Страница 8 из 12
Мисс Глазки. И о чем же вы беседовали?
Леди Свиристи. Миссис Топот, как водится, только о себе и говорила. На жизнь жаловалась.
Леди Толк. Это она-то жаловалась на жизнь?! У ее мужа десять тысяч годового дохода, один дом в городе, второй – в деревне. Мало ей?
Леди Свиристи. Про таких, как она, говорят: еще лестницы нет, а ей уже наверх подняться приспичило.
Мисс Глазки. Говорят, все сравнения хромают, но они с мужем – два сапога пара, согласитесь? Скажите, а как она была одета?
Леди Свиристи. Не одета, а разодета. В пух и прах. Но, как говорится, не в коня корм.
Леди Толк. А чем занимается ее муж? Я с ним незнакома.
Леди Свиристи. В самом деле? Он из судейских – в том смысле, что всех судит. Судейский, а пьет как сапожник!
Мисс Глазки. Что ж он за человек?
Леди Свиристи. Точно такой же, как и его жена. Известное дело: муж и жена – одна сатана. Он, правда, толстый, как боров, а она корова тощая плотью, как во сне фараона[3]. Дамы и Том Балабол предложили сыграть партию в кадриль, но мистер Топот в карты играть наотрез отказался. В воскресенье, говорит, не играю. Вот в четверг, да еще после дождичка, – со своим удовольствием.
Леди Толк. Какой, однако, сумасброд! Всем досадил, всех в тупик поставил, всех за нос водит. Что ж, насильно, как говорят, мил не будешь.
Мисс Глазки. Мой Бог, сударыня, ни за что не водила бы дружбы с такими людьми! А если попросту, и на одном поле бы…
Леди Толк. Фи, милочка, стыдитесь! Это же вопрос привычки, как вы не понимаете. Она ведь, известное дело, свыше нам дана. И потом, если уж заводишь знакомство, то по пословице: один друг – хорошо, а двое еще лучше.
Мисс Глазки. А вы, ваша светлость, сели играть?
Леди Свиристи. Да, и, представьте, выиграла. Собрала, как говорится, неплохой урожай. Как это в народе шутят: и рыбку съела, и костью не подавилась…
Леди Толк (мисс Глазки). Что это вы, милочка?
Мисс Глазки. Нос что-то чешется – не иначе, влюб-люсь скоро.
Леди Толк. А у меня левая рука чешется. Это, говорят, – к деньгам.
Леди Свиристи. А у меня – правый глаз. К слезам.
Леди Толк. До меня дошли слухи, милочка, будто ваша подруга, миссис Вертопрах, рассталась с Диком Сердцеедом. Не знаете ли случаем, у нее теперь другой воздыхатель?
Мисс Глазки. Спросите что-нибудь полегче.
Леди Толк. Я слышала, Дик богат, как Крез, и она сглупила, поспешив от него избавиться. Не зря ж говорят: поспешишь – людей насмешишь. (Мисс Глазки.) На вас очень красивое платье, милочка. И сидит превосходно. Просто прелесть.
Мисс Глазки. Поверю вашей светлости на слово.
Леди Свиристи. Уверяю вас, ваш возлюбленный будет в восторге, оно вам очень даже к лицу.
Мисс Глазки. Уверяю вас, сударыня, я бы ни за что его не купила, если б не знала, что он на него купится.
Леди Толк (леди Свиристи). Скажите, сударыня, когда вы последний раз видели сэра Питера Скрягга?
Леди Свиристи. Недели две назад, а то и раньше. Говорят, его подагра скрутила.
Леди Толк. И как же он лечится?
Леди Свиристи. До меня дошли слухи, что лечиться ему надоело. Не зря ж говорят: терпение – лучшее лекарство. Терпит и блудит. Терпение и блуд – всё перетрут!
Мисс Глазки. Кстати о блуде. С женой сэр Питер ладит?
Леди Свиристи. Насчет «лада» спросите лучше его жену – такому ладу она едва ли рада, но дело будто бы идет на лад.
Мисс Глазки. Говорят, ее супруг сущий клад. А вот она, я слышала, связалась с шулерами и спускает все, что есть в доме.
Леди Свиристи. Вздор. Не родился еще тот шулер, который бы ее обыграл. Она любого шулера за пояс за-ткнет.
Мисс Глазки. А мне рассказывал очевидец, что она за один присест ухитрилась проиграть сто гиней – деньги не маленькие.
Леди Толк. Да, деньги счет любят… Кстати, вы слышали, что миссис Передок наконец разродилась.
