Руки, полные пепла

Даже с такой матерью, она никогда не видела ни призраков, ни магии. Только травы действовали безотказно, но они основывались на науке.

— Что-то не так.

Софи вскинула голову и посмотрела на Амона. С благодарностью — потому что ей не пришлось отвечать. Но потом нахмурилась, потому что Амон озирался по сторонам.

— Теней слишком много, — заявил Амон.

Сет пожал плечами:

— Так ночь.

Софи внутренне порадовалась, что хоть один из них кажется нормальным, но на всякий случай глянула в ту сторону, откуда они пришли: если у Амона сейчас будет приступ шизофрении, Софи предпочла бы оказаться там, где больше людей.

А потом она заметила их. Тени у стен и за границей фонарного света шевелились, перетекали, превращаясь в силуэты псов. Как будто созданных из чернильного дыма. И если это и было галлюцинацией, то явно общей: Амон озирался, скользя взглядом по псам, Сет выругался и потушил сигарету о кирпичную стену Куба.

— Сет, скажи, что это твои, — в голосе Амона явно сквозила нервозность.

— Ничего подобного.

— Уходим. Медленно. Сейчас вечер, я бессилен без солнца.

— А я — нет, — усмехнулся Сет. — И нельзя вести их к людям.

Софи невольно сделала шаг назад, ближе к стене, и посмотрела в сторону: за углом был вход в Куб, свет и люди. Оттуда послышался шум и смех, как будто кто-то шел сюда, и Софи уже была готова крикнуть этим людям, то ли предупреждающее, то ли просьбу о помощи спасти ее от шизофреников.

Но потом опустилась тьма.

Настолько кромешная и плотная, что в первый момент Софи подумала, будто ослепла. Она подняла руки, пытаясь разглядеть что-то во мраке, нащупать, но не видела ничего. Софи закричала, но ее тут же остановил окрик Сета:

— Заткнись, идиотка!

Его голос хлестнул, приводя в чувство, отрезвляя, так что Софи прикусила губу, а дальнейшие слова во мраке дали ей понять, что во тьме не она одна.

— Какого хрена?

— Тьму наложили. Твою ж мать…

— Где они?

— Везде.

— Сделай что-нибудь!..

— Заткнись.

Софи прикрыла глаза: так ей казалось проще смириться с тем, что она ничего не видит. Будто бы не потому, что вокруг мрак, а из-за того, что она сама закрыла глаза. Но, похоже, Сет как-то ориентировался — а может, последовал за голосом. Но Софи ощутила, как ее грубовато оттеснили в сторону. В спину уперлись неровные кирпичи, а ухо обожгло жарким дыханием Сета и его шепотом:

— Стой здесь и не рыпайся. Если с тобой что случится, я перед Гадесом отвечать не буду.

Сет прижимал ее к стене, пока шептал, так что Софи ощутила, как его тело дернулось, будто от удара. Сет зашипел от боли — по крайней мере, так показалось Софи. Но в следующий момент он уже отпустил ее и куда-то переместился — во тьме Софи понятия не имела, что происходит.

Слышала только ворчание, как будто собачье, слова то ли Сета, то ли Амона, но явно не на английском языке. И могла поклясться, что они во тьме не одни. Софи почти физически ощущала присутствие кого-то сильного и грозного.

Софи сама не знала, почему подумала о Гадесе. Зажмурившись, вслушиваясь в возню вокруг, ощущая спиной острые камни, крошащийся кирпич под пальцами… она думала о нем. Она могла бы молиться, но всё ее существо взывало только к нему.

К Аиду.

Софи услышала женский визг, и ей показалось, это Нефтида. Кто-то заматерился, чей-то, вроде не очень трезвый голос интересовался «какого хрена». Снова возня… и словно сдернули пелену. Софи ошарашенно заморгала, глаза привыкали к мутному свету фонарей. Выхватывали отдельные фрагменты общей картины.

Амон почти лежал на спине, упираясь руками в землю, перед ним тьма клубилась несколькими псами. Сложно было сказать, они наступали или просто оттеснили его от остальных.

Кто-то еще лежал на земле, Софи их не знала. И не могла сразу понять, что с ними происходит. Обзору мешали и многочисленные псы и еще какая-то тень в человеческий рост, скользившая, не шагающая, а будто перетекающая с одного места на другое.

