Дом мертвых бабочек

Она отпускает Брендона, позволяет себя увести, начиная рыдать. Лин тоже хнычет, Брендон кажется смущенным и ошарашенным.

Нейтан смотрит вслед дяде и тёте и думает, что никогда не хочет стать таким, как они. Джозеф не прав, это не семейное!

Мать строга, но никогда не причинит им вреда. А отец — совершенно нормальный.

========== 9. ==========

Лин не умел выражать свои чувства.

Он читал книги Нейтана. Покупал на заработанные деньги, с гордостью приносил и показывал соседу по комнате. Тот смеялся, что же родной брат книги не подпишет, но Лин не придавал этому значения. Нелепое посвящение не скажет больше того, что есть в самом тексте.

Лину нравилось читать. Распутывать кружево слов и поражаться, как можно четко выразить то, что у тебя внутри, что-то прямым текстом, а что-то между строк. Истории захватывали его. Он даже нарисовал пару персонажей, но со стыдом спрятал их, думая, что никогда не решился бы показать Нейту, даже если они по-прежнему общались.

Попробовал изобразить дом, но он вышел подозрительно похожим на родной. Этот рисунок Лин разорвал на мелкие кусочки и выкинул.

Лин не умел так складно говорить. У него внутри всегда была целая буря противоречивых эмоций, но он не знал, как облекать их в слова, как будет правильно. Он умел злиться и огрызаться, вот это у него выходило — но, к сожалению, даже в те моменты, когда он этого не желал. Или сам не понимал, зачем так себя ведет.

Ему, например, нравилась Тейлор. Но она наверняка успела возненавидеть за эту пару дней, потому что Лин признавал, что только грубил и был неблагодарным придурком.

Лину хотелось бы выразить, насколько он соскучился по Нейтану. По спокойному старшему брату, рядом с которым ощущал себя в безопасности. Но говорил настолько нескладно, что выходило только язвить.

Да и забыть о том, как Нейт его бросил, оказалось не так просто. Хотя в глубине души понимал, что тот не со зла.

Зато ненависть к родному дому он выражал прекрасно. Хотя успел подзабыть эту липкую вязкую атмосферу и родителей, с которыми точно проще на расстоянии. Лин любил их. Но быть с ними, общаться просто не мог. Снова ощущал себя при этом беспомощным мальчиком.

— Доктор Эриксон сейчас занят. Вы хотите подождать?

Лин не хотел. Он попросился в больнице к любому другому врачу, для краткого осмотра и беседы. И сказал записать всё на счет Эшморов. Делать это было немного стыдно, но Лин со злостью подумал, что мать точно не обеднеет.

Лин не хотел медлить. В конце концов, какая разница, осмотрит его семейный врач или любой другой? Лин всё равно последние годы здесь не наблюдался.

Вот только после быстрого осмотра и консультации Лин выяснил, где сейчас доктор Эриксон и в ярости ворвался к нему.

— Прошу прощения, — вежливо сказал доктор, поднимая глаза от бумаг и опуская очки на нос. — Линдон? Возникли какие-то проблемы?

— Какого черта? — Лин уперся руками в стол, возвышаясь над доктором. — Я могу хоть сейчас уезжать! Никаких проблем у меня нет!

По крайней мере, кроме тех, о которых он знал. Местный доктор очень удивился рекомендациям и заявил, что Лин спокойно может путешествовать, уж до Лондона точно.

— Если не ты поведешь, — усмехнулся доктор. — Так напрягаться действительно не стоит и лучше отдохнуть в ближайшее время. Но ты можешь сделать это и дома.

Лин был в ярости. Подумать только, они могли уехать сразу после похорон! Вчера! Если бы доктор Эриксон не выдал свои рекомендации.

Сейчас он спокойно смотрел на Лина. Их семейный врач, которого Лин помнил столько же, сколько себя. Он осматривал его и братьев, когда они болели, следил за приемами лекарств отца и выписывал матери сиропы от кашля. Он осматривал руку дяди Джозефа, когда тот ее сломал, и даже приезжал к тёте Элис, хотя не имел отношения к психиатрии.

Лина доктор Эриксон знал отлично — он в больнице бывал чаще всех из семьи из-за сердца.

