Мир Алисы

- А вы выглядите необычайно хорошо для своего возраста. Уверен, что вы могли бы многое порассказать об этом городе.

- Мне сорок шесть лет, - ответил седобородый, - и я уже вполне созрел для того, чтобы меня отправили в переработку на удобрение. Кроме того, я никогда не выходил за пределы этого квартала. Никогда не делал ничего другого - только всегда сидел на этой скамейке и болтал вот с тем идиотом.

- Лучше списать, чем починять, - торжественно произнес его собеседник. - Слава тебе, Форд!

- Ты действуешь мне на нервы, - сказал седобородый и обернулся к Монтейлеру. - Меня зовут мистер Джойбой. Вам это что-нибудь говорит?

- Нет.

- Я так и думал. Очевидно, вы не интересуетесь литературой. Когда-то я работал на кладбище. Изысканное место: мраморные храмы, статуи, в которых поддерживалась температура живого тела с помощью змеевиков, наполненных теплой водой, классическая музыка в склепах. Кладбище, или Мемориальный парк, называлось "Шелестящий дол". Я занимался мертвыми телами, прихорашивал их, чтобы на них приятно было посмотреть. Хорошая работа.

- О небо! - прошептал Монтейлер.

- Нет, не так, - сказал мистер Джойбой. - Книга называется "Незабвенная", автор Ивлин Во. У меня была невеста, но она покончила с собой. Бедная, маленькая Эме...

Он вздохнул.

- Не было ни гроша и вдруг ни шиша, - мечтательно заметил его товарищ.

- Заткнись! - прикрикнул мистер Джойбой. - Мне и после ее смерти выпало немало хлопот. Надо было действовать весьма осторожно, без шума. Я договорился с одним знакомым, который работал в похоронном бюро для домашних животных, мы кремировали ее и похоронили вместе с собаками, кошками и канарейками. Да, трудное было время.

Он порылся в карманах и вытащил небольшую белую открытку.

- Они посылают мне такие поминальные карточки каждый год, в годовщину похорон.

Монтейлер взял карточку и прочел надпись:

"Твоя маленькая Эме виляет сегодня хвостиком на небесах, вспоминая о тебе".

Он вернул карточку владельцу и заметил:

- Несколько необычно.

Мистер Джойбой сердито выхватил карточку из его рук и сунул ее в карман.

- Я же сказал, что похоронное бюро было для домашних животных. Что же там должны были печатать для меня специальные карточки, да? А у собак и кошек есть хвостики, с этим вы не станете спорить?

- Да, да, конечно, - подтвердил Монтейлер.

- И они виляют ими, верно?

- Пустое, - проворчал его товарищ, - пустая болтовня.

- Заткнись, атеист проклятый! - закричал мистер Джойбой и повернулся к Монтейлеру. - Не совсем в своем уме. Так уж сложилась его судьба в книге, где он - один из героев.

Монтейлер непонимающе заморгал.

- В книге? При чем тут книги?

- Все на этой проклятой планете взято из той или иной книги. А вы этого не знали?

Монтейлер натянуто улыбнулся.

- Есть тут какие-нибудь власти?

- Если вам нужны власти, - сказал старец с белоснежной бородой, - поищите полицейского. Но будьте осторожны, они слишком торопятся стрелять.

- И не любят пешеходов, - добавил мистер Джойбой. - Пешеходы мешают движению. Полицейские сначала разряжают револьвер и только потом задают вопросы.

- Мир есть война, - торжественно произнес его собеседник. - Боже храни королеву! Аминь.

- Старик совсем помешался, - злорадно усмехнулся мистер Джойбой. - А когда-то дон был молодцом хоть куда. Я, молодой человек, помню, как он...

Грохот и скрежет, перекрывшие уличный шум, избавили Монтейлера от воспоминаний старика. Подняв голову, он увидел, как шесть-семь машин, столкнувшись, превратились в груду искореженного дымящегося металла. Из пробоин текла смесь бензина и крови. Крики ужаса и боли заглушал гром новых ударов - это автомобили один за другим сходу врезались в образовавшуюся кучу. Гул моторов сменился ревом тысяч нетерпеливых автомобильных гудков.

- Кто ищет, тот всегда найдет, - изрек мистер Джойбой, равнодушно глядя на происходящее.

Над разбитыми машинами вскинулись языки пламени. Крики становились все пронзительнее, но их заглушал треск и шипение огня. Мистер Джойбой плюнул на ближайший раскаленный автомобиль.

- Что же вы не идете к своему кораблю, пока движение не восстановилось? Как только дорогу расчистят, вам придется долго ждать подходящего случая.

При этих словах Монтейлер, который уже направлялся к Кэт, обернулся.

- Так... так это случается каждый день?

- Каждый час, - уточнил мистер Джейбой. - Но не в часы пик. Тогда это случается не меньше двух раз в час. Вот почему здесь нет пешеходных переходов - они нам не нужны.

- Виски пить - не дрова рубить, - сказал белобородый старец, задумчиво глядя на горящий автомобиль, в котором, как в западне, оказалась зажатой семья из четырех человек.

- Но почему, почему же вы ничего не предпринимаете? закричал Монтейлер, силясь перекрыть шум и грохот.

- Нам, горожанам, на все наплевать, - сказал мистер Джойбой.

Что-то сдвинулось в душе Монтейлера. Он оглянулся и вперил, взгляд в каменные громады домов, потом перевел его на верхние этажи небоскребов, еще только обретавшие контуры в белесом клубящемся тумане. Глаза его расширились.

- Неправда, - прохрипел он. - Все это неправда, этого не существует, этого нет и никогда не было, это только... только...

Он поднял глаза к свинцовому небу, откуда на него безмолвно смотрели тысячи существ.

- Неправда! - Его истеричный крик потряс воздух. - Неправда!

Небо над Монтейлером разверзлось. Протяжный стон заполнил весь мир и разбил его вдребезги. Хлынули потоки тьмы, сменившиеся ослепительным светом. Здания исчезли. Земная поверхность вспучилась, рождая новые формы. На миг Монтейлер увидел Кэт - она неподвижно стояла среди рассыпающихся зданий и смотрела на него большими непонимающими глазами.

И он побежал.

Любойград исчез, погребенный под рухнувшим небом.

13

Монтейлер бежал по поперечной улице, спасаясь от растекавшегося вслед непроглядного мрака. Ктото бежал рядом, быть может, их было много, но он только ощущал их присутствие, никого не видя, ни на что не обращая внимания. Строения вокруг менялись, полупрозрачные контуры смыкались и расходились, но ему было не до того. Кэт исчезла, исчез корабль, все исчезло, все куда-то сгинуло, будто прошла тысяча лет, будто промчалась целая вечность. Он бежал по темнеющей улице среди людей, которых становилось все больше; они расступались перед ним и с удивлением смотрели вслед. Он все бежал и бежал, не слыша ни стука подков по каменной мостовой, ни голосов, ни криков. В его широко раскрытых глазах застыл ослепляющий ужас, мысли безнадежно путались, грудь разрывалась от нечеловеческого напряжения. Неожиданно Монтейлер столкнулся с высоким темным мужчиной, отлетел в сторону и больно ударился о каменную стену. Удар привел его в чувство, он огляделся, немного успокоился и, все еще хватая воздух широко открытым ртом, зашагал вперед по извилистой улице. Теперь он ясно видел окружавшие его дома и заполнявшую улицу толпу.