Эльфийские огни

— Мои нарядные платья — это платья торговки, — сказала Тэлана. — Надеюсь, ты не во дворец собрался?

— Нет. Это будет вечер… когда простые люди и аристократы, собирают денег на что-то.

— Благотворительный, — догадалась Тэлана. — Местная знать любит такое. Вроде как они едины с народом. Отец пару раз бывал на подобных встречах.

— Значит, ты знаешь, как себя вести.

Тэлана сомневалась. Одно дело, скрываться в тенях или даже от стражи. Всё-таки закон Кинарис не нарушал, будучи рядом с ним Тэлана не так уж рисковала. Совсем иное — вот такой прием! Она будет на виду у всех, ее могут узнать! С эльфом, который беглый принц и, как поняла Тэлана из разговора на Площадке, империя наверняка в нем заинтересована.

— Ты ведь рискуешь, — сказала Тэлана. — А если они поймут, кто ты? Если там будет хоть один человек, который знает тебя в лицо? Ради призрачной возможности что-то узнать! Должен быть другой способ.

— Его нет.

Кинарис посмотрел в сторону, в окно. Тихо продолжил:

— Поверь, я пытался. Никто ничего не знает. Я должен понять, мой брат в руках империи или нет. Помочь ему. Не хочу отпускать огонек и в его честь.

Тэлана вспомнила покачивающиеся на виселице тела. Встречу с Аладором, похожим на младшего брата, так явно о нем заботящимся. И собственного брата, который умер далеко на чужой земле. Если бы она не знала, где он, но получила возможность узнать, разве не сделала бы всё? Помочь ему избежать возможной смерти.

— Хорошо, — вздохнула Тэлана. — Я наверняка об этом пожалею, но помогу тебе.

Благотворительный вечер проходил на другом конце города, в местном приюте. Как подозревала Тэлана, его привели в порядок, а детей тут не было уже давно: всё, чтобы и попавшая сюда знать не кривила носики.

Тэлана надела лучшее платье из темной парчи, накинула на плечи мерцающую шаль из эльфийской ткани, достаточно дорогую, чтобы Тэлана не казалась простушкой. Вообще-то вещь ей не принадлежала, но иногда полезно быть дочерью торговца. Главное, до утра вернуть на место, чтобы отец не заметил.

Они прибыли в обычном экипаже, запряженной низкорослой имперской лошадкой. Кинарис галантно помог Тэлане выбраться из него, он сам был одет в простой камзол слуги. Для всех: ее личный секретарь, а молодая госпожа прибыла по поручению отца.

Тэлана видела, как у приюта остановился зачарованный паланкин, который двигался благодаря магии. В вечерних огнях его расшитая ткань отливала фиолетовым. Кто-то из знати. Тэлана не стала рассматривать и двинулась в здание.

Вопреки ее опасениям, народу собралось столько, что едва ли кто-то обращал внимание на еще одну дочь торговца. Приглашение и правда не вызвало вопроса, Тэлана оставила кусочек картона в цветастой миске и вошла в зал.

Те, кто устраивал вечер, не поскупились: вместо обычных свечей горели дорогие магические огни. Они сплетались в вычурные узоры под потолком, находились в постоянном движении, озаряя зал мягким ровным светом.

У многих присутствующих наряды были беднее, чем у Тэланы, другие не стеснялись щеголять россыпью драгоценных камней. У одной дамы всё платье было из переливчатой эльфийской ткани, баснословно дорогое!

Тэлана заметила, что и Кинарис на нее смотрит.

— Думаешь, кто она, раз может такое позволить? — усмехнулась Тэлана.

— Я знаю, кто она. Ее муж — знатный вельможа. Она мне и нужна.

— И что, подойдешь и спросишь о брате? Пригрозишь ей?

— Есть другие способы. Если меня не будет долго, уходи.

Кинарис казался напряженным, что-то в его тоне было такое, что Тэлана не сомневалась, он и правда не будет угрожать или применять силу… но предпочел бы лучше так. Не отрывая взгляда от женщины, он решительно направился к ней.

Она была возраста матери Тэланы, напудренная, с замысловатой прической наверняка подкрашенных волос. Даже ее косы украшали нити жемчужин. Не драгоценные камни, но достаточно дорого.

Кинарис приблизился к ней и поклонился — Тэлана заметила, что он замешкался на пару мгновений дольше, чем требовалось. Из-за воротника вынырнул узор завитка татуировки, но тут же исчез, когда Кинарис выпрямился.

Женщина его узнала. Оглядела с ног до головы, улыбнулась. Даже Тэлане был неприятен этот взгляд, она поняла, почему Кинарис без восторга ждал этой встречи. Было в женщине что-то такое… будто она смотрела не на эльфа, а на дорогого жеребца.

Многие богатые имперцы воспринимали эльфов как дорогих игрушек. Делали их своими слугами ради забавы. Или любовниками, экзотическим деликатесом, с которым можно выйти в свет, чтобы похвастаться, или проехать в зачарованном паланкине по улочкам Валагара.

Тэлана отвернулась и решила, что, если крутиться вокруг стола, никто не обратит на нее внимание. Она попробовала фрукты, нарезанные лепешки и чуть-чуть вина.

Она слышала обрывки разговоров: сплетни об общих знакомых, обсуждения погоды и вежливую светскую беседу. Шепотом говорили и о другом: поставки ткани и зачарованных украшений из Эльранда сильно уменьшились, хотя все ожидали обратного. Неужели это из-за того, что так много эльфов бежали из разоренной страны? Или… шепотом передавали, будто эльфийские вещи создавались с помощью магии. А она-то исчезла, покинула земли после того, как с трона убрали королевскую семью.

Кинарис и та женщина исчезли из зала, и Тэлана начала волноваться. Она могла бы уже сейчас вернуться домой, эльф так и сказал, чтобы не ждала его. Это было разумно: если что-то пойдет не так, Тэлана не сомневалась, эльф не выдаст ее, не скажет, как попал внутрь. Но если она будет там, кто-то может и вспомнить, что они пришли вместе.

Если меня не будет долго, уходи.

Тэлана проклинала всё на свете, но всё-таки решила сделать с точностью до наоборот: она просто не могла бросить Кинариса сейчас! Поэтому незаметно стала двигаться по залу к дальней его части, где были двери в другие помещения и лестница. Ловко уклонилась от предложения потанцевать.

Двери были заперты, в комнате уединились двое, судя по стонам, их не стоило беспокоить, и Тэлана, покраснев, торопливо двинулась дальше. Краем глаза заметила, что вечер набирал обороты и всё меньше походил на чопорный вечер, приближаясь к разудалому веселью.

Кинарис и та женщина нашлись на балконе второго этажа. Дверь была распахнута, так что Тэлана могла их видеть, а они не различали ее в полумраке коридора.

Эльф стоял прижатым к стене, а женщина негромко смеялась:

— Нелепо было сбегать, малыш, я ведь давала тебе всё, что пожелаешь. Неужели в твоих Приютах лучше? Рада, что ты одумался.

Ее пальцы схватили Кинариса за подбородок, чуть отвернули его голову в сторону. Женщина наклонилась, целуя эльфа в шею.

Поразило Тэлану вовсе не это. И даже не тот факт, что сейчас она воочию видела, что знатные дамы действительно готовы многое предложить за эльфийские тела. Поразил Тэлану равнодушный взгляд Кинариса: он просто смотрел в сторону, не пытался сопротивляться и уж тем более отвечать. Он терпел то, что делала женщина.

Хотел дать ей то, что хочет она, а потом узнать то, что нужно ему.

Ладони женщины скользнули к пуговицам простого камзола, она начала расстегивать его. Руки Кинариса безвольно висели вдоль тела, и женщина недовольно сказала:

— Малыш, ты совсем не помогаешь. Я могу решить, что тебе не нравится! Давай-ка. Сначала дела, потом разговоры.

Кинарис поднял руки и начал расстегивать пуговицы. Бездумно, всё еще уставившись в одну точку. Ему не нравится, поняла Тэлана! Он просто старается отстраниться от происходящего, сделать то, что нужно, чтобы помочь брату.

Тэлана вспомнила, как в первый день знакомства Кинарис говорил, что у эльфов остались только их тела — и это малое хотят забрать люди. Теперь она понимала, что он имел в виду.

— Вы, эльфы, созданы, чтобы стоять на коленях. Но ведь в этом положении так здорово доставлять удовольствие, правда? В прошлый раз ты сбежал, загладь свою вину теперь.

Тэлана хотела уйти, но застыла. Нет, ну не будет же Кинарис этого делать? Пока она думала, эльф прикрыл глаза, будто бы сглотнул, хотя Тэлане могло показаться. Начал опускаться на колени.