Страница 112 из 185
— Пожалуйста, мисс Эмили.
Ребекка могла только улыбаться ребёнку, которого начинала любить, как если бы она была её собственной. Она взяла на себя в качестве основного её смотрителя, так как состояние Констанции продолжало ухудшаться с каждым днём. Она была исключительно горда тем, как хорошо воспитана маленькая Эмили, и нежной заботой Чарли.
— Доброе утро всем. — Ребекка немедленно проверила печь и посуду, приготовленную для открытия дома, которое состоится на следующий день.
Достигнув ложки, чтобы попробовать один из горшков, она обнаружила, что Сара потрясла её руку.
— Пока нет, мисс Ребекка, это ещё не готово. — Повар улыбнулась и только покачала головой.
— Всё будет готово к завтрашнему дню?
Рег только покачал головой от нервозности Ребекки, продолжая распаковывать ящики с блюдами, которые генерал Чарли заказал в Вашингтоне.
— Конечно, мисс Ребекка. Беула, Тесс и другие работают над домом, а я и Сара готовим всё остальное.
Ребекка улыбнулась, садясь за кухонный стол. Она вздохнула, зная, что нервничает ни за что.
— Извините, Рег. Это просто то, что впервые за многие годы в Редмонде Стейблз пройдёт новогодняя вечеринка. Я хочу, чтобы всё было идеально. Нам нужно некоторое облегчение после неприятной казни майора Монтгомери.
Сара медленно повернулась и посмотрела на Ребекку.
— Мисс Ребекка, говорят, с ним были другие мужчины.
— Да.
— И этот генерал Редмонд отпустил их из армии.
— Да, Сара, но он не знал тогда, что случилось.
— Да, мэм, я знаю. Но я волнуюсь по поводу того, что они бегают здесь. Люди в цветном городе не могут защитить себя.
— Я знаю. У генерала Редмонда есть люди, которые следят за ними, но он думает, что они давно ушли отсюда.
— Я действительно надеюсь, что так.
— Мы всё сделаем.
***
Воскресенье, 1 января 1865 г.
Его группа, которая пробиралась до церкви от Гейнс-Коув, или более правильно конюшен Редмонда, в тот же день была меньше, чем в прошлое воскресенье. Гостившие офицеры уехали, и поскольку у Констанции был очень трудный день, и Элизабет, и Беула остались, чтобы ухаживать за ней. Конгрегация подалась спокойно, но было предвкушение предвкушения. Сегодня был первый раз, когда перед началом войны были запланированы празднования Нового года. То, как генерал янки будет обращаться с южным гостеприимством, было предметом любопытства и предвкушения.
Миссис Уильямс выбрала смутно патриотическую музыку, возможно, чтобы напомнить жителям, что они всё ещё были южанами и всё ещё воевали. Преподобный проигнорировал это полностью. Он поднялся по ступенькам к кафедре и начал проповедь.
— Наш сегодняшний урок взят из главы 3 Екклесиаста, стихи 1–8.
≪Для каждой вещи есть время и время для каждой цели под небесами:
Время родиться, и время умереть; время сажать, и время собирать посаженное;
Время убивать, и время лечить; время ломать, и время строить;
Время плакать, и время смеяться; время скорбеть и время танцевать;
Время отбрасывать камни, и время собирать камни;
Время обнимать, и время воздерживаться от объятий;
Время, чтобы получать, и время, чтобы потерять; время хранить, и время отбрасывать;
Время раздирать, и время шить; время молчать, и время говорить;
Время любить, и время ненавидеть; время войны и время мира≫.
— Мы видели наше время смерти, наше время убийств, наше время, когда всё в нашей жизни было разрушено, и у нас не осталось ничего, кроме пепла. Я не верю, что в этой комнате есть один человек, который не имел их время плача и скорби. У нас было время ненависти, время войны. Это время подходит к концу. Мы заставили наших врагов прийти к нам и обнаружили, что они люди сострадания, чести и доброты. Это правда, что некоторые враги не смогли отпустить прошлое, отпустить время для ненависти и войны. Для этих бедных душ, мы предлагаем наши молитвы и соболезнования. Год перед нами будет временем великих перемен. Я молюсь о том, чтобы это было время исцеления, время созидания, время посадки, время любви и время мира.
Проповедь продолжалась. Миссис Уильямс сидела за клавишами с выражением лица, из-за которого кислые солёные огурцы казались сладкими. Можно было только представить атмосферу в доме Уильямса, поскольку Преподобный продолжал своё послание мира и сотрудничества. Чарли предположил, что это, вероятно, делало Виксбург приятным.
***
Ребекка стояла возле мантии в большой передней гостиной. Она осторожно держала в руках бокал вина и была на грани кипения. Чарли стоял в центре комнаты, окружённый всеми доступными молодыми леди Калпепера. Элизабет подошла и попыталась скрыть улыбку на своём лице, потягивая собственное вино.
— Вы можете разорвать что-то очень важное.
Ребекка неохотно перевела взгляд с Чарли на подругу.
— Извините меня?
— Если зеленоглазый монстр сильнее тебя схватит, твои глаза выскочат.
— Я понятия не имею, о чём ты говоришь.
— Я говорю о том факте, что ваш будущий муж стоит там, окружённый всеми этими молодыми дамами общины, и вам это не очень нравится.
Ребекка кивнула, стыдясь своих чувств.
— Да, ты права.
— Ребекка, моя дорогая подруга. Тебе не нужно беспокоиться о Чарли. Он обожает тебя. Когда ты далеко от него, он говорит только о тебе. Я верю, что он сам позаботится о твоей святости.
Ребекка усмехнулась и покраснела.
— Я знаю, что он любит меня. Просто они такие… так…
— Совершенно очарованы новоиспечённым генералом. — Она толкнула локтём свою подругу. — Подумай, как они будут завидовать, когда ты и Чарли поженитесь. Моя дорогая, ты будешь завидовать им всем.
Элизабет наблюдала, как Ребекка пыталась поступить правильно, а не злорадствовать. Было очевидно, что Ребекке было очень трудно.
— О, наслаждайся этим, Ребекка. Это не делает тебя грешницей, чтобы быть счастливой с тем, как твоя жизнь складывается. Тем более, что она так близко распалась.
— Я не хочу казаться слишком гордой, но вы должны признать, что если бы я была склонена к этому, Чарли был бы хорошей причиной.
— Он был бы лучшей причиной. Я думаю, что хороший Господь простит вас за чувство гордости за того, кого вы любите.
Пока две женщины болтали, Чарли оторвался от своей группы поклонниц и подошёл к буфету, где Джоко стоял на службе. Двое мужчин некоторое время шептались, и Джоко кивнул, затем тихо вышел из комнаты. Чарли медленно двигался по комнате, останавливаясь несколько раз, чтобы ненадолго поболтать с присутствующими джентльменами, как из города, так и из своей команды. Он продолжал смотреть через плечо, как будто он ожидал, что что-то случится. Когда он приблизился к Ребекке и Элизабет, Джоко вернулся и кивнул ему. Странная смесь озорства и облегчения накрыла черты лица Чарли, когда он повернулся к своей будущей невесте.
— У меня есть маленький сюрприз для вас и гостей.
— Сюрприз? Генерал, что ты…
Чарли улыбнулся.
— Сюрприз. Скажите мне, миссис Гейнс, вы танцуете?
Она улыбнулась в ответ.
— Да, генерал, я танцую.
— Ах, тогда у нас с ребятами всё получилось. Бывает, у нас в полку есть несколько отличных музыкантов, которые сегодня согласились играть для гостей. Они готовы, так что, как наша хозяйка, не могли бы вы открыть двери в бальный зал и начать разбирательство?
Она взяла Чарли за руку.
— Мы устроим первые танцы, которые, я надеюсь, будут одними из многих танцев в конюшнях Редмонда, — остановилась она и улыбнулась, — вместе, мой дорогой Чарли.
Чарли подошёл к буфету и взял стакан и ложку, постукивая по кристаллу, чтобы привлечь внимание людей.
— Дамы и господа, миссис Гейнс и мужчины 13-й Пенсильвании угощают вас. — Он кивнул Джоко, который распахнул двери в бальный зал.
Комната была украшена вечнозелёными и падубами, а в больших каминах с обоих концов ярко горели огни. В алькове музыкантов тихо играла небольшая группа, в основном скрипачи.
— Давайте танцевать в новом году.