Страница 22 из 29
Чутье Томаса на таланты очень помогало. Но Ли де-факто оставался художественным руководителем, и поддержание марки качества Marvel ложилось только на его плечи.
Ближе к концу 1965 года Ли попросил Джона Ромиту изобразить Человека-Паука в двухсерийной истории о Сорвиголове. В то время Ромита не понимал, что это было прослушивание, чтобы заменить Стива Дитко в «Удивительном Человеке-Пауке».
Когда наконец произошел неизбежный уход Дитко, новая команда с ходу взялась за дело. В их первом выпуске произошло шокирующее откровение, что за тайной личностью Зеленого Гоблина скрывался Норман Осборн, богатый промышленник, отец одноклассника Питера Паркера Гарри Осборна. (Ходили слухи о том, что отказ Дитко сделать этот драматический сюжетный поворот стал последней каплей в споре между ним и Ли.)
Ромита предпочитал работать над «Сорвиголовой». Несмотря на то что он был командным игроком, непревзойденным профессионалом, радостно заходящим в офис, всегда одетым в белоснежную рубашку и галстук, Джон полагал, что ограничение было временным. «Я не мог поверить, что парень откажется от успешного комикса, который был вторым по величине продаж в Marvel, – объяснял Ромита Томасу годы спустя. – Я не знал Дитко. Я предполагал, что он сделает то, что сделал бы я, – подумает о том, что бросил главного героя, и вернется. И как я, подсчитывал бы дни, пока не сможет вернуться к Сорвиголове». Ромита старался сделать плавный переход, копируя стиль Дитко как можно лучше, даже используя чертежную ручку для максимально точной мимикрии.
Ему не удавалось воспроизводить стиль Дитко. Но опыт Ромиты с романтическими комиксами имел свои преимущества. Челюсть Питера Паркера стала выразительнее, волосы легли как надо, и он слегка подкачался. Его ближайшая соседка Мэри Джейн Уотсон, которую Ли и Дитко скрывали в тени в течение полутора лет, наконец-то показала свое лицо, и она была великолепной, нахальной тусовщицей с рыжими волосами. Гвен Стейси стала еще красивее; они с Мэри Джейн начали бороться за внимание Питера, словно Бетти и Вероника. И все, даже Флэш Томпсон, стали больше улыбаться. По словам Ромиты, сначала Ли был недоволен его гламурными персонажами за то, что они приглушили угрюмый стиль Дитко. Но вскоре сам Ли просил сделать образ Питера Паркера помягче: более длинные волосы, более плавные линии, джинсы, ботинки, девушки в мини-юбках вокруг него. Он начал приносить номера журналов Women Wear Daily на чертежный стол Ромиты, инструктируя его привнести последние модные веяния. Любые временные опасения, которые у него были, должны были смягчиться отчетами о продажах – «Человек-Паук» продавался лучше, чем когда-либо.
«Сорвиголова» теперь принадлежал выходцу из Atlas Джину Колану, беспокойному светловолосому любителю кино, которого Ли переманил с удушающей работы – съемок образовательных кинолент. Меланхоличная визуализация в стиле кьяроскуро придавала персонажу вес, которого не было у Вуда или Ромиты, и, что более важно, окончательно дистанцировала Сорвиголову от Человека-Паука. Верстка макетов была не самой сильной стороной Колана – у него была опасная привычка рисовать захватывающие дух сцены на огромных разворотах только для того, чтобы после понять, что ему нужно втиснуть вторую половину истории в последние несколько страниц. Но для Ли выигрыш в драматическом диапазоне перевесил головные боли из-за логистики. В «Тревожных историях» (Tales of Suspense) Колану даже удалось изобразить Железного Человека более эмоциональным, изменив угол отверстий для рта и глаз и создав из металлического шлема нечто более или менее напоминающее выражение эмоций.
Другим ветераном Altas, воссоединившимся с Marvel, был Джон Бушема, грубый, сорокалетний, напоминавший Роберта Митчема. Так же как Колан и Ромита, Бушема страшно ненавидел работу на Мэдисон-авеню, которой посвятил последние годы. Он не мог удержаться, чтобы не выразить свое безразличие к супергероям, иногда в довольно комичной манере. Его больше заботили очертания человеческих фигур и открытые пейзажи, нежели цветные костюмы и гаджеты. Он хотел транслировать древнее и фантастическое и ненавидел «проклятые автомобили и небоскребы», конечно же, неотъемлемые в Marvel Comics.
Рой Томас, который работал с ним над «Мстителями», был настолько увлечен богатым художественным стилем Бушемы, что подгонял под него свои сценарии, что привело к череде мифологических приключений Алой Ведьмы, Ртути, Соколиного Глаза и Голиафа.
К сожалению, теперь Колан работал над «Железным Человеком», а Бушема над «Мстителями», которые когда-то принадлежали Дону Хеку, одному из главных художников первых комиксов про супергероев. Постепенно Хек был освобожден от работы над обоими комиксами и превратился в среднестатистического сотрудника, продающего «Людей Икс». Работа была работой, но ни один персонаж уже не вызывал сильных эмоций, и он чувствовал, что что-то поменялось. Хек, старейший профессионал, нарисовавший самых красивых женщин Marvel, теперь смущенно стучался в дверь дома Джека Кирби с просьбой дать ему творческий совет[44]. С этого момента стало ясно, что Marvel Comics движется вперед независимо от личности художника.
Тем временем Джим Стеранко наслаждался роскошью, которую Хек (и если уж на то пошло, и Кирби, и Дитко, и Вуд, и все остальные в Marvel) не мог себе позволить: он уже хорошо получал на высокооплачиваемой работе на полную ставку, не связанной с комиксами. Создание комиксов было его хобби, что, соответственно, означало невысокий уровень финансовой компенсации. Но ему не нужно было содержать семью и проводить время с детьми. Работа и романтические представления о жизни художника заменяли ему все. «Я верю, что счастье – ничто, – сказал он в одном интервью. – Я не думаю, что люди были помещены сюда, чтобы быть счастливыми. Я думаю, что, если вы решили стать художником или писателем, вы автоматически принимаете на себя ответственность быть одиноким. Однако когда вам исполнится 50 или 60 лет, вы сможете оглянуться назад и увидеть результат своего труда, который останется еще надолго после того, как вы уйдете, и будет продолжать занимать умы миллионов людей».
Итак, сначала постепенно, затем набирая обороты, Стеранко начал экспериментировать с формой. Он подхватил идею Кирби с коллажами, которые он дополнил стробирующими и мерцающими эффектами в стиле новаторского Op Art. Он подходил к созданию страниц больше как дизайнер, нежели иллюстратор, уделяя особое внимание раскадровке и пространству. Концентрические круги, плоскостные диаграммы, перспективы и другие геометрические хитрости объединились вместе, чтобы превратить «Ника Фьюри» в самый психоделический комикс со времен «Доктора Стрэнджа» Стива Дитко. Стеранко черпал вдохновение в хоррор-комиксах Уилла Айснера и Джонни Крэйга из EC Comics, а футуристическая изюминка этой истории позволяла на каждой странице создавать высокотехнологичные игрушки, детально прорисовывая их в стиле Кирби. Если Кирби делал полностраничные рисунки, то у Стеранко были развороты на две, а затем и на четыре страницы, и если вы хотели получить полную картинку, то нужно было купить две копии журнала и сложить их вместе. Также в его работах можно было найти отсылки к Сальвадору Дали, Эдварду Мейбриджу, Ричарду Аведону и фильмам Роберта Сиодмака и Майкла Кертиза, а также современным коммерческим художникам, таким, как Ричард М. Пауэрс и Боб Пик. Это был позитивный постмодернизм в стиле Merry Marvel.
Казалось, комбинация всяческих уловок и поражающего воображение, математически совершенного произведения искусства может вызвать определенную эмоциональную отстраненность, но работы Стеранко никогда не стояли особняком. Однако не было при этом и грандиозных продаж. Для преданных читателей – техногиков, любителей травки, студентов творческих профессий – «Ник Фьюри: агент ЩИТа» был вершиной искусства. И, несмотря на появление в первых выпусках гостей из «Капитана Америки», мир, придуманный Стеранко, существовал сам по себе, независимо от других персонажей.
44
В 1967 г. Сид Шорс, художник, работающий над «Капитаном Америкой», должен был освободить Кирби от работы над комиксом, после того как непродолжительное время раскрашивал карандашные наброски Кирби. Но Ли не был удовлетворен попытками Шорса следовать Методу Marvel, и Кирби снова вернулся на роль вдохновителя и наставника для своих коллег.