Перемены

— Ясно, спасибо, Энакин.

— Всё. Мне пора. Не подведи меня, Бенни. И не забудь: «щенячьи глазки» и покорность, и побольше-побольше.

— Да что ты несешь?!

Ох. Вот просто ох, как больно. Я и не знал, что так бывает. И как это я еще живой? Лежу на спине, под головой что-то мягкое. Раны обработаны даже вроде. Та, что на ноге, все еще плоха, но прямо сейчас не убьет меня.

Я чувствую, как чьи-то подозрительно знакомые руки протирают лицо от крови дезинфицирующим средством. Печёт.

— Ай!

— Ах, ты изволил очнуться, скотина?!

До меня постепенно доходит, что и голос тоже вроде бы знакомый…

— Ты чертов бессовестный, распоследний гад!

И ругается как-то знакомо…

— Ты сделал всё, что хотел, выставил меня вон, а сам решил покончить с собой?! Да у меня нет слов, чтобы обозвать тебя, Бен Соло, или, лучше сказать, Кайло Рен?! Потому что только чертов тупоголовый Верховный лидер мог такое придумать!

— Рей…

========== Войди. Я покажу ==========

Я почувствовал, как она что-то вколола мне в правый бицепс — наверное, сильное обезболивающее, потому что боль, вся боль, спустя пару секунд резко ушла, а неиспользованные эндорфины, видимо, решили устроить вечеринку в моем мозгу, и внезапно мне стало так хорошо, так приятно…

Я растянул губы в абсолютно идиотской и, судя по металлическому привкусу во рту, кровавой улыбке и произнес:

— Рееей, лю-ю-юбо-о-овь моя-я-я… Ты така-а-ая краси-и-ивая!

Что, наверняка, выглядело просто безумно, поскольку я не мог сфокусировать на ней взгляд, глаза упрямо разъезжались в стороны, и, честно говоря, я даже не был уверен, что произнес все слова в правильном порядке. Но главное — я сказал!

Я улыбнулся еще раз, чем вызвал возмущенно-взволнованный вопль:

— Бен Соло! Я тебе клянусь: если ты вытянешь — я своими руками тебя задушу! Или свяжу и закрою на всю оставшуюся жизнь в кладовке!

Уммм… последняя мысль показалась мне очень интригующей, что я продемонстрировал очередной безумной улыбкой.

Рей издала смешок, который сразу перешел во всхлип. Она продолжала протирать мое лицо, но я не протестовал. То, что это делает она, сводило на нет все неприятные ощущения.

— Я так испугалась, Бен. Я думала, что промахнулась и ты погиб…

Она что?! Внезапно я вспомнил, что предшествовало моему обмороку — черно-белый TIE, приземлившийся рядом, и тот пилот, который меня сбил, приближающийся ко мне.

И тут до меня дошло, что случилось. О Сила, какой я идиот! Да еще и Хаксу дезинформацию сообщил, он теперь параноить будет… Хотя как, как, мать твою, я должен был догадаться… А она… Как она догадалась, что я собираюсь сделать? Зачем?…

— Женщины всегда правду чуют. Нутром. Мог бы и доверять опыту Хана Соло в таких вопросах. Ты же помнишь, что он бросил напрямую обманывать мать, когда ты был еще ребенком. Уж очень плохо это для него заканчивалось. Он предпочитал молча сбегать… Кстати, заметь, она тебя второй раз чуть не убила… Ах, какая женщина! Мне б такую. Хотя она, вроде как, уже…

Видимо, мое недоумение отразилось на лице, потому что она продолжила, полуизвиняясь-полуобвиняя:

— Не думаешь же ты, что я послушная кукла, которую можно использовать и выбросить?! Ты бессовестный эгоист, Кайло Рен! Ты думаешь, я не поняла, что ты что-то скрываешь, что задумал что-то, чем не хочешь со мной делиться? К тому же мне было больно от твоей холодности после… — она коротко вздохнула, — мне нужно было разобраться с мыслями, понять, что происходит со мной и вокруг. Я поэтому и не полетела на Крейт. Ну и еще из вредности. Я же просила не решать за меня!

Она крикнула это так резко, что у меня заложило уши. Думаю, если бы я не валялся тут без живого места на теле, она бы и приложила меня хорошенько. Чем-то вроде гаечного ключа. По лбу. Пару раз.

— Я видела, как прилетели генералы. И собиралась уже было лететь-таки на Крейт, когда в моем TIE ожил канал пилотов. Я слышала, как Хакс сказал, что ты поведешь пилотов в бой. Слышала, как ты к ним обращался.

