Страница 20 из 54
Каждый удар, что не успевала отразить, сопровождался почти невыносимой болью, и все же я видела, что демон бьет не всерьез, даже не вполсилы.
Крутанувшись в воздухе, я смогла достать его ногой. Раздался хруст и Ягат взревел:
- Демоница!!
Перехватив меня за ногу, с размаху приложил о землю и из груди вырвался хриплый стон.
Мне заломали руки сзади, и дергаясь, я только вредила, но от боли распалялась все больше.
- Убью! - кричала я. - Поднимусь и убью, слышишь! Размажу!
Я вырывалась, демон не пускал и призывал образумиться.
- Убью! - хрипела я.
И тут я увидела, как те тэнгерии, что встали на защиту смертных, оцепили площадь кольцом, и больше ни один воин не может прорваться через него.
Тут и там раздаются призывы к Анахите, и с каждой минутой опомнившихся становится все больше.
Я хрипло рассмеялась, несмотря на боль, и почувствовала, что мой смех обескуражил Ягата.
Он ослабил хватку и взревел:
- Не сметь! Не сметь звать ее! Она не услышит! Она слаба!
- Анахита! - изо всех сил завопила я и остальные подхватили.
- Анахита! Анахита! Анахита!
Последние отбрасывали оружие, и лишь небольшая часть продолжала отчаянно биться, рыча от бессильной ярости.
Голос, призывающий к битве, исчез.
Небо снова развезлось и нем появился лик Матери. Светлый, огромный, занимающий полнеба.
- Вы прошли испытание, - прозвучало в воздухе. - Вы достойны.
Один за другим, тэнгерии стали утрачивать демоническую сущность и исчезать, словно растворялись в воздухе.
С каждым исчезнувшим мне хотелось плакать от счастья, потому что знала, мой народ возвращается домой, на Вершину Мира.
Демоническая сущность оставила и меня. Привстав на каменных плитах, я увидела, что стала прежней. Правда, я была обнаженной, но в свете произошедшего чуда меня это мало волновало.
Слезы радости катились по щекам. Встав на колени и смежив веки, я горячо благодарила Мать за то, что не оставила своих детей без присмотра.
Неожиданно мир покачнулся, а висок заломило от боли.
Открыв глаза, я помотала головой и увидела, как оставшихся тэнов и пери окружили люди в мантиях и доспехах.
Те, что в мантиях, вытянули руки перед собой, и с их пальцев заструились зеленые лучи.
Я не понимала, что происходит, что они делают. Вглядываясь в лица сестер и тэнов видела на их лицах то же недоумение.
Стоило зеленым лучам соприкоснуться с моей кожей, как мир исчез, осталось лишь ощущение падения.
Я летела долго, переворачиваясь в воздухе, пока с размаху не обрушилась на что-то мягкое и горячее.
Оглушенная падением, я не сразу смогла открыть глаза и пошевелиться, но когда удалось, пальцы ощутили песок.
Кто-то приподнял мою голову за волосы. Раздался голос.
- Как твое имя, демон?
- Рахаат, - прошептала я, когда потянули сильнее, не понимая, что происходит.
Волосы отпустили и моя щека вновь соприкоснулась с песком.
- Рахат, - раздалось сверху. - На моем языке «рахат» значит наслаждение.
Это было последнее, что я услышала, прежде, чем потерять сознание.
Глава 8
Часть II. Нижний мир
Я пришла в себя от боли. Тело гудело, как бывает, когда отлежишь конечность, а потом начинает поступать кровь. Казалось, земля подо мной качается и я вот-вот соскользну вниз. Поморщившись, я открыла глаза. Я увидела золотистую пелену прямо перед глазами. Спустя минуту поняла, что это песок.
Я лежу на горячем песке и солнце нещадно палит кожу.
Словно сквозь пелену донесся чей-то плач, а потом пространство ожило звуками.
Звучали низкие, грубые голоса. Они говорили, смеялись, улюлюкали. Раздавались звуки возни и слабые женские стоны. Я подумала, что мне это снится, что стоит как следует зажмуриться и открыть глаза, как кошмар прекратится.
Я с силой сжала веки и даже попыталась помотать головой. Пришло ощущение тошноты, а когда открыла глаза, снова увидела полоску песка. Голоса и возня где-то рядом стали отчетливее.
Я слабо застонала.
- О как! Так эта, розовая, живая?
Меня ткнули чем-то твердым под ребра. Когда ткнули еще раз, я попыталась отползти, но ничего не вышло. Из горла вырвался хрип.
- Смотри, трепыхается, - прозвучал мужской голос.
- Ага, вижу, - ответили говорившему. - А я думал, сдохла.
- Эти демоны живучие, как блохи. Хорошо, что не сдохла. Сейчас и эту попользуем.
Раздался звук, который бывает, когда трут ладони друг о друга.
В волосы запустили пальцы и приподняли голову.
Я попыталась поднять взгляд на того, кто разглядывал меня, но видела перед собой только мутное пятно, в котором с трудом угадывался человек.
- Да она красавица! Ты только посмотри.
В ответ присвистнули.
- Ну? А что я говорю, хорошо, что не сдохла! За такую выручим каждый по десять золотых монет, а то и по двадцать!
Меня похлопали по щекам и потрясли за волосы голову, стрясая песок.
- Да ты только глянь! Видел когда-нибудь что-то подобное?
Грубые шершавые пальцы оттянули губу. По приблизившемуся смрадному дыханию я поняла, что мне заглядывают в рот.
- Ее отмыть и приодеть… Хотя и в пыли хороша! Я, пожалуй, ее прямо сейчас попользую.
- Эй! Я первый заметил, что она не сдохла! Ты только что с той желтокожей слез.
- И что, что слез? Так та желтая, а эта смотри какая… розовая, кожа нежная, сладкая, как мед.
Меня вздернули за волосы еще выше и чьи-то грубые руки принялись мять грудь.
- Синяков не оставь. Я такой кожи сроду не видел. Ладно, давай эту тоже поимеем, у меня самого зудит. Хоть и пятерых уже отымел, но эта слишком уж хороша, чтобы не попробовать.
Острая боль оттого, что дергают за волосы прекратилась, когда пальцы того, что держал, разжались, но в следующий миг я рухнула на песок, больно ударившись грудью и лицом.
Я слабо застонала и попыталась отползти, но руки и ноги не слушались.
Сверху одобрительно зацокали.
- Дергается, - сказал один из говоривших и звонко похлопал меня по заду.
К своему ужасу я поняла, что обнажена. А еще пришла в себя достаточно, чтобы понять: сейчас произойдет непоправимое.
- Эти демоницы даже извиваются так, что невозможно смотреть. Лопни мои глаза, у меня даже на их рога встает.
- Как оклемается, ублажит ртом, насмотришься, - ответили ему хрипло. - Давай уже, пользуй, пока парни не подошли. Сам видишь, девка не чета даже остальным, хоть эти пери все красотки! А как увидят, что эта жива, от желающих ей засадить будет не протолкнуться!
Меня погладили по ягодицам, затем принялись мять их.
- Не торопи меня, сам сказал, что эта самая лучшая. Я хочу растянуть удовольствие.
- Ты дорасстягиваешься сейчас! Я не успею!
- Погоди.
Надо мной запыхтели и я поняла, что еще секунда, и…
- Не надо, - прохрипела я и снова попыталась отползти.
Меня не услышали, а может, не захотели услышать.
Тот, кто пощипывал за ягодицы, водил шершавыми пальцами по спине и тяжело дышал, хрипло проговорил:
- Хочется насладиться такой жемчужиной… Сладкая, розовая, кожа, как шелк… Демоницы мокнут, стоит притронуться к ним, не то, что наши бабы. Ну-ка, а мы проверим…
Его рука скользнула между ног, и в меня проник палец.
Я слабо закричала, но насильник сам отдернул руку, словно обжегся.
- Ну ты долго будешь не пойми, чем маяться? - недовольно спросил его второй - Вставляй уже и дело с концом!
- Лопни моя печень, это девственница! - ошарашенно проговорил первый.
- Девственница?! Пери?!
- Идиот, че разорался? Сейчас припрется…
- Поздно. Вон, идет…
Шаги подошедших я скорее почувствовала, нежели услышала. По голосам поняла, что к этим двоим присоединилось еще несколько. От осознания, что меня, беззащитную, будут зверски насиловать чуть ли не вдесятером, сознание помутилось, а в голове зашумело. Я снова попыталась уползти, и на этот раз удалось немного сдвинуться с места.