изданный зверем, казалось, заставил здание пошатнуться. Но женщину, шедшую ему навстречу, это не остановило. Она спокойно, будто в тире, подняла руки, в которых был сжат револьвер и начала всаживать одну пулю за другой в широкую грудь зверя. Каждый выстрел отбрасывал зверя назад, вырывая из его шкуры кровавые фонтаны. Последняя пуля отбросила чудовище за двери, с треском разлетевшиеся под его весом. Нужно было перезарядить оружие. А еще лучше – добраться до кофра, но Офелия понимала, как мало у неё времени. Пули из её «ремингтона» остановили бы и носорога, но лесную тварь они только отбрасывали. Это противоречило всем законам – Божественным и научным.