Страница 5 из 5
В итоге все точки над «Ё» расставил не Карамзин, как принято считать: первым печатным изданием с этой литерой была книга Ивана Дмитриева «И мои безделки», изданная в 1795 году в Московской университетской типографии у Ридигера и Клаудия. И только спустя год «Ё» появилась у Карамзина в книге «Аониды».
Что сейчас говорят правила? Обязательно ли использовать букву «Ё»? Да, в нескольких случаях:
✔ когда есть вероятность неправильно прочитать слово (передохнет, небо – попробуйте без контекста и при отсутствии двух точек угадать значение);
✔ в книгах и учебниках для детей младшего возраста;
✔ в литературе для иностранцев;
✔ в текстах с последовательно поставленными знаками ударения.
В остальных – использование «Ё» факультативно. Это ведёт к тому, что появляются орфографические дублеты: насторо́женно – насторожённо, мане́вр – манёвр, мо́леный – молёный, же́лчный и жёлчный и прочие. Перечисленные варианты признаются равноправными и фиксируются в «Русском орфографическом словаре» РАН под ред. В. В. Лопатина и О. Е. Ивановой (2018).
Я занята́
Среди основных трудностей русского ударения – его разноместность и подвижность. Первое означает отсутствие фиксированного ударения, как во французском, например, где априори «силён» последний слог. В нашем языке такого удобства, как вы знаете, нет – ударение, в зависимости от этимологии слова и его морфонологической структуры, может падать на любое место основы. Подвижность же проявляется в перемещении ударения с одного слога на другой при изменении формы слова.
Сперва может показаться, что в этом хаосе невозможно разобраться. Но не всё так плохо: некоторые закономерности, которые часто и так понятны нам без особых объяснений всё же есть.
Возьмём, например, прилагательное занято́й (употребляющееся в значении «не имеющий свободного времени, обременённый заботами»). Обычно ударение в его формах ошибочно пляшет из-за путаницы с формой прошедшего времени страдательного причастия за́нятый (от глаг. заня́ть), но всё же у них есть кое-что общее: нормативное ударение в краткой форме женского рода – занята́.
Обычно в учебниках и справочниках пишут следующее:
в кратких формах женского рода прилагательных и причастий ударение чаще всего падает на окончание (грешный – грешна́, плохой – плоха́, тёмный – темна́, старый – стара́, при́нятый – принята́ и так далее).
Но чтобы попасть под это стройное с виду правило, слово должно соблюсти хотя бы одно условие: или не иметь в своём составе ни одного суффикса, или довольствоваться в составе рядом допустимых (-к-, -ок-/-ек-, -н-, -л-). При наличии как минимум одного пункта ударение, скорее всего, будет падать на окончание.
Но! Как только в составе слова появляются суффиксы -альн-, -ельн-, -ист-, -и-, -ив-, -лив-, -чив-, -им-, ударение чаще всего остаётся на основе (красивый – краси́ва, счастливый – сча́стлива).
Обратите внимание на «скользкие» формулировки а-ля «скорее всего» и «чаще всего». К сожалению, это относительная истина – в каждом правиле есть место исключениям. Причиной всему служат отличия в акцентной парадигме: где-то она стремится к унификации во всех формах, где-то пока стоит на месте. В этом и заключается непрекращающаяся динамика развития языка: в большей степени незаметная для нашего занято́го поколения.
Ударение в фамилиях
Если кто-то будет рассказывать вам о правилах постановки ударений в фамилиях, не верьте этому человеку. Потому что их попросту не существует! Каждый носитель вправе сам решать, кто он – Ива́нов или Ивано́в, Сте́рехов или Стере́хов, Мазуро́к или Мазу́рок. К слову, на этом демократия заканчивается: склонение уже будет осуществляться в соответствии с грамматикой, но об этом мы поговорим позже.
«А как же происхождение? Оно в первую очередь должно браться во внимание при произношении!» – снова и снова слышатся издалека подобные возражения.
Разумеется, берётся, но это не железный аргумент: всем прекрасно известны споры о Га́уди и Гауди́, Нью́тоне и Ньюто́не, Джо́ли и Джоли́, Ре́мбрандте и Рембра́ндте, Пика́ссо и Пикассо́ и прочих известных деятелях искусства и культуры. В перечисленных фамилиях признаются допустимыми оба варианта: один фиксируется в соответствии с происхождением, второй – в соответствии с регрессивным или прогрессивным ударением, о котором мы уже говорили ранее.
Убедиться в этом и многом другом вы сможете в «Словаре трудностей русского языка для работников СМИ» М. А. Штудинера (2016) и в «Словаре собственных имён русского языка» Ф. Л. Агеенко (2010) – самом авторитетном на сегодняшний день справочнике, посвящённом ударению в именах собственных.
О нормах для СМИ
Сейчас в орфоэпических словарях нередко можно встретить два равноправных варианта произношения одного и того же слова, что с первого взгляда даёт говорящему полную свободу выбора. Но, как полагается в русском языке, в действительности не всё так просто, потому что и здесь нашлось место исключению: если говорящий работает диктором, ведущим или корреспондентом в СМИ, о демократичной вариативности ему можно забыть – в эфирной речи она недопустима.
Почему, собственно, работники СМИ не вправе выбирать наиболее понравившийся вариант? Так сложилось исторически: с момента появления радио и ТВ эфирная речь не допускала двойственности, потому что считалась эталонной. Этого же принципа придерживались и составители первых и всех последующих изданий, адресованных работникам СМИ: каждый автор старался зафиксировать в качестве нормативного лишь один из существующих в узусе вариантов, чтобы не плодить языковую вкусовщину. Ведь что тогда, что сейчас СМИ транслировали грамотную речь и признавались одним из основных источников норм.
«Позвольте, но там же столько ошибок! Кажется, ещё никогда журналисты не были так безграмотны», – всё чаще слышится из уст зрителей и слушателей.
Это, конечно, весьма утрированная позиция, но доля правды тут всё же есть. И не потому, что всё стало настолько плохо, а потому, что времена изменились. Сейчас практически у каждого есть шанс попасть на радио и телевидение, это перестало быть уделом избранных. Мы ежедневно видим, как «обычные» люди без какой-либо профессиональной подготовки становятся героями репортажей и интервью, участниками различных игр на радио и так далее. Часто их речь спонтанна и полна шероховатостей, что влечёт за собой появление в эфире (часто прямом) различных «ляпов». К тому же появилось гораздо больше форматов теле- и радиопередач, дискуссия в которых допускает высокую долю экспромта и импровизации.
Разумеется, нельзя отрицать и отличающийся уровень речевой подготовки молодых кадров от икон советской журналистики. Сейчас уже нет той сильной дикторской школы, как в СССР, с представителями которой (Н. В. Кондратовой, В. М. Леонтьевой, А. Н. Шиловой, Л. В. Соколовой, А. В. Лихитченко, А. Н. Шатиловой и многими другими) мы невольно сравниваем нынешнее поколение теле- и радиожурналистов.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.