Перемены

— Рита, пускай Вел займется этим. Он действительно поможет твоим людям.

Она с неприкрытым восторгом и благодарностью посмотрела на него.

— Сэр, если это возможно, я буду вам очень обязана.

Вел смешался.

— Мэм… Это… это мой долг, — он опустил глаза, но я почувствовал, что искренняя благодарность генерала ему приятна. Вел взглянул сначала на Риту, потом на меня. — Так позволите?

Рита, лучезарно улыбнувшись, начала клацать что-то в своем датападе. А я закатил глаза и помыслил:

“Ты ведь уже был там, Вел. На кой черт тебе санкция? Я так понимаю, волосатый дядька, которого ты притащил сюда — никто иной, как Ульрик?”

Вел усмехнулся, и я услышал его ответную мысль:

“Он самый. Пристойный волосатый дядька, между прочим. Дерека мне напомнил. А санкция мне нужна, потому что тут не Добивающий, и не другие корабли, где нас все знают. Они не пустили меня к основной массе раненых — только в общую палату, где я, собственно, Ульрика и нашел, — он ухмыльнулся. — И где увидел ваше представление”.

Я хотел было помыслить что-то гадкое, но тут вмешалась Рита. Всё с таким же обожанием — похоже, она искренне хотела помочь раненным (и ведь даже не своим людям — поскольку Величие взяли под контроль без единого выстрела; похоже, Хакс сюда людей союзников определил, которых на Крейт транспортировать возможности не было) — и, глядя на рыцаря, сообщила, что все необходимые допуски ему предоставлены, а она очень-очень-очень благодарна.

Вел зарделся, по очереди кивнув нам и поклонившись адмиралу, удалился, попрощавшись на ходу с Ульриком и Линн, которые уже подходили к нам, препираясь на ходу.

— Ты же должен еще лежать, Ульрик.

Тот дружески махнул Велу, кивнув на него.

— Должен. Но этот парень меня окончательно подлатал, уж не знаю, как он это сделал, — здоровяк растопырил пальцы на обеих руках и сделал жест, судя по всему, обозначающий нечто волшебное — но, вжух, и я здоров.

Они как раз подошли к нам, и волосатый дядька нахмурился, смерив меня взглядом.

— А это тот, кто меня на больничку отправил и Кифа с Дживо зажарил.

Линн в ужасе перевела взгляд с Ульрика на меня. Я раздражающе широко улыбнулся, глядя дядьке в глаза:

— Ага. Я тот, кто в одиночку разобрался со всей вашей веселой ватагой и, заметь, даже не убил, — и уж совсем гадким голосом добавил. — А еще тот, на кого вы сейчас работаете, Ульрик. Что-то я не помню в вашем кодексе пункта о том, как дерзить нанимателю.

Линн в ответ на мои слова лишь спрятала лицо в ладонях.

Дядька явно не привык к тому, что с ним могут так разговаривать. Но учитывая, что роста мы с ним были практически одинакового, а массой меня точно не задавишь, ему оставалось лишь злобно зыркать в ответ на мое, между прочим, целиком и полностью справедливое замечание. Но в итоге он, похоже, всё-таки нашелся, что ответить, однако стоило ему открыть рот, как его перебила адмирал, которая всё это время, вскинув брови, наблюдала за нами.

— Верховный лидер, может быть мы уже можем перейти к делу? Если, конечно, ваша содержательная беседа с, кхм, Ульриком, не является для вас большим приоритетом, чем обсуждения новой информации по поводу генерала Немзи.

Мне стало стыдно. Тоже, блин, нашел время свой мачизм демонстрировать. Будет возникать — отправлю Ульрика Лохматого обратно на больничную койку и скажу Велу, чтоб не лечил его больше. Я покосился на своего оппонента, но он тоже вроде как сдулся и замолчал, насупившись. Я обратился к Эмилии:

— Прошу прощения, адмирал. Теперь все в сборе. Мы вас внимательно слушаем.

Она кивнула и обвела нас взглядом.

Я, Рита, Ульрик (на кой он тут нужен вообще?!) и Линн стояли перед ней у парапета. Хакс же сидел рядом с адмиралом в первом ряду зрительских мест — трибуны были устроены так, что они смотрели на нас сверху вниз. Не совсем идеальное место для совещания, но что ж поделаешь. Хорошо хоть Рита эту чертову трансляцию сразу отключила.

— Немзи приказал нам ускориться и быть на месте самое позднее — завтра вечером. Мне приказано прибыть на его базу в сопровождении одного из наемников, при этом подготовить корабль к бою и оставить майора Тан за главную, — адмирал покосилась на Линн. — Немзи был очень зол из-за того, что не смог связаться с вами напрямую, майор, — Линн поежилась, а Эмилия задумчиво продолжила. — Он вообще был очень зол, раздражительный и какой-то нервный, — она криво усмехнулась. — Говорил, что расклад поменялся, что никакие союзники ему не нужны. Когда я попыталась что-то возразить, он начал кричать и угрожать мне, мол, моя жизнь в его руках, — она с ухмылкой покосилась на Армитажа. — Живописал, какие ужасы сотворит со мной генерал Хакс, если доберется до меня. — Я вздрогнул, но она не дала мне задать вопрос, — он не раскусил ваше представление. Он просто хотел меня напугать и превратить из предполагаемого союзника в испуганное и униженное орудие, — ее передернуло от отвращения. — Я показала ему ту реакцию, которую он ожидал. И он милостиво согласился подумать над моей дальнейшей судьбой.

Последние слова она прямо выплюнула, разозлившись. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Адмирал усмехнулась и с иронией взглянула на волосатого дядьку.

— Похоже, кхм, Ульрик, вы очень удачно к нам сейчас присоединились. Судя по всему, именно вам придется эскортировать меня к нашему гостеприимному генералу Немзи.

Вокруг поднялся невообразимый шум — каждый выражал свое несогласие, как мог, но тяжелый бас Ульрика перекрыл все голоса.

— Я не собираюсь никуда сопровождать вас, леди. Я не нанимался защищать геройствующих дамочек. Я полечу, — он саданул кулаком по парапету, — но полечу один. У меня к этому ублюдку свои счеты, — я заметил, как он покосился на Линн.

Адмирал ровно посмотрела на него. А потом так же ровно произнесла:

— Геройствующая дамочка только что проделала дырку в вашем корпусе, — она мило улыбнулась. — Гипотетически. А вы даже и не заметили этого. Так что, увольте, защита ваша мне без надобности, — она подняла руку с тем, что больше всего напоминало модернизированный бластерный пистолет SE-14, но только в общих чертах. При совсем небольших габаритах объем его блока питания говорил о том, что оружие это очень мощное. И никто из нас, черт побери, не заметил, как она его достала. Эмилия сузила глаза и жестко, чеканя каждое слово, произнесла. — Вы будете делать то, что вам приказывают, Ульрик, четко и без разговоров. Как и положено наемнику.

Я бы позлорадствовал, что нашелся человек, который поставил здоровяка на место, но тут в воздухе зависла знакомая тишина, разом отсекая меня от всех посторонних звуков и от возобновившейся рядом дискуссии. Мое сердце зашлось в бешеном ритме, а на глаза помимо воли навернулись слезы. Я обернулся, точно зная, куда смотреть. Немного в стороне, на третьем или четвертом ряду трибун, в одном из кресел с закрытыми глазами сидела Рей.

========== Нужно обсудить новый план ==========

Я иду к ней, боясь оторвать взгляд. Кажется, если сейчас моргну, она исчезнет. Ох, если бы можно было просто так выхватить ее из воздуха, Силой перенести сюда, спрятать, оставить рядом, защитить. Но нет — смотреть, осязать, будто бы она здесь, со мной, зная, что на самом деле она где-то далеко, на полпути к смертельной опасности.

Кто-то окликает меня, — без разницы. Не до вас сейчас. Слышу, Хакс что-то говорит. Он в курсе. Он объяснит. Подхожу, сажусь рядом, жадно вглядываясь в любимые черты, спешу убедиться, что не ранена, не избита, что всё хорошо, насколько может быть хорошо в плену… Цела, слава Силе. Спит, похоже. Я усмехаюсь. Сидя? Кто же спит сидя, чудище?

В глазах предательски щиплет: ну вот как, черт побери, вынести, что она так близко и так далеко одновременно?! Разбудить, спросить, как она… Я медлю и просто смотрю. Но всё же нужно…

— Рей, — говорю шепотом, чтобы не испугалась. Коснуться хочется до одури, да что коснуться — обнять, схватить и унести, но я не шевелюсь. Пускай проснется, ощутит связь.