Страница 6 из 6
Добродетель и абсолютная власть могут показаться англосаксонскому уму несовместимыми понятиями. Русский государственный деятель Победоносцев очень точно выразил принципиальное отличие английского общества от остальной Европы, сказав, что в основе европейских обществ лежали общие интересы, тогда как характерным признаком английского была развитая независимая личность. Его слова о том, что для наций материковой Европы и особенно для славянских народов характерна личная зависимость индивидов от какого-либо общественного объединения и в конечном итоге от государства, вдвойне верны в отношении японцев. Поэтому свободное изъявление монаршей воли не только не было для нас тяжким бременем, как для европейцев, но и сдерживалось благодаря отеческому вниманию государя к чувствам народа. «Абсолютизм требует от правителя в первую очередь беспристрастия, честности, верности своему долгу, работоспособности и скромности», – говорил Бисмарк. Здесь уместно вспомнить речь немецкого императора, произнесенную в Кобленце, в которой тот говорил о «власти монарха милостью Божией с ее тяжелыми обязанностями и огромной ответственностью перед одним только Создателем, от которой ни один человек, ни министр, ни парламент не в силах освободить государя».
Мы знаем, что милосердие – мягкое, материнское достоинство. Если праведность и суровая справедливость – черты мужского характера, то милосердие подразумевает кротость и убедительность, присущие женщинам. Мудрецы предостерегали нас от неуемного милосердия, не подкрепленного праведностью и справедливостью. Масамунэ хорошо выразил это в своем известном афоризме: «Справедливость, доведенная до крайности, превращается в жесткость; милосердие, творимое без меры, становится слабостью».
К счастью, милосердие, эта прекраснейшая из добродетелей, встречалось нередко. «Кто всех нежней – тот всех смелей, отважней – тот, кто любит» – универсальная истина. Буси-но насакэ – милосердие воина. Сочетание этих слов трогает нас, взывая к внутреннему благородству, вовсе не потому, что милосердие самурая чем-то отличается от милосердия других живых существ. Дело в том, что оно говорит о милосердии на поле боя, там, где милосердие – не слепой порыв, а осознанное исполнение долга поступать по справедливости, не простое состояние ума, а способность вершить правосудие, щадить или убивать. Экономисты говорят об эффективном и неэффективном спросе. Так и мы можем назвать милосердие самурая эффективным, поскольку оно подкреплено способностью действовать во благо или же во вред.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.