Страница 9 из 12
–Принеси веревки, – откатившись от меня, говорит Олег.
Я с трудом встаю с кровати, иду к стоящему в углу саквояжу с девайсами, беру там мешок, в котором хранятся джутовые веревки. Что-то мне уже не кажется блестящей идея с бондажом, потому что и обычно-то у Олега это не искусство, а боевое связывание, даже дыхание замирает, а под алкоголем – кто знает, с какой силой он затянет узлы.
–Ты сомневаешься?
Ложусь рядом, кладу руку ему на грудь, чувствую, как бьется сердце. Ему нельзя много пить…
–Олег… прости меня.
–Не надо, Мари, – говорит он, закрыв глаза. – Это не наказание. Я ведь все понимаю. Я вижу, как ты стараешься все забыть, но тебе трудно. И меня очень злит, что я не могу помочь тебе.
–Это не так…
–Ты замерзла, – вдруг произносит он и тянет край покрывала, чтобы набросить на меня. – Иди сюда…
Я понимаю, что уже никакого бондажа не будет, чувствую, что он передумал, и это, пожалуй, даже к лучшему. И я даже знаю, чего он хочет сейчас, от него прямо волна идет.
–Не сдерживайся, – шепчу я, и он, приподнявшись на локте, смотрит мне в глаза:
–Мари…
–Ты меня слышал.
Завтра я наверняка пожалею о своем решении, потому что буду в синяках – в такие моменты Олег забывает обо всем и не контролирует силу, с которой прикасается ко мне, но и черт с ним – кого мне бояться? Это же не экшн, договоренность по поводу следов на это не распространяется.
…в конце концов мы сломали кровать. Ну, что ж, бывает, не всякому деревянному сооружению под силу выдержать напор двух тел, одно из которых весит куда больше ста килограммов.
–М-да… – тянет Олег, помогая мне подняться, и мы, посмотрев друг на друга, начинаем истошно хохотать. – Нанесли непоправимый урон имуществу.
–Ничего, переживет, он все равно ее выбрасывать хотел.
Олег вдруг обнимает меня и смотрит в глаза:
–Ты не сердишься на меня?
–Ну, что ты… мне с тобой хорошо. И все, что ты делаешь, мне хорошо.
Он подносит меня к стене, прижимает спиной, забрасывает мои ноги себе на бедра.
–Стену бы не сломать, – бормочет куда-то мне в шею, и я опять закатываюсь смехом. – Да тише ты, разбудим же всех…
–А никто еще и не спит… странно, что не пришли посмотреть, что за грохот.
Потом мы лежим на сброшенном прямо на пол матрасе, курим одну сигарету на двоих, и я, положив голову ему на грудь, прошу:
–Не пей больше…
–Нет, малыш, больше не буду. И за это прости.
–Тебе нужно было расслабиться, я понимаю, но я боюсь тебя, такого.
–Мари, мы не вчера познакомились, и твои слова меня расстраивают.
–У тебя язык заплетается, – смеюсь я. – Давай завтра об этом поговорим.
Олег тушит окурок в пепельнице, отодвигает ее подальше, подминает меня к себе под бок и утыкается лицом в шею:
–Не отпущу никуда.
–Спи. Я никуда не собираюсь.
Утро начинается с появления Дениса. Он бесцеремонно входит в комнату, и я едва успеваю набросить одеяло – в комнате жарко, мы спали без него.
–Ой, чего я там не видел, – фыркает Дэн, садясь на край матраса.
–Стучаться не учили? – недовольно интересуется Олег. – И зад с матраса убери.
–У тебя что – похмелье? Минералочки хочешь? – Дэн демонстрирует принесенную бутылку воды, но Олег отказывается:
–Переживу.
–Ноль-семь в одно лицо – и переживешь? Вот это я понимаю – здоровье, – сам Денис выглядит помятым и похмельным, глаза красные, руки подрагивают.
–Ты как домой поедешь? – кивает на дрожащую в руке Дениса бутылку Олег.
–Ничего, отлежусь. Сейчас все свалят, приберем тут да и поедем. Тебе проще, ты Мари за руль посадить можешь.
–Если ты заметил, я на «китайце», Мари с ним не справится. А у тебя Лера есть, если что – ее же кто-то должен до дома довезти.
–Олег, – вдруг просительным тоном произносит Дэн, косясь на меня недовольно, и я мгновенно догадываюсь, о чем пойдет речь.
–Нет, – жестко говорит Олег, тоже понявший, к чему этот утренний визит без стука. – Ты пил, я пил – не рассчитаю, кровью истечешь.
–Да брось ты! Чего мы там пили-то?
–Я сказал – нет.
–Тебе что, тяжело?
–Мне не тяжело. А тебе сейчас не надо. Все, гаси базар, – Олег сгребает меня в охапку и поворачивается к Дэну спиной. – Иди, мы еще поваляемся, рано ведь.
–Ты человек или нет? Не видишь, меня всего колотит? Экшн этот вчера, а разрядки никакой.
–Ты плохо слышишь? – не поворачиваясь говорит Олег. – Я не буду больше повторять, вставай и сваливай.
–Олег… – о, а вот на это я бы уже посмотрела – судя по интонациям, Дэн сейчас в ногах валяться начнет, вымаливая экшн. Презабавное будет зрелище…
Но Олег, конечно, не позволит ему упасть так низко, да еще в моей присутствии, встает со вздохом, берет Дениса за воротник толстовки и выпихивает за дверь:
–Я не подаю с утра. И не поддаю тоже. Иди, займись чем-нибудь, вот и отпустит, – щелкает шпингалет на двери, Дэн делает пару вялых попыток стучать, потом пинает дверь, матерится и уходит.
Олег идет к окну, открывает его, впуская в комнату утреннюю прохладу, закуривает и спрашивает:
–Видела?
–А то… что-то он совсем уплыл.
–Между прочим, ты в этом косвенно виновата.
–Ой, да разумеется! – кривлюсь я недовольно. – Я всегда виновата в том, что у него крыша гвоздиками неплотно прибита. За столько лет уже мог бы решить свои проблемы, тебе не кажется?
–Кажется. Но он не может, как видишь.
–Если честно, меня раздражает то, что вы с ним делаете.
–О, ну-ка, поподробнее отсюда, – с интересом поворачивается Олег, садясь на подоконник.
–Не сиди голым на окне.
–А то что? Боишься – кто-то претендовать начнет?
–Мне не смешно. Простудишься просто.
Он берет спортивные брюки, натягивает и возвращается на подоконник:
–Так лучше? Ну, так что там по поводу раздражения?
–Дай мне сигаретку.
–Не кури на голодный желудок, тебе нельзя. И не увиливай.
–О, черт… ладно, скажу. Мне не нравится, что ты и он… ну, словом, я, похоже, ревную, вот.
Оглушительный смех Олега заставляет меня вздрогнуть и замолчать.
–Мари, ну это… это… даже слов не подберу…уф, господи… – ржет он, закинув на подоконник ногу и опираясь на нее локтем. – С ума сошла?
–Я не имею в виду, что у вас там интимное что-то, я не об этом… просто ты ведь знаешь – я собственница, мы договаривались – никаких гаремов, никаких нижних, кроме меня, лучше скажи, если надоем, и я уйду…
–Слушай, вот пил я, а похмелье у тебя – как так вышло?
–Олег, мне не смешно. Эта безобразная сцена сегодня… ну, я себя чувствую лишней.
–Так, ну-ка, иди сюда, – став вмиг жестким, говорит он и выбрасывает сигарету.
Я встаю и, завернувшись в одеяло, подхожу к нему.
–В ноги. Мари, слышишь?
Опускаюсь на колени, смотрю снизу вверх, как он тянет в стороны завязки брюк, потом берет меня за затылок ладонью и притягивает к себе.
–Да-а-а… – выдыхает он, крепко вцепившись мне пальцами в волосы. Потом пару секунд еще стоит неподвижно, выпускает меня и смотрит слегка расфокусированным взглядом:
–А теперь скажи – какой Дэн может заменить тебя?
–Дело только в этом?
Олег опускается на пол рядом со мной, тянет к себе, обнимает и шепчет на ухо:
–Дело в том, что ты – моя. И только с тобой я хочу все. Не смей даже задумываться о такой ерунде, я запрещаю.
–Сейчас это звучит так, словно ты любишь меня исключительно за минет.
–Это звучит так, что я люблю тебя даже за твою упрямую дурость. Ты – моя, и другого ничего мне не нужно. Не можешь присутствовать при экшенах – не приходи в эти дни, вот и все.
Я и так не присутствую, видела все это действо пару раз, потом всегда уходила в спальню, расположенную максимально далеко от звукоизолированной «норы», где Олег катает экшены. Но всякий раз у меня внутри сидела заноза. Да, я знаю, что ничего, кроме порки, там не происходит, было бы смешно и глупо об этом думать – оба такие строгие гетеро, даже не знаю, что должно произойти, чтобы между ними что-то случилось. Но мне почему-то кажется, что Олег таким образом мне изменяет, и я никак не могу отделаться от этого ощущения. Головой все понимаю, но…