Страница 12 из 14
Планирование тренировки в любом случае основывается на оценке структуры соревновательной деятельности, которую тренер должен осознавать, чувствовать и понимать очень тонко.
Это на самом деле непростой вопрос, очень творческий. Мне доводилось быть участником многих дискуссий, посвященных содержанию тренировок, проходивших под руководством таких больших тренеров, как Герман Зонин или Валерий Лобановский. Если тренер достаточно глубоко, точно, объективно видит, понимает и оценивает игру (а стоит ли сомневаться в том, что Зонин и Лобановский – специалисты высшей квалификации) и в соответствии с этим своим видением выстраивает тренировочный процесс, то средства тренировки близки к оптимальным. Однако даже в этих случаях всегда оставалось пространство для споров, обмена мнениями, порой совершенно противоположными. У наблюдателей нередко возникала необходимость в совместном обсуждении проделанной работы. Кто-то утверждал, что то или иное упражнение в полной мере соответствует структуре соревновательной деятельности, кто-то категорически возражал, напирая на то, что оно не приближено к условиям игры, не соответствует ее требованиям.
Этим примером хочу подчеркнуть, что никогда нельзя быть уверенным в том, что упражнения, которые дает команде тренер, каким бы глубоким знанием и богатым опытом он ни обладал, самые совершенные, а дальше двигаться уже некуда. Нет, конечно.
Процесс развития игры и подготовки к ней бесконечен. При этом магистральная тенденция такова, что тренировочные упражнения – и по структуре действий, и по режиму функционирования – с течением времени приближаются к требованиям игры. Тщательно просматривая игру, тренер всегда способен обнаружить элементы, которые нужно тренировать. Чаще всего это касается взаимодействия игроков. Могу сказать, что целый ряд игровых упражнений, которые я давал команде, допустим, в 2000 году, сегодня давать не стал бы просто потому, что они не представляются необходимыми.
Очевидно, изменился взгляд на сам предмет, оценка, уровень его понимания и изменилось, соответственно, видение целесообразности той или иной внесоревновательной работы.
При этом речь идет о работе, которая, как мне кажется, достаточно серьезно повлияла на результат «Анжи» в 1999–2001 годах. Например, мы использовали тогда разработки российских ученых в области силовой подготовки, в частности рекомендации Виктора Николаевича Селуянова, одного из ведущих отечественных специалистов в этом научном направлении. И объемы работы, должен признать, были очень высокими. Можно вспомнить, что «Анжи», пробившись в Высшую лигу, очень ровно прошел по дистанции сезона-2000. В каждом из кругов мы набрали по 28 очков, двигаясь без серьезных срывов: больше одного матча подряд не проиграли ни разу.
Успех, конечно, зависел не только от качества силовой подготовки или от работоспособности футболистов, но и от того, насколько надежно выстроена, организована игра. А вот кадровые возможности «Анжи»-2000 в нескольких словах охарактеризовать трудно.
В распоряжении тренерского штаба была группа, безусловно, талантливых футболистов. Другой вопрос, что эти футболисты до момента появления в Высшей лиге не были известны широкому кругу любителей футбола. И даже специалисты слышали о них немного – о Рахимиче, Ранджеловиче, Будунове, Сирхаеве, Агаларове и далее по списку. Но, попав в элитный дивизион, они зарекомендовали себя как одаренные футболисты, раскрывшись в первую очередь благодаря тому, что проделали большую, тяжелую работу и правильно понимали свою роль и место в системе командной игры. В противном случае занять команде 4-е место было бы просто невозможно.
Кто создает зрелище
Талант футболиста, мера его одаренности – понятие достаточно широкое. Очевидно, что для построения более или менее успешной футбольной карьеры человек должен обладать рядом обязательных качеств – быть быстрым, координированным, не подверженным внешним психологическим воздействиям, легко ориентироваться в игровых ситуациях. Это достаточно общие положения, не требующие специальных комментариев. Даже когда речь идет о людях, отмеченных искрой божьей, – например, о Лео Месси, Криштиану Роналду, Самюэле Это’О и многих других признанных звездах, комментарии нелишни. Хотя каждый волен применять свою трактовку, излагать личный взгляд на суть вещей. Если же мы говорим об уровне одаренности, например Элвера Рахимича, пояснения просто необходимы.
Можно ли было в самом деле назвать пахаря, работягу, «железного дровосека» Рахимича талантливым футболистом в классическом толковании этого понятия?
Отвечу так: Рахимич был наделен талантом ясно понимать и точно решать задачи оборонительного характера. Он был щедро одарен с точки зрения психологии: очень устойчивый футболист, твердый, с конкретным, жестко выстроенным внутренним стержнем, способный в самых напряженных матчах показывать свой предельный уровень. Да и в тренировках тоже. Любое упражнение – Рахимич всегда потный. Каждое движение – на пределе интенсивности. Всякое задание – отработка на сто процентов.
Вот что такое талант Рахимича. Кроме того, Рахимич тонко чувствовал игру, понимая, какие его действия оптимальны в той или иной ситуации, был очень хорош в отборе, знал толк в контроле мяча, умело страховал партнеров, причем не только в центре поля, но и на флангах.
Конечно, назвать Элвера игроком ярким нельзя. От него не стоило на постоянной основе ждать ювелирной работы с мячом, тонкой передачи, изящного финта. Зато играл он с небольшим процентом брака, не терял мяч, что называется, на пустом месте, за ним почти не числились грехи, которые в теннисе именуют немотивированными ошибками.
Мера одаренности, отпущенная Рахимичу, заключалась в его редком умении быть полезным команде, полностью растворить себя в ней. Не случайно же Элвер несколько раз получал призы самому полезному игроку команды – и в «Анжи», и позже в ЦСКА. И так же не случайно он был игроком стартового состава армейской команды, которая в отличном стиле выиграла Кубок УЕФА.
Как еще, в каких категориях может выражаться талант футболиста? Понятно, что проще всего измерить талант бомбардира. С ним, с забивалой, всегда все понятно – посмотри на табло, в протокол, полистай статистические справочники, загляни в Интернет, и картина перед глазами: сколько забил человек, настолько он и одарен.
Но вот, например, играл в чемпионате СССР за кутаисское «Торпедо», тбилисское «Динамо», московский «Локомотив», да и за сборную СССР Гиви Нодия. Люди старшего и среднего поколения, не сомневаюсь, прекрасно его помнят. Многим, очень многим казалось, что Нодия слабоват, что он не дотягивает до нужного уровня, занимает чужое место в основном составе. И то верно: сказать, что это был лидер, яркий футболист, звезда, нельзя. Зато к нему применимо другое определение, характеризующее меру таланта: ярко выраженный игрок штрафной площади, обладающий уникальным даром решать эпизоды в условиях ограниченного пространства.
Еще более показательный пример – немец Герд Мюллер. Футболист, наверное, более, чем Гиви, талантливый и везучий, потому что его карьера сложилась гораздо успешнее. Ему повезло родиться в стране, которая всегда стремится стать чемпионом и делает это максимально системно. Мюллер, в сущности, был одарен только в одном компоненте игры – в способности протолкнуть мяч в сетку из любой ситуации. «Игрок носового платка» – его сленговая характеристика. В условной номинации «Футболист, забивший самое большое количество невзрачных голов в истории игры» ему до сих пор нет равных.
Они очень похожи в своем функционале, Нодия и Мюллер. А если противопоставить им, скажем, Месси – игрока, который тоже очень много забивает, эпитеты и оценки окажутся иными. У Месси совершенно другой тип одаренности, расцвеченный самыми яркими красками, которые только имеются в футбольной палитре.