При этих словах она резче, чем нужно, провела тряпкой по моему лицу, сдирая засохшую корку крови. Похоже, ранка опять закровила. Ай!

— Я видела, как вы вылетели из ангара. Ты и кучка пилотов против дредноута и трех звездных разрушителей, тьмы истребителей. Ты обманул меня, Кайло Рен! Ты отправил меня на Крейт, зная, что…

Ее голос сорвался, и она начала плакать. Соленые слезы закапали мне на лицо, обжигая. Ох, Рей…

— И я решила, что раз ты так, то и я так! И пусть тебе будет стыдно, если я погибну! За то, что подло обманул меня! Я вступила в бой вместе со всеми. Мой канал связи был активен, и я слышала всё, что ты говорил. Всё, Бен. И последние твои слова: “Спасибо. Спите с миром, друзья. Я за вами. Я иду за вами”. Я поняла: ты хочешь сделать что-то. Что-то непоправимое. Я не знаю как, Бен, но я сосредоточилась на Силе, на наших Узах, и внезапно будто увидела размытый образ того, что ты задумал. Ты хотел поступить, как вице-адмирал Холдо!

Еще больше слезинок. Они капают часто-часто, размывая оставшуюся кровь, оставляя соленые, едкие дорожки на чистой коже.

— Ты хотел бросить меня! Ты хотел бросить меня здесь одну! Опять одну!

О Сила, Рей, прости меня, я был идиотом.

Она успокоилась немного и продолжила очищать мое лицо.

— Я поняла, что срочно должна что-то сделать. Долететь до тебя уже не успевала. Я решила подбить тебя аккуратно, чтобы принудить совершить вынужденную посадку. Но в спешке плохо прицелилась… О Сила, я едва не убила тебя, Бен!

Она снова заходится в рыданиях. Слишком много она плачет последнее время. Так не должно…

Внезапно я чувствую, что сознание снова начинает покидать меня. Если это случится, я уже не очнусь. Что бы Рей ни сделала с моими ранами, этого было недостаточно. Но есть еще шанс… С таким усилием, будто я гору решил сдвинуть голыми руками, я поднимаю руку, нахожу ее щеку и, проталкивая тонны песка, что оккупировали гортань, шепчу:

— Рей… В-войди. Я п-покажу.

Боюсь, что она не услышит, не поймет… Но Рей, моя умница, кивает. Я чувствую ментальный импульс, ее присутствие у себя в голове и мысленный вопрос:

— Как помочь тебе, Бен? Что мне сделать? Пожалуйста… Пожалуйста, не умирай!

И я показываю. Показываю, как лечить с помощью Силы, переливая свою энергию в другого. Как не истощить себя. Как понять, что нужно остановиться.

— Рей, я очень сильно люблю тебя. Прости, что был таким дураком.

Мысленная речь дается гораздо легче, и, хотя сознание гаснет с каждой секундой, я показываю. Показываю свои чувства. Все, без остатка: сначала заинтересованность и влюбленность, потом заботу и одержимость, боль отвержения, жгучую ревность, безумие, смирение, надежду, счастье, безумную страсть, благодарность, тоску… любовь — всё, что я чувствовал по отношению к ней с того момента, как впервые увидел. Я хочу, чтобы она знала, если… Она вздрагивает, и я слышу мягкое:

— Никаких если. Я тебя никому не отдам. Никуда не отпущу. Даже в Силу.

Я чувствую, что она выскальзывает из моего сознания, но не полностью. Кажется, будто она держит меня за руку, успокаивая перед болезненной операцией. Моя собственная рука падает, не слушаясь больше. Рей перемещается, стараясь не доставить мне лишней боли, и поворачивается боком — теперь моя голова лежит у нее на ногах так, что она может дотянуться рукой до моего раненого бедра.

Я делаю еще одно титаническое усилие и прижимаю ее руку к своей ране. Я ощущаю, как она сосредотачивается, как вокруг начинает вихриться Сила. Дикая, необузданная… Светлая — сострадание, любовь, забота; Темная — страх, ярость, обида, боль, стремление обладать, — Рей призывает Силу всей душой, всем своим существом… Внезапно, когда кажется, что вот-вот — и всё взорвется от безудержной энергии, Рей в одном порыве направляет всю эту мощь, вливая в меня, разрушая барьеры, наполняет меня, и лечит, чинит, латает, сращивает, заживляет… От переизбытка Силы, от интенсивности ее чувств я теряю сознание, но даже за гранью чувствую безудержную мощь океана энергии — нашей объединенной энергии, что пронизывает всё вокруг…