Нефтида сидела на земле, она тоже испуганно озиралась, моргая и привыкая к вернувшемуся свету. Одна ее рука лежала на плече Сета. Он был на коленях, с опущенной головой, и сначала Софи показалось, что тот показавшийся ей удар был слишком силен, но потом Сет поднял голову, и Софи почти инстинктивно ощутила, сама не зная почему: ему просто требовалось коснуться земли. Его пальцы зарывались в землю.

Сет улыбался. И его улыбка обещала войну и боль.

Он прошептал несколько слов на незнакомом Софи языке, и она ощутила, как будто по земле прошла судорога, отразилась в камне здания. Взвилась пыль, мелкая, колкая, так что Софи подняла руку, защищая глаза: она не сомневалась, что этот песок легко может содрать кожу с костей — или расцарапать роговицу.

Но сила не была направлена на Софи или кого-то из присутствующих — только на псов, которые тут же рассыпались тенями, будто впитались в землю. Длинная высокая тень, бывшая несомненно человеком, застыла на мгновение, пока песок обрисовывал ее контуры, вскинула руки, так что пыль вздулась и тут же опала.

— Хочешь по-настоящему? — ухмыльнулся Сет.

Нефтида тоже смотрела на тень, ее рука продолжала лежать на плече Сета, и Софи не сомневалась, теперь они объединят силу, и тогда никакая тень не устоит. За спиной Сета появились псы, Софи даже хотела его предупредить, но потом поняла, что это другие собаки. Его собственные.

И там же вышел Гадес. Его шатало, но он взял вторую руку Нефтиды, которую она протянула. Тень качнулась и исчезла, превращая пространство в обычное место у клуба. С неуловимым ощущением нездешности и песком, скрипящим на зубах.

Гадеса качнуло, так что поднявшиеся Нефтида и Сет с трудом успели его подхватить.

— Гипнос усыпил, — кратко сказал Гадес и посмотрел на Софи. — Но я услышал твой зов.

Нефтида ахнула:

— И смог противиться сну Гипноса?

Сет тоже что-то сказал, Софи не расслышала, но, видимо, это относилось к Гипносу и звучало примерно как «маленький гаденыш», хотя менее прилично.

— Помоги ему!

Сначала Софи не поняла, о ком Гадес, но он смотрел на тех людей, которые, похоже, пришли как раз в разгар тьмы и угодили «под раздачу». Двое людей, они лежали на земле и, кажется, без сознания.

— Он умирает. Помоги ему! — рявкнул Гадес. — Я не могу… слишком хочу спать…

После такого окрика Нефтида не медлила. Она оставила Гадеса на Сета и подошедшего Амона, а сама опустилась около людей на земле.

И тогда Софи узнала их: эти двое были из «Стикса». Один, кажется, его звали Майки, выглядел так, будто сильно напился и отключился еще до того, как второй вытащил его сюда. Но второй… Эллиот, Софи вспомнила, что это Эллиот. Его очки разбились, на одежде виднелась кровь. И Софи с ужасом поняла, что до него, возможно, добрались псы, и их зубы и когти не были призрачными.

Действия Нефтиды чем-то походили на то, что делал сам Гадес с Амоном. Правда, теперь руки не проваливались в грудную клетку. Нефтида просто взяла Эллиота за плечи и наклонилась, шепча.

И Софи была готова поклясться, она что-то ощутила. Толчок, эхо на границе слышимости.

— Пойдем, — позвал Амон. — Нефтида ему поможет. И проследит, чтобы эти двое убрались отсюда.

Он и Сет поддерживали Гадеса, который явно был готов отключиться, и уже уводили к клубу. Под ногами Софи вился непонятно откуда взявшийся доберман. Он скулил.

— Что с псом? — спросила Софи. Уж на этот вопрос точно могут ответить.

— Ему жаль, — сказал Амон. — Видимо, не мог оставить спящего Гадеса без защиты. И извиняется, что не был рядом с тобой при нападении.

Софи решила, что зря спросила и думала, будто станет понятнее. Но рассеянно почесала добермана за ушами. И в последний раз оглянувшись, заметила, что Эллиот уже очнулся и садится на земле, поддерживаемый Нефтидой, а она что-то ему говорит.

Она догнала их уже у входа.

Внутри клуба народу стало поменьше, после концерта многие разошлись. Но их неожиданно перехватил невысокий человек в темных очках: