Страница 33 из 56
— Я сделала вам чаю. Не хотите ли перекусить? У меня как раз ужин готов, — отозвалась Дарина, которая о чём-то своём, девичьем, беседовала с Некки. Но смеха, привычного в таких разговорах, не было.
Мы присели в кресла перед закрытым окном за стол. Дождались девочек и чай с пирогом.
— Сама приготовила, — похвасталась она.
— Тебя, будто, это всё вообще не волнует, — заметила Некки, которая оставалась суровой после той встречи с новыми порядками в Нублибурге.
— Меня не замечают, — Дарина, кажется, обиделась на такое замечание подруги, — Коли б замечали, я была бы там, на площади. А я живу себе спокойно, зарабатываю на жизнь этими игрушками. Детям особенно нравится — вы б видели их милые лица…
— Лица у них вряд ли будут милыми в ближайшие пару месяцев, — заметил я и мельком глянул на Марка, Стива и Джека. Из-за языковых барьеров, они чувствовали себя неуютно и смирно молчали, пытаясь понять наши слова.
— Главное — они меня не трогают. А я не трогаю их, — сказала Дарина, — Вы пейте-пейте, не стесняйтесь. А ваши друзья что, немые?
— Нет, конечно! Они просто вас не понимают — язык не тот, — непринуждённо улыбнулся я.
— Так что они говорят? — спросил Джек.
— Пока ничего.
Дарина подошла к окну и посмотрела сквозь щели, словно опасаясь кого-то.
— Пока поживёте у меня. Когда всё уладится, тихо и мирно уйдёте, ясно? На глаза горожанам не попадайтесь, если что-то хотите, просите у меня — я вам всё принесу, всё что попросите.
— Голову тех ублюдков, кто убил Вилли, — холодно прошипела Некки.
“Просьба” была встречена неловким молчанием.
— Ну, вы поняли. Можете обустраиваться.
За окном темнело. Ночь быстро захватывала Нублибург. Мы готовились ко сну.
Непонятно даже, что нас завтра ждёт… Времена настали сложные.
Рассказчик — Стив.
***
— Слушай, ты знаешь, сколько времени прошло? Ну там, у нас дома?
Голос моего брата раздался в темноте совсем неожиданно. Он говорил обыденно, словно вокруг нас не отдыхали наши друзья. Он тихонько сдвинул одеяло и сел на кровать. Его лицо было напряжено и серьёзно, но вместе с тем и выражало мудрость Джека.
— Давай выйдем хоть в другую комнату, — предложил я шёпотом, перешагивая через развалившегося на полу Роберта.
Джек молча кивнул, и вот мы уже за дверью на кухне Дарины. Оттуда повеяло сладким запахом малины от пирога. Сквозь темноту прорезался верстак, весь усыпанный щепками. Без дела лежал лобзик, а рядом с ним прямо на столе стояла плетённая корзинка, где лежали недоделанные игрушки и неудачные работы молодой столярки.
— Знаешь.., — Джек запнулся. Он быстро попытался вспомнить о чём хотел сказать, но я спросил его первее:
— Что-то случилось?
— Может быть, — ответил он без своего привычного озорства, — Я чувствую, как это проклятое место… Влияет на меня что ль? Уже не так зазорно держать оружие в руках, а убийства мы видим каждый день. Майнария что-то делает с нами, не замечаешь?
Мы присели за стол, и только сейчас я заметил, что на стене тикали деревянные часы. Причём, настоящие, показывающие настоящее время — они не подделка.
— А ведь Дарина их сама сделала, — сказал я, будто сам себе. Джек тоже обратил на них внимание.
— Красивые, да…
Какое-то время мы молчали. Собеседник над чем-то упорно размышлял. Молчание длилось недолго, и вот разговор возобновлён:
— А ты как чувствуешь себя? Замечаешь, что мы теперь более выносливые, крепкие, — рассуждал Джек, — Мы прошли такой большой путь, увидели смерть, войну — вспомнить хоть ту высадку.., — он нервно хохотнул, — Это новое общество начинает вселяться в наше сознание. Меня это пугает — а что, если мы перестанем быть людьми в нашем понимании? Здесь нравы так упали по сравнению с нашим миром. Будто какое-то смутное благословление, смутная благодать — благо есть, но какое-то не то, знаешь… Оно исскажённое. И я кажется уже превращаюсь в тех уродов, которые окружают нас.
Его слова заставили мня задуматься. А ведь действительно: если нам суждено остаться здесь навсегда? Среди этих людей, которые презирают друг друга, которые упали в нравах до Средних веков, которые убивают ради денег… Учитывая все те проблемы, что окутали наш мир, мы всё-равно выглядим образцом культуры. И вдруг мы не сможем вернуться?
Такая мысль заставила меня похолодеть.
— А почему ты только сейчас подумал об этом? — спросил я осторожно.
— До этого не до философии было — выжить бы, — сказал Джек задумчиво — таким я его вижу впервые.
— Ты и вправду изменился. Или запас шуток закончился?
Он меня понял и улыбнулся. Но тут же снова посерьёзнел.
— Не смешно. А ты представь, если мы тут будем жить год? А два? А десятилетие? А всю жизнь? Да и доживём ли мы до старости, будет ли у нас покой?
— Ты прав. Я не знаю, во что мы превратимся.., — проговорил я и прилёг на стол. Сон брал своё, и усталость тому подтверждение.
— Я тут что подумал.., — Джек растолкал меня на какое-то время, — Мы такие разные… Признайся — мы бесим друг друга больше, чем мы все вместе взятые Роберта. Мы сами себя убиваем такими ссорами. Нам надо сплотиться в сильную команду, пора! По-другому нам не выжить.
Его слова имели смысл. Мы и вправду друг друга задирали ещё давно. Наша жизнь протекала так, что я у Джека был “диктатором, не уважающим ничьи мнения, кроме своего”, а в моих глазах, что греха таить, Джек выглядел дурачком, который всегда лезет в неприятности. Но пройдя через высадку, через Юкатанию, через холода и ветра Нублии, я начал замечать, что он уже не такой “храбрый”, каким был. Его слова звучали не так часто, но те, что вылетали из его горла, содержали смысл. И Джек подмечал за мной особую неразговорчивость. Майнария будто делала нас средними всем её обитателям, ведь именно такие люди могут выжить здесь. Лишённые мнения и личности, но не лишённые навыков выживания и крепкого духа, решимости, желания жить.
Мои мысли прервал какой-то странный звук, что раздавался из другой комнаты. Будто кто-то чуть не споткнулся.
— Кто это там? — испуганно спросил Джек, глядя через моё плечо в дверной проём.
— Может, ещё кому-то не спится?.. — я решил позвать этого “кого-то”, но на мой голос никто не пришёл. Я решил, что мне показалось, и сказал воодушевлённо то, что хотел так долго. Всё же, этот случай уникальный, и его ни за что не надо упустить.
— И вместе мы сможем найти выход отсюда!
— Да, я о том же! — глаза Джека загорелись огоньком, который, как мне казалось, погас ещё давно, — Ну? Друзья?
Он протянул мне руку.
— Навеки, — лаконично ответил я и крепко-крепко пожал её. Мы похлопали друг друга по плечу и обнялись. И стояли так долго, сколько я не знаю, но всё это время чувство радости поглотило меня. Именно этого я и ждал, то счастье, которое я всегда видел только во сне, теперь наконец воплотилось в жизнь!
“Отныне преграды разрушены. Мы друзья навеки…”
========== Глава 23: Ночная Голубиная Почта. ==========
Рассказчик — Родион.
***
Девочка моя… Племянница дорогая… Куда же ты запропастилась?! Неужто тебе меня совсем не жалко? Неужто ты решила бросить меня одного? А как же наше нерушимое правило? Или ты забыла?
“Майнария уважает только друзей.”
Если с тобой что-то случится, я не смогу простить себе этого, ты меня убиваешь своими выходками! Почему, когда у меня и Охотии есть более важные дела, ты…
Нет, милая. Я не могу тебя ругать. Ты дорога мне, как никто другой ныне живущий! Мы не должны воевать, нам надо быть вместе! Почему это так сложно понять? Я разве себя как-то иначе вёл? Я тебя бил? Унижал? Нет. Тогда зачем, Некки?
Неужели дядя Вилли дороже тебе, чем я? Ты готова ради него пройти сотню километров через горы, рискуя жизнью, без еды, воды, одна… И это всё только ради нескольких дней отдыха в горной столице? Но к-как же я?
Я ведь люблю тебя! А ты вот как…
Ты чего хочешь? Увидеть Майнарию? Понять, что такое добро, зло, справедливость, мораль? Или ты просто хотела позлить меня?