— Вы соврали, — Лин не признавал полумер. — Соврали! Кто вас надоумил, мать?

Вообще-то Лин сомневался, что мать могла бы на такое пойти, но с удивление заметил, как сжались губы доктора Эриксона. С таким выражением лица он обычно сообщал, что анализы в этот раз не очень хорошие.

— Линдон, я не соврал. Ты на похоронах чуть не упал в обморок, я понимаю, всё произошедшее с Брендоном — страшное потрясение. Поэтому согласился с твоей матерью. Да, она говорила со мной перед церемонией. Попросила меня воздействовать, чтобы ты задержалась. Она беспокоилась о твоем здоровье, Линдон. И я с ней согласен.

Лин со злостью хлопнул ладонями по столешнице.

— Да плевать ей на мое здоровье! Она просто хочет замуровать меня в доме! Сунуть под стекло, как чертовых бабочек.

Лин ушел, не прощаясь и громко хлопнув дверью. Вернувшись в машину, он с силой ударил ладонями по рулю. Мать просто хотела, чтобы он задержался! Наверняка же понимала, что сыновья уедут сразу после похорон. И просто хотела задержать! Наверняка даже убедила себя, что искренне волнуется за здоровье Лина.

Ярость постепенно отступала, тем более, машина Нейта ни в чем не виновата. Да и водил Лин не очень хорошо, так что сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Въехать в столб по пути в его планы не входило.

Злость осела легким покалыванием в сердце, но Лин привык к подобным ощущениям и знал, что они нормальны.

В конце концов, к черту!

Дождь начал накрапывать, когда Лин подъезжал к дому. Тот будто бы казался мутным, но темный камень яркими росчерками проступал сквозь дождевые струи. Лин не особенно озаботился парковкой и припустил к теплу.

Он натянул рукава свитера на ладони, шерсть набухала от влаги, а в дырку на кроссовке тут же попала вода.

Плевать. Все его вещи в рюкзаке, а тот как раз в комнате Нейтана.

Лин взлетел по лестнице, оставляя мокрые следы, дернул дверь и уставился на Тейлор. Брата в комнате не было, так что боевой настрой Лина мигом сдуло. Всё-таки Тейлор была чужим человеком, Лин вообще не представлял, как себя с ней вести.

Но сразу понял, что она чем-то обеспокоена.

— Нейт был с тобой?

— Нет, — осторожно ответил Лин. — А должен был?

— Его давно нет. Я увидела, что и машины нет, подумала, вы куда-то уехали вдвоем.

— Нет!

— Куда он мог уйти, Лин?

— Не знаю. Он говорил, мы уедем, как только я вернусь.

— Я собрала вещи…

— Я найду Нейта.

Не мог же он пойти в лес! Лин устремился вниз, он мельком видел отца в гостиной, может, тот знает? Тревога обвивала сердце, ощущалась почти физически в плотном воздухе вокруг, и Лин бы не удивился, если она скрутилась очередными призрачными образами. Но ничего такого.

Лин мало рассказывал об этом и Нейтану, и тем более Брендону. Он часто видел что-то — ему казалось, что видел. Может, стоило этим делиться, и они бы втроем искали призраков — может, даже нашли, и это сплотило бы их.

Брендон уж точно пришел бы в восторг. Нейтану наверняка стало бы любопытно. Только Лин предпочитал делать вид, что ничего особенного не видит. Что он уж точно не безумен, как тётя Элис.

Тогда мать будет довольна. Тогда Лин наконец-то начнет соответствовать ее высоким ожиданиям.

Он понимал, что этого не будет. Для матери всегда будет недостаточно. Но ничего не мог с собой поделать, даже вчерашние заявления родителей больно задели — настолько, что захотелось доказать хотя бы самом себе, что он не трус и нормальный.

Жаль, у него так никогда и не выходило.

Отец сидел рядом с камином, перед ним на маленьком столике устроился пузатый чайник, расписанный причудливыми птицами, и две чашки.

— Линдон! Тейлор сказала, вы хотите уехать. Не откажешь же посидеть перед дорогой?

— Не могу. Надо найти Нейта.

— О! Он просил подождать его здесь. Сказал, был в лесу, и ему еще надо что-то уладить у ручья. Не представляю, о чем он! Подождешь со мной?