Мисс Глазки. И кого же ей Бог послал?
Леди Толк. А вы угадайте.
Мисс Глазки. Думаю, мальчика.
Леди Толк. Вот и не угадали. У вас еще одна попытка.
Мисс Глазки. Тогда девочку.
Леди Толк. Именно. Как это вы догадались? Уж не ведьма ли вы?
Мисс Глазки. Ах, сударыня, джентльмены утверждают, что все красивые женщины – ведьмы. Я, впрочем, на это не претендую.
Леди Свиристи. И какими это чарами ей удалось завлечь ее нынешнего мужа под венец? Вот что значит быть слабой на передок!
Мисс Глазки. Что вы этим хотите сказать, сударыня?
Леди Толк. Не берите в голову, милочка.
Мисс Глазки. Не говорите такое, да еще так громко. У стен есть уши, сударыня.
Леди Свиристи. Ничего не попишешь, милочка, так уж я устроена: что думаю, то и говорю. Называю вещи своими именами.
Леди Толк мешает чай щипцами для сахара.
Леди Толк. Мой Бог, что это я делаю?! Совсем голова набекрень.
Мисс Глазки. Ничего страшного, сударыня, уж лучше набекрень, чем в небесах.
Леди Толк. Признавайтесь, милочка, вы с леди Свински ведь на дружеской ноге?
Леди Свиристи. Да, их, говорят, водой не разольешь.
Леди Толк. Вот-вот, и я слышала, что вас тянет к ней, как корову к стогу сена.
Мисс Глазки. Знать бы, еще, кто из нас корова…
Леди Толк. Говорят, она последнее время сильно раздалась. Это верно?
Мисс Глазки. И что она вам далась?
Леди Толк. Кстати, уж вы меня простите, леди Свиристи, но сдается мне, что ваша светлость, с тех пор как мы последний раз виделись, немного похудели.
Мисс Глазки. А вот мне так не кажется, сударыня. «Жалкие утешители все вы», – как сказал Иов[4].
Леди Свиристи. Ах, какая, в сущности, разница, как я выгляжу. Главное на меня, как принято теперь выражаться, есть спрос. Право же, милочка, ваша реплика меня весьма тронула. А потому я желаю вам, чтобы вам достался самый прекрасный принц на свете.
Мисс Глазки. Ах, сударыня, вы так добры ко мне. Ваша любовь стоит всех сокровищ мира.
Леди Толк (леди Свиристи). Сударыня, ваша светлость позволит мне сопровождать вас завтра в театр?
Леди Свиристи. Сударыня, это я должна просить у вашей милости разрешения вас сопровождать.
Мисс Глазки. А я, стало быть, как всегда, вне игры.
К дамам присоединяются джентльмены.
Мисс Глазки. Мистер Взаперти, вы нам очень нужны. Куда это вы подевались? За вами, как за смертью, посылать.
Мистер Взаперти. Я был вам нужен? Лжет и не краснеет.
Мисс Глазки. И не покраснею, не дождетесь. И потом, что за выражения? Вы совершенно неисправимы.
Мистер Взаперти. Прошу прощения, мисс, я хотел сказать «лижет и не краснеет»…
Мисс Глазки (краснеет). Час от часу не легче! Ишь как вывернули… Нет, я вижу, вам спуску давать нельзя. А лучше бы – и вовсе спустить с лестницы.
Мистер Взаперти. Простите, мисс. Налейте-ка мне лучше кофе.
Мисс Глазки. Бог простит. И кофе сами себе наливайте – я ногу отсидела. А вы – прикусите язык.
Полковник Умней. У женщины, говорят, предлог всегда найдется. Высосут из пальца.
Мистер Взаперти. Какая сердитая! Спустила на меня всех собак. А впрочем, собака лает, ветер носит…
Мисс Глазки. А вот полковник, в отличие от вас, мистер Взаперти, мухи не обидит. Не зря же говорят: большая собака – в старости щенок.
Мистер Взаперти. Это вы-то муха?! Боже правый, эта юная особа за словом в карман не лезет.
Полковник. Что ты сказал, Том? Ну-ка повтори, я не дослышал. В чей карман?
Все громко смеются.
Лорд Толк. Перестаньте, джентльмены. Вы слишком суровы с бедной мисс Глазки. Клянусь Богом, и вы, полковник, и вы, мистер Взаперти, друг друга стоите.
Полковник. Леди Свиристи, имею честь пригласить вас завтра со мной отужинать.
3
Библейская аллюзия. Бытие, 41: 3.
4
Иов, 16: 2.