Страница 50 из 52
– И смысла идти в прокуратуру тоже не вижу, – произнесла я, уже представляя, как пойду к участковому гинекологу вставать на учёт. Эйфория моментально охватила меня.
– Но как?! – чуть не плача, воскликнула мама.
– Потому что это лишние нервы и беготня. Тем более установить отцовство, смогут не раньше, чем ребёнок родится. Мне не нужны все эти судебные разбирательства, этот ребёнок мой. Решили, что рожаем и воспитываем, значит так и делаем, а не гоняемся за справедливостью, – почему-то мне совсем не хотелось подавать на кого-то в суд.
Я просто хочу почувствовать себя матерью. Сходить к врачу, сделать ещё одно УЗИ, купить полезные книги про материнство, есть мороженое и тошнить по утрам. В общем, делать всё, что делает беременная женщина.
Всю дорогу домой мама смотрела в окно, глотая слёзы. Ей тяжело меня понять, а я не в силах объяснить, почему мне так важно сохранить этого ребёнка. Почему так рада. Так счастлива. И грызущая изнутри грусть, наконец, отступила.
– Дай ей время, – произнёс Эдуард, зайдя ко мне в комнату. Я сидела за компьютером и читала всё про беременность. Как проходит, как должна протекать, на что следует обращать внимание, что меня ждёт и многое другое. Меня просто распирало от эмоций, а улыбка не сходила с лица.
– У неё есть ещё… сколько там? – вполоборота спросила я. – Семь месяцев. Пусть привыкает.
Мужчина усмехнулся и сел на край дивана.
– Самой-то не кажется странным? Не интересно, кто тебе подарочек подкинул?
– Хочется, конечно. Но не хочу, чтобы это был врач, – усмехнулась я. – Всё это не просто странно… – согласилась я, почёсывая кончиком ручки лоб. – Это удивительно и невероятно. Разве можно в коме забеременеть? Но если это произошло… видимо, сам Бог послал.
– Или дьявол, – хмыкнул Эдуард.
– Может и дьявол, – не стала отрицать я, испытывая странное тепло внутри. – Кто бы это ни был, он сделал мне огромный подарок. И если встречу его, скажу спасибо.
Повелитель
Ощущение, что падаю в пропасть, никуда не делось. Стоит только закрыть глаза… хоть на миг. Поэтому я научился держать их открытыми.
Сколько прошло времени? День? Год? Тысяча лет? Не знаю, я просто выкинул все часы, что были в доме, и уничтожил календарь. Я живу в темноте и извожу себя, чтобы потом отрубиться на несколько часов без сна…
Только не сны!
Боюсь, увижу моё рыжее солнце и взорвусь. Слечу с катушек обязательно. А ведь нужно немного подождать, совсем немного…
Невыносимо было жить в доме, где всё пропиталось запахом Рыжика, каждая мелочь: сломанный карандаш, чехол от фотоаппарата, сумка, шарфик и шапка с оленями, – всё напоминает о моём рыжем и безумном счастье. Поэтому я переехал в гараж. Жить в машине не так уж сложно, как выяснилось. Еда? Удобства? Зачем всё это вообще нужно?
Я стал себе напоминать кусок дерьма, но даже это не способно вытащить меня из бездны безысходности. Я сдался, опустил руки, сломался…
Я ненавижу себя! И убил бы, если бы это могло вернуть мне Рыжика.
– Вылезай! – громкий стук по стеклу пробился к моему помутнённому сознанию и больно ударил по нервам.
– Иди к ангелам, Варин! – недружелюбно послал вампира и замотался в плед на заднем сиденье.
– Хватит упиваться жалостью к себе! Ты дьявол или размазня?
Дверь распахнулась, и жёлтый свет резанул по глазам. Зарычал и замотался сильнее. Вампир не сдавался.
Одним рывком за обе мои ноги я оказался на «свободе», собрав головой порог автомобиля и бетонный пол, но кажется, друга это не сильно заботило.
– Что ты творишь?! – вспылил я, вскакивая на ноги, испытывая ломоту во всём теле от долгого лежания.
– Иди к ней, – коротко приказал вампир. Именно приказал, а не посоветовал. Его глаза полыхали бешеным огнём, он и сам был в шаге от трансформации.
– И что я… скажу? Извини, Рыжик, я ни хрена не смог сделать? Но мы можем быть вместе, я буду наблюдать за твоей медленной смертью, а потом жить вечно после тебя?
– Ты трусишь, потому что бережёшь свои чувства. Сделай шаг, разберёшься потом. На месте. Всегда есть выход и сейчас найдётся.
Меня даже передёрнуло.
– Трушу? Да я, блять, перепробовал всё! Сходил к отцу, уговаривал, убеждал, просил и унижался, ходил к ундинам и колдунам, я бы душу дьяволу продал!.. да я готов кожу с себя снять и станцевать джигу. Но я не готов смотреть, как из моего самого дорогого и любимого человечка утекает жизнь. Быть рядом, не в состоянии что-либо изменить. Это выше моих сил. Я ничтожество и слабак – как угодно, но я не стану смотреть, как умирает Алёна.
– Отец не сделал тебя смертным? – уже спокойнее спросил вампир, видя моё состояние. Куда-то метнулся и через мгновение сунул мне в руку стакан с кофе. Даже кофе напоминает мне о Рыжике.
– Как видишь, – горько усмехнулся я. – Сказал, переродит меня, если только посмею, вырастит, а потом вернёт память, чтобы я заново мучился и больше подобными глупостями не страдал.
– Гуманно… – выдохнул вампир, подпирая капот моей машины.
– Сходи хоть встреться с Гавриилом, – предложил вампир.
Я выдохнул, опускаясь на корточки.
– Чтобы узнать, что она счастлива без меня? Я же не смогу остановиться, буду маячить, как маньяк, возле её ног. И Рыжику жизни не дам и сам доиграюсь. Мне нужно отпустить её – это самый правильный вариант в данной ситуации.
– А вдруг несчастна? Вдруг вспомнила? – не унимался вампир. – Поговори с Гавриилом. Я рядом буду, и если что пойдет не так, я быстро тебя затащу в ад и лично закрою в подвале, а ключи съем.
Я бы усмехнулся, если были бы силы. Неужели и вправду ничего нельзя сделать? Столько раз я задавался этим вопросом…
Есть один единственный вариант, где даже отец не сможет ничего изменить, но он, увы, не выполним.
– Всего один разговор с серафимом и домой, – не отставал вампир. – Я же тебе жизни не дам.
– У меня и так её нет, – отмахнулся я, но поднялся и направился к дверям. – Всего один… – обречённо согласился я, не в силах устоять.
Следующие два часа я отмывался, брился, подстригался и приводил себя в порядок. Как выяснилось, прошло уже полтора месяца, и я изрядно запустил себя.
С каждой минутой руки тряслись всё сильнее. Мандраж охватил всё тело, прерывая дыхание. Я то и дело испуганно замирал, прикрывая глаза. Страшно…
Встреча была назначена в людном месте, чтобы я не смог сорваться. Оделся по-весеннему, прикрыв глаза большими чёрными очками. Варин не стал изменять себе и надел плащ, глаза прятала длинная чёлка. И вообще, вампира принимали за неформала или гота.
Переступив порог людного кафе на Невском, я сразу почувствовал своего давнего приятеля и должника по совместительству. Однажды я сделал Гавриилу пропуск в человеческий мир, и когда к нему обратился, серафим поспешил вернуть долг.
Он сидел в дальнем углу в простом строгом костюме. Лица коснулась старость, но ему очень даже шло.
Мы пересекли зал и устроились за прозрачным столиком.
– Ты похож на джентльмена, – усмехнулся Варин, протягивая серафиму руку.
– На бизнесмена, – улыбаясь, поправил Гавриил. – А вы – на две бледные тени. Что-то ты затянул с появлением, я уже волноваться начал. Решил, что может не так уж тебе и нужен Рыжик.
Я дёрнулся, как от удара, и тут же сжал руки. Кровавая пелена застилала глаза.
– Ты поосторожнее, – предупредил вампир. – Он нервный в последнее время. А тема Рыжика для него болезненная.
– Как она? – хрипло спросил, стараясь унять бешеный ритм сердца.
– Приди да узнай, – усмехнулся серафим. – Хорошая девчонка, как дочка мне стала. И я бы предпочел, чтобы ты со своим адом держался от неё подальше, но есть одно обстоятельство…
Волна адреналина прошлась по телу, и даже сердце перестало стучать.
– Какое? – мой голос стал глухим и жалобным. Совсем размяк.
– Я в шпионы не нанимался, – скривился серафим. – Обещал, что помогу девочке после возращения, присмотрю, подтолкну в нужном направлении, а больше ничего не обещал.