Страница 7 из 11
Аня тихо причитала: ей казалось, что прошла целая вечность и ребята никогда не вернутся:
– Давай сходим, – канючила она. – Может, случилось чего? Может, им помощь нужна?
Даша чувствовала себя последней гадиной, бросившей друзей, но соглашаться не спешила:
– Вернутся. Ничего с ними не будет.
И шумно выдохнула, когда увидела возвращающихся Ольгу с Петей.
– И ничего там нет! Обычный сарай. Какой там только гадости нет! – брезгливо сморщилась Ольга. – Теперь помыться хочется.
Петя молчал, листая фотографии, а потом протянул смартфон Даше.
Кафе не было. Груда хлама, грязи и кучи экскрементов.
– Чертовщина какая-то.
– Поехали отсюда, – скомандовала Ольга. – Вечером у Аньки встретимся, обсудим, – и первая вскочила на ступеньку подъехавшего автобуса.
Петя пропустил девочек вперед и прежде, чем войти в салон, сделал еще одну фотографию. Смотреть не стал – просто сунул смартфон в карман и упал на ближайшее свободное сиденье:
– Не кантовать.
С этими словами надвинул кепку на лоб и заснул.
Обратный путь они проделали в тишине, но возле дома Аня попросила:
– Даш, а к тебе можно? А то Петька сейчас обед готовить заставит. Проглот.
– А пошли! – после случившегося Даше не хотелось возвращаться в пустую квартиру. – И мне веселее. Знаешь, я скоро начну шарахаться от собственной тени!
– Еще бы! – посочувствовала подруга и нажала кнопку лифта. В Дашином подъезде она была обычной, из металла.
Входная дверь оказалась приоткрыта. Из квартиры вырывались голоса – тихий женский и густой мужской бас – и сладковатый запах.
– Ой, уже вернулась? – мама смотрела на Дашу как-то удивленно, потом её взгляд скользнул по Ане. – Девочки, вы вот что… идите погуляйте, не надо мешать взрослым.
Подруги молча вышли.
– Я совсем забыла, что они сегодня квартиру освящают, – Даша чихнула, когда после темного подъезда в глаза ударил солнечный свет. – Надеюсь, поможет.
Девочки потоптались на лестничной площадке и решили идти к Ане, вспомнив по дороге, что Петя дома и потребует его накормить.
– Пусть сам себе готовит! – заявила Аня, открывая дверь.
Но Петя даже не оторвался от компьютера. Не вышел и на запах яичницы с колбасой.
– Он не заболел? – Аня косилась в сторону собственной комнаты, которую оккупировал родственник.
– Наверное, занимается. Ему же поступать!
– Говорит, по балам проходит, – пожала плечами Аня и тут же сменила тему: – Ты обещала рассказать о чертовщине! Что, реально – голоса?
– Шаги, – поправила её Даша.
Снова и снова говорить о собственных страхах не хотелось, но она слишком хорошо знала подругу.
От допроса спас зазвеневший телефон. Мама сообщала, что все закончилось, и звала печь пироги. Дочь она встретила, припорошенная мукой:
– Готовь начинку!
– А чем это пахнет? – Даша уселась напротив, пристроив на коленях миску с вареными яйцами.
– Квартиру ладаном окуривали, велели до вечера не проветривать.
Даша кивнула. От странного аромата кружилась голова, но мама улыбалась, и из коридора не доносилось ни жуткого смеха, ни призрачных шагов.
Вскоре по кухне поплыли другие запахи, более привычные – свежей сдобы и ванили. Квартира снова стала родной и уютной.
– Ну вот, папа с работы придет, а у нас тут такая красота! – мама раскладывала на блюде выпечку – пирожки с начинкой и сладкие плюшки. – Как думаешь, похвалит?
– Обязательно! – Даша наслаждалась происходящим. Ради такой атмосферы она была согласна навсегда забыть нелюбовь к готовке.
– Давай пить чай? – мама положила на тарелку несколько пирожков, накрыв остальные полотенцем.
– Давай! – согласилась Даша и на минуту отвлеклась на пикнувший телефон.
