Страница 14 из 18
Моральная экономика паломничества
Паломнические поездки осуществляются вне рыночных отношений, а точнее, в особой сфере этих отношений. Объясняя, почему паломнические службы не платят налоги государству, Мелитина Ладинская сказала, что они «как художественная самодеятельность», которая тоже таким обременением не облагается. Паломничества в тех случаях, когда являются разовой инициативой или регулярной деятельностью одного человека либо небольшой группы энтузиастов, выглядят скорее как спонтанное мероприятие для группы единомышленников и друзей, которые вскладчину оплачивают общие затраты. Когда паломнические поездки устраивают церковные структуры, они выводятся из сферы экономики как любая другая религиозная деятельность, от исполнения треб (например, крещения или отпевания) до продажи свечей и других товаров в церковной лавке. Хотя ценники на эти услуги и товары существуют (в каждом храме – свои), покупка перекодируется в акт обмена: клиент или покупатель становится жертвователем, а исполнитель услуги – дарителем. В результате между участниками обмена дарами устанавливаются, как писал Марсель Мосс, отношения доверия и со-участия [Мосс 1996а (1925)].
Принципы организации паломнической поездки базируются на моральной экономике, в основе которой лежит представление об общем благе и доверии [Thompson 1971; Scott 1976]. Никому из недовольных клиентов не придет в голову требовать книгу жалоб или какой-то компенсации в случае неудовлетворительного обслуживания или, скажем, изменения маршрута. Даже если у кого-то вдруг возникнет такая идея, пожаловаться будет некому. Сам формат паломнического путешествия не предполагает обсуждения качества предлагаемого продукта. Попытки такого обсуждения, т. е. перевода отношений доверия, на которых строится временное эгалитарное сообщество паломников, в отношения рынка блокируются руководителем группы и другими участниками путешествия. Мне довелось убедиться в этом во время первого же паломнического путешествия к деревенской святыне Пещёрке и старцу Льву в Псковскую область.
Программа нашего путешествия была насыщенной. Сначала мы отправились в деревню Пиллово Кингисеппского района Ленинградской области, где, как и в Пещёрке, был камень-следовик и бытовало связанное с ним предание о явлении Богородицы. Мы отстояли в местном храме утреннюю службу, поглядели на икону, изображающую явление Богородицы в Пиллово, и послушали рассказ руководителя поездки о том, что икону написала паломница на деньги, собранные также паломниками. После посещения храма мы отправились к святому источнику, где пили, наполняли водой захваченные из города емкости и обливались. Однако ни до Пещёрки, ни до архимандрита Льва, главной цели путешествия, наш автобус так и не добрался.
Приведу выписку из полевого дневника:
Уже после купания было решено, что в Трутневскую пещёрку мы не попадаем из-за недостатка времени. До архимандрита Льва, по словам Анны [руководителя поездки], ехать было никак не больше двух часов. На четвертом часу поездки Анна, возможно, начавшая понимать, что едем не туда, предложила прочитать и пропеть длинный Богородичный канон. Она объяснила, что читающий его обретает спасение. Канон состоит из пения 150 раз молитвы «Богородице Дево, радуйся», и перед каждым новым десятком «Богородицы» читаются дополнительные молитвы. Читать по очереди, как хотели, не очень удалось: читающему надо было выходить вперед, к микрофону, что в условиях тряски в старом автобусе по разбитым дорогам было непросто, и, кроме того, читали многие неумело, как и пели.
На десятом или одиннадцатом десятке «Богородицы» подъехали к какому-то храму. Оказалось, что мы заехали в деревню Заянье (Плюсский район Псковской области), а вовсе не к архимандриту. Для многих это был удар: некоторые плакали, другие возмущались, третьи пытались определить по обнаружившейся у кого-то карте, где мы неправильно свернули. Во время обсуждения происшествия мнения разделились: И. и С. [супружеская пара, жена ехала брать епитимью] были уверены, что кто-то из бравших епитимью по ехал ее снимать «недораскаявшись», т. е. не до конца выполнив назначенное наказание, и поэтому нас завело не туда. Анна предложила другую версию: поскольку храм, куда мы попали, был освящен в честь Николая Чудотворца, то это сам Николай нас к себе и привел.
В условиях кризисной ситуации, когда водитель автобуса сбился с пути и выполнение запланированной программы оказалось под угрозой, выяснилось, что ни у водителя, ни у устроительницы поездки не было при себе карты местности. Навигаторами тогда еще не пользовались, мобильных телефонов также не было. Не у кого было и спросить дорогу: за последние пару часов пути нам не встретилось ни одной машины или пешехода.
Предложение руководителя поездки – не искать виновных в неуспехе дела внутри группы, а признать Божественное вмешательство в судьбу паломников и вообще не рассматривать ситуацию как неблагоприятную – было, после недолгих дебатов, принято всеми. Очевидно, что, ссылаясь на покровительство группе со стороны св. Николая, Анна снимала с себя ответственность за собственные ошибки. В то же время такая интерпретация ситуации делала всех участников путешествия сообществом равных и создавала условия для переживания особого опыта – принадлежности эгалитарному сообществу с общей судьбой. Допущение божественного вмешательства не только отменяло возможность претензий к компетентности устроителя путешествия, но и превращало всех участников, включая сбившегося с дороги водителя автобуса, в сотрудников.
Не все участники паломнических групп чувствуют себя уютно в формате эгалитарных отношений, вернее, при необходимости всем членам временной общины на колесах в равной степени подчиняться руководителю группы, когда их социальные статусы не учитываются. Паломники, например, не могут выбрать себе места в автобусе во время покупки тура и тем более путешествия с независимой паломнической службой. Места отчасти занимаются случайным образом, отчасти распределяются организаторами прямо в автобусе, что порой приводит к конфликтам. Замечу, что распределение мест в автобусе происходит не в соответствии с каким-то общепонятным принципом справедливости, когда лучшие места отдаются более слабым – старикам и детям, беременным и больным. Мне памятна поездка, в которой матери с двумя дочками-дошкольницами, одна из которых с трудом могла ходить из-за сильной деформации ног (следствие какого-то серьезного заболевания), достались неудобные места в дальней части салона. Проходить через весь салон к выходу ребенку было очень сложно, но никому не пришло в голову добиться для них более подходящих мест, а сидевшим на таких местах – уступить их. Другой причиной конфликтов становится понимание частью паломников поездки в терминах предоставления услуг, а не сотрудничества и мистического вмешательства высших сил.
К конфликту могут привести любые несогласованные изменения в «пакете услуг»: отправление автобуса позднее назначенного времени, изменение маршрута, недостаточная предупредительность организатора и т. п. Следует отметить, правда, что недовольные в сборной группе всегда оказываются в меньшинстве, более того, их нередко удается перенастроить (как случилось в истории с заблудившимся паломническим автобусом), убедив в том, что источник воли, или агентность, находится не в человеке и оттого контрактные отношения не имеют смысла: все в руках Божиих.
Улаживая возникающие конфликты, организаторы используют и метод прямого давления, подчеркивая свой особый статус экспертов, и более продуктивный метод морального воздействия – собственного уничижения, тоже подчеркивающий их особое положение и ответственность. Мне довелось присутствовать при остром конфликте между организатором паломничества и двумя ее клиентками, возражавшими, в частности, против ее манеры обращаться ко всем паломникам на «ты» (ей же предполагалось говорить «Вы»). В результате пожилая руководитель поездки громко попросила прощения у всех, кого она невольно обидела, имея в виду, конечно, двух оппоненток намного моложе ее. Тем самым она показывала паломницам пример смирения, исключительно важный в практиках православной самодисциплины, и подтверждала свой недосягаемо высокий статус религиозного эксперта. Мелитина Ладинская тоже рассказывала о подобной ситуации: