Страница 14 из 21
Комментарий к Окончательное принятие
Вот и допозли до края.
Спасибо всем, кто читал и не кидал в меня тапки. Благодарочка фее JillyJin за правку моих каракулей, а iornet и Jarethina за терпение. Чтобы выслушивать мое нытье: “Я не знаю, как это написать” - нужно иметь его тонны. :)
Теперь уже точно удалюсь на месяц, пред тем, как вернуться к проде “Перемен”. Что-то круто все завернулось само собой - нужно осмыслить и отдохнуть немного. Чтобы не терять квалификацию где-то в этом промежутке постараюсь написать веселое продолжение “Кошмара”.
#дапребудетсвамисилависгда
Несколько секунд я молча переваривал слова Люка. Мне хотелось спросить о многом, например, как такое вообще возможно, возмутиться, как он мог со мной так поступить, и почему не сказал об этом раньше, но внезапно всё это показалось неважным. Я сжал пальцами виски, на мгновение прикрыв глаза, и только спросил:
— Это обратимо? Есть какой-то способ снять этот блок?
Люк серьезно посмотрел на меня.
— Дерек, я действительно очень виноват перед тобой. Ты разозлил меня тогда сильно… — он замялся, и, если бы он не был призраком Силы, я бы мог поклясться, что Люк покраснел. — А то, как именно ты сопротивлялся внушению, — он сделал паузу, и я понял, что он из последних сил пытается держать себя в руках и вообще говорить об этом — так стыдно ему было, — сорвало мне крышу напрочь, Дерек. В гневе я не рассчитал Силу и едва не уничтожил твой разум!
Последнюю фразу он выкрикнул совсем отчаянно, и внезапно мне стало жаль его: он так старался быть правильным, подгонял всех и каждого под букву Кодекса Джедаев, что не замечал, как сам оступается на своем светлом пути. Казалось, Люк вот-вот заплачет. Но он сумел взять себя в руки и продолжил:
— Я спохватился в последний момент, осознав, что темные эмоции взяли надо мной верх. В панике я едва не сбежал сразу, но усилием воли заставил себя хотя бы посмотреть, что натворил, — он перевел дух и наконец взглянул на меня. — Беглое сканирование показало, что я хоть и нанес тебе вред, но непоправимого не произошло. В основном благодаря мощному барьеру, который твое сознание воздвигло, защищаясь. Я не мог пробиться сквозь него. Тогда я посчитал, что барьер со временем исчезнет, как и любой ментальный щит, — он тяжело вздохнул и опустил голову, — но этого не произошло. Уже спустя много лет, когда ты во второй раз вернулся в лагерь, я понял, что он не только защищает тебя от глубинного вторжения в сознание, но и ограничивает тебя самого, — тут он покосился на Бена. — Помочь тебе с этим я уже не успел, — он зажмурился и вздрогнул, вспоминая. — Случилось то, что случилось.
Люк помолчал.
— Но, откровенно говоря, я не уверен, что мог бы что-то сделать, ментальные практики никогда не были моей сильной стороной, — он кивнул на Бена. — Вот он — другое дело.
Я глянул на Бена. Тот всё еще сидел с тем глубоко скорбным видом, на который способны только захмелевшие люди, которым не вовремя что-то неприятное рассказали. Мда. Я покосился на пустую бутылку. Вечер обещает быть томным. Два печальных, терзаемых чувством вины Скайуокера на мою больную, протрезвевшую от всех этих воспоминаний голову — это уже перебор.
— Похоже, нужно еще выпить, — я даже не сразу понял, что сказал это вслух. Бен безучастно пожал плечами, а Люк закатил глаза.
Я прищурился и взглянул на него.
— Уж не собираешься ли ты нам рассказать о том, как алкоголь разлагает личность?
Люк состроил рожу и с хлопком исчез. Я несколько секунд неотрывно смотрел на место, где он только что сидел, а потом тряхнул головой, прогоняя наваждение: все-таки видеть Люка молодым было очень необычно.
Я со скрипом заставил себя встать и подошел к Бену.
— Пойдем подышим. Тошно тут сидеть.
Он поднялся, слегка покачнувшись, и молча побрел за мной к выходу — самый грустный человек на свете, так и подмывало погладить по голове и предложить мороженое. Я мысленно хохотнул, представляя себе эту сцену, но дальше развивать тему не стал, — не ровен час, прочтет мысли и обидится. Печальный и обиженный Скайуокер — это не для слабонервных.
Благо, моя келья имела отдельный выход в небольшой внутренний дворик. Мы вышли и прислонились к стене, подставляя лица пронизывающему ночному ветру. В данной ситуации это было даже приятно. Спустя пару минут я почувствовал, что Бена начинает понемногу отпускать, и только хотел заговорить с ним, как из-за угла появился и деловой походочкой направился в нашу сторону мой адъютант. И всё бы ничего, если бы не было далеко за полночь по стандартному циклу, а адъютант не щеголял в одном белье и небрежно накинутой на плечи шинели. Я несколько раз моргнул и покосился на Бена: вдруг мне это привиделось, но нет, Верховный лидер был ошарашен не меньше моего — даже глаза протер.
Тем временем лейтенант подошел ко мне и молча протянул небольшую пузатую бутылку с коричневатой жидкостью и какую-то пачку. Он так и стоял, глядя прямо перед собой, но в тоже время — в никуда, пока я не догадался принять у него его ношу. Парень тут же развернулся и потопал обратно. Я тупо смотрел ему вслед, а потом запоздало взглянул на то, что он принес.
Виски. Кореллианский. Коллекционный. И пачка сигарет. Я повернулся к Бену.
— Ты видишь то же, что и я?
Он недоуменно перевел взгляд с меня на бутылку, потом посмотрел вслед ушедшему.
— Я не…
— Твой адъютант, Дерек, обнаружил личные запасы Немзи, но решил припрятать для себя, — Люк снова возник из ниоткуда прямо между нами. Мы с Беном синхронно подпрыгнули.
— Крифф тебя дери, Люк!
Тот самодовольно улыбнулся и с абсолютно невинным выражением лица произнес:
— Что? Я подумал, что лейтенант просто забыл поделиться с начальством. Вот, решил помочь ему.
И тут Бен расхохотался. Искренне, заразительно, громко. Я ничего не мог с собой поделать и не заметил, как присоединился к нему. Люк с невозмутимым видом пристроился между нами на каком-то ящике. Отсмеявшись, я откупорил бутылку и приложился — совсем другое дело!
— Люк, Энакин явно на тебя плохо влияет! — это Бен, едва лопочет от смеха. Я протянул ему виски, а сам покрутил в руках пачку. Сигареты оказались под стать виски — ручной работы. Вообще-то к курению я всегда был равнодушен, но раз такое дело… Я открыл пачку. Там и зажигалка обнаружилась вычурная такая, с гравировкой. А у Немзи губа-то не дура была. Я глянул на Люка.
— А ты, я вижу, всё продумал.
Он печально усмехнулся.
— Друзья у меня были подходящие. Научили многому.
Я несколько секунд смотрел на него, потом до меня дошло, и я едва не потерял челюсть.
— Люк, ты что, пил?
Он хохотнул.
— Нет, я родился уже старым, нудным и с бородой, — Люк снова скорчил рожу. — Моим лучшим другом был контрабандист, — он осекся и покосился на Бена, но тот просто слушал, глядя на дядю с улыбкой. Люк продолжил: — Хан научил меня пить, курить и играть в саббак. Правда, по поводу последнего долго сокрушался после того, как несколько раз проиграл мне Сокол.
Бен в этот момент как раз пил, а услышав это, поперхнулся и зашелся кашляющим смехом.
— Отец проиграл тебе Сокол? — он еле говорит, пытаясь восстановить дыхание. Люк только кивнул с улыбкой. Бен покачал головой. — Ну ты монстр, Люк. Не думал, что кто-нибудь вообще мог его обыграть.
— Карты, выпивка, сигареты… — я покачал головой, принимая у Бена бутылку, и прежде чем подумал, брякнул: — Женщины?
Бен прямо-таки забился в конвульсиях от смеха, а Люк скривился. Я не понял.
— Что?
Люк закатил глаза и неодобрительно покосился на племянника, который аж присел на корточки — так его скрутило от хохота.
— Как ты наверняка знаешь, Дерек, один, — он стиснул зубы, — хороший человек решил разделить нас с Леей при рождении, — вот теперь я точно был уверен, что Люк покраснел. — Когда мы встретились, не знали, что приходимся друг другу братом и сестрой. Я влюбился в нее, и какое-то время мы с Ханом даже были соперниками, — его передернуло от воспоминаний. — Но Лея, слава Силе, выбрала его. А потом мы узнали правду, — он скривился. — Я боюсь даже подумать, что было бы, если бы сестра тогда решила иначе.