«Проверь почту, это важно», – писал Петя.
«По поводу кафе», – прилетело следующее сообщение, и Даша сдалась:
– Я быстро. Письмо только прочитаю.
Правда, сначала пришлось скачать пересланные файлы.
Под первым номером шел снимок, который Петя сделал из окна автобуса. Даша мазнула взглядом по знакомой вывеске и открыла следующий файл. И еще один. И еще.
Вырезки из газет, в которых упоминались исчезнувшие дома. Их помнили, но назвать точное место затруднялись даже очевидцы.
Ссылки на мистические группы. Страшилки про такие же здания, которые появлялись и исчезали, стоило любопытным искателям приключений войти в покосившиеся двери.
География легенд раскинулась от Владивостока до Калининграда, упоминались подобные случаи и за рубежом.
В правом нижнем углу замигала иконка сообщения:
«Заметила связь?»
«Я еще никуда не исчезла! И не собираюсь!»
«Я не об этом! Все здания – семейные рестораны, кафе или гостиницы. А еще рядом с крыльцом есть засохшее дерево».
Даша вперилась взглядом в строчки. А потом снова открыла фотографию «Рябиновой грозди». К счастью, за окном второго этажа в этот раз никого не было.
– О! Его еще не снесли?
Даша едва не подскочила. Вернувшийся папа вглядывался в экран:
– Жаль, хорошее было кафе. Мы любили туда заходить после занятий. Готовили там вкусно. Да, Люда?
– Вы о чем? – в комнату заглянула мама.
– Помнишь? – папа указал ей на монитор.
– Еще бы! Такое хорошее кафе. А хозяйка – прелесть!
Даша превратилась в слух.
А родители говорили, перебивая друг друга, словно фотография оказалась ключом к чему-то давно забытому.
«Рябиновая гроздь» была излюбленным местом встречи у подростков и молодых семей.
– Поговоришь с хозяйкой, ощущение, что за спиной крылья выросли! Поговаривали даже, что она колдунья.
– И вы в это верили? – насторожилась Даша.
– Верили! Она же многим помогала. Все девчонки к ней со своими секретиками бегали. Сейчас, конечно, понимаю, что это был просто жизненный опыт. Но тогда… Подожди, у меня же фотографии были!
Из коридора послышался шум – мама полезла на антресоли. Через несколько минут Даше торжественно вручили слегка выцветшую карточку.
Две молодые женщины, в одной из которых девушка узнала маму, а во второй – её лучшую подругу, сидели за уличным столиком. Прямо над ними нависла ветка рябины с белыми соцветиями, а у ног развалился огромный рыжий кот.
Длинная шерсть отливала латунью и сверкала на солнце. Казалось, это огненно-желтое пятно – единственное, что не потеряло краски.
– Рыжик! А я про него и забыла! Ласковый такой котик.
– Помню его, – хохотнул в ответ папа. – Как начинал мурчать, уши закладывало.
– И что с ним стало? – перед глазами встал откормленный кошак, шмыгающий под разваленное крыльцо. Даша только сейчас поняла, что тот не походил на бездомного, слишком лоснящийся и ухоженный.
– Да кто его знает. Умер, наверное. Он уже тогда был взрослым.
Родители разглядывали фотографию с каким-то благостным выражением на лицах. Такое бывает, когда встречаешь что-то давно забытое, но когда-то очень дорогое. Даше не хотелось спугнуть ощущение чуда, но страх уже поселился в душе и плел липкую паутину. С ним следовало покончить как можно скорее.
– А на какой улице было это кафе?
– Кажется… на Северной? – мама вопросительно взглянула на отца. Тот нахмурился и даже потер пальцем переносицу, вспоминая:
– Да нет. На Советской! Да, там!
Но судя по всему, он и сам был в этом не уверен.
– Ни один не сказал про Молочную! – тараторила Даша в трубку.
Родители смотрели какое-то кино и на дочь, решившую поболтать по телефону с подругой, внимания не обращали. Только разговаривала Даша не с Ольгой, и даже не с Аней – впервые за все время она сама набