Пленник ее сердца

– Именно так. И в этом суть. Ни одна из них тебя не отвергнет.

Грифф даже растерялся от неожиданности, но потом, резко остановившись, развернулся к матери лицом:

– Ты это серьезно? Я что, по-твоему, залежалый товар?

По причинам вполне очевидным он никогда не обсуждал с матерью свою личную жизнь, но его затянувшееся воздержание ни в коей мере не было обусловлено тем, что он не нравился женщинам. Немало дам красивых, утонченных, чувственных с радостью разделили бы с ним постель сегодня же вечером. Гриффина так и подмывало сказать об этом герцогине, но ни один мужчина не посмеет позволить себе ничего подобного с собственной матерью.

И она, похоже, интерпретировала его молчание на свой лад.

– Я не говорю о твоей привлекательности как партнера в плотских утехах. Речь о другом: насколько ты годишься в мужья. Твоя репутация оставляет желать лучшего. – Герцогиня стряхнула пыль с его рукава. – И потом, ты не становишься моложе.

– Ты считаешь, я старик? – Гриффину исполнилось тридцать четыре, и, по самым приблизительным оценкам, мужской силы у него хватит еще лет на сорок.

– Не хочу, чтобы ты понял меня превратно: выглядишь неплохо, но есть мужчины и поинтереснее.

– Ты уверена, что приходишься мне матерью?

Герцогиня развернулась и пошла прочь, бросив через плечо:

– Факт остается фактом: большинство барышень нашего круга поставили на тебе крест как на кандидате в мужья. И город, полный отчаявшихся выйти замуж девиц, – это как раз то, что нам нужно. Ты должен признать, что твой непутевый дружок лорд Пейн обрел свое семейное счастье именно благодаря этому городу.

Святые угодники! Так вот в чем дело. Будь неладен беспутный Колин Сэндхерст и его очкастая невеста, помешанная на своих книгах! В прошлом году Колин, заядлый игрок, проигравшись в пух и прах, вынужден был уединиться в этом курортном городке. Скоропалительный брак с «синим чулком» из числа старых дев, облюбовавших Спиндл-Коув, помог Колину решить финансовые проблемы. Сладкой парочке пришлось сбежать в Шотландию для заключения брака, и Колин вместе с невестой заехал переночевать в его холостяцкую берлогу в Уинтерсете, как раз на полпути между Лондоном и Гретна-Грин. Гриффин уже тогда решил, что никогда и ни за какие деньги не стал бы связывать жизнь с такой фурией, даже если бы пришлось стоять на паперти.

Но как можно ставить знак равенства между герцогом Халфордом и Колином? Грифф, в отличие от своего приятеля, отнюдь не испытывал нехватки средств, да и одиноким себя не чувствовал.

Зачем ему жениться?

Герцогиня пристально взглянула на сына.

– Ты ждешь настоящей любви?

– Что?

– Я задала простой вопрос. Ты все эти годы увиливал от женитьбы потому, что надеешься полюбить кого-то по-настоящему?

Вопрос простой, это верно, только вот такого же простого ответа у него не было.

Он мог бы пригласить мать в таверну, заказать вина и, никуда не торопясь, объяснить, что надежды ее напрасны: он не женится ни в этом году, ни в следующем и, будучи ее единственным сыном, бельмом в глазу всех Халфордов, станет последним в роду. Но духу на это не хватило. Возможно, когда-нибудь он и осуществит свою задумку, но не сегодня. Лучше пусть считает его непутевым, чем жестоким, готовым намеренно разбить ей сердце.

– Нет, – честно ответил Грифф, – никакой любви я не жду.

– Ну что же, вполне разумно и все упрощает. Мы можем решить вопрос этим же утром. Мы не станем искать идеальную невесту: ты выберешь девушку любую, а уж я превращу ее в бриллиант. Кто лучше подготовит будущую герцогиню Халфорд, чем нынешняя герцогиня Халфорд?

Гриффин молча выслушал весь этот бред, не удостоив мать ответом. Тем временем они подошли к таверне. Перед входом герцогиня остановилась, и лакей, что шел позади с зонтиком, забежал вперед и по ее кивку поспешил открыть перед ними дверь.

Войдя в зал, герцогиня едва не захлопала в ладони от восторга:

– Ты только погляди, какая удача. Похоже, все в сборе.

Грифф посмотрел по сторонам, и то, что увидел, превзошло самые худшие его ожидания. Таверна оказалась никакой не таверной, а скорее чайной, и была буквально набита юными леди, причем все они, сосредоточенно насупившись, смотрели на него. Похоже, все они занимались вошедшим недавно в моду квилингом, или, проще сказать, бумагокручением, созданием ажурных композиций из скрученных полосок бумаги. При этом бумага, которую они использовали, была не новой и белой, а больше походила на вырванную из книг или журналов. Ее они превращали в совершенно бесполезные филигранные подставки и чайные подносы.

Грифф скосил взгляд на стопку фолиантов, предназначенных, как оказалось, отнюдь не для чтения. Книги были совершенно одинаковые, и на всех стояло одно и то же название: «Мудрые советы миссис Уортингтон юным леди». Жуть!

Гриффину хотелось себя ущипнуть, чтобы убедиться, что он не спит и ему не снятся кошмары.

Одна из барышень подтолкнула товарку локтем, и та встала и сделала реверанс.

– Мы можем вам чем-то помочь, мадам?

– Ваша светлость, – уточнила герцогиня.

Девушка в недоумении сдвинула брови и, решив, что ослышалась, повторила вопрос.

– Я герцогиня Халфорд. И, следовательно, обращаться ко мне следует «ваша светлость».

– Мы чем-то можем вам помочь, ваша светлость? – исправила свою оплошность девушка.

– Я бы попросила вас всех подняться с мест и постоять пару минут, чтобы мой сын мог вас разглядеть. – Герцогиня окинула взглядом притихших барышень. – Прошу всех встать. Продемонстрируйте свою красивую осанку, леди.

У Гриффа скулы свело от противного скрежета, когда юные леди, отодвигая стулья, одна за другой начали подниматься с мест.

Он заметил пару подпорченных оспой лиц, у одной из девиц оказались кривые зубы. Ни одна из них не была вызывающе уродлива, но безупречных красавиц среди них тоже не оказалось: у кого-то фигура подкачала, у кого-то лицо покрывал вульгарный загар.

– Ситуация ясна, – резюмировала герцогиня. – Драгоценные камни в негодной оправе. В некоторых случаях, признаю, оправа из рук вон плоха, но сами камни вполне приличного качества. Насколько я могу судить, все девушки из приличных семей, так что, если постараться и кое-что подправить… – Герцогиня обратилась к сыну: – Выбор за тобой, Халфорд. Выбирай любую, что тебе по вкусу. Я превращу ее в герцогиню.

У всех девиц разом отвалились челюсти.

У девиц, но не у Гриффа.

Он, помассировав виски, пытаясь справиться с головной болью, начал готовить небольшую речь: «Дамы, прошу прощения. Не обращайте внимания на этот бред сумасшедшей. У нее от старости помутился рассудок».

Но тут Гриффу пришло в голову, что он лишь окажет матери услугу, закончив задуманное ею бесчинство так просто и быстро. Нет уж, раз выбор за ним, он доведет эту партию до конца. Пусть познает горечь поражения. Сокрушительного поражения, которое она, конечно, заслужила.

– Ты заявляешь, что можешь превратить любую из этих девиц в достойную титула герцогини? – на всякий случай уточнил Гриффин.

– Разумеется, могу.

– И кто будет тебе судьей?

Герцогиня вскинула бровь.

– Конечно, общество. Выбери себе невесту, и к концу сезона вся столица будет о ней говорить с восхищением.

– Она станет гвоздем сезона, говоришь? – переспросил Грифф с недоверчивым смешком.

Тогда он обвел зал взглядом во второй раз, выискивая среди девиц самую неуклюжую и страшненькую, такую, чтобы мать расписалась в своей беспомощности прямо здесь, на месте.

Однако, приглядевшись к насмешливо переглядывавшимся девушкам пристальнее, Грифф пришел к выводу, что первое впечатление о них оказалось обманчивым. Среди них не было ни одной простушки, и если у каждой и имелись кое-какие недостатки, то кто может похвастать полным их отсутствием? Одним словом, среди юных леди не было ни одной, кого с чистым сердцем можно было бы назвать безнадежной.

Вот черт. А ведь он уже предвкушал сладость своей победы. Или горечь поражения герцогини – кому что нравится. Но, судя по всему, концовка этой сцены выйдет скомканной. Ему лишь остается пробормотать извинения, затащить герцогиню обратно в карету и по дороге домой забросить в сумасшедший дом, где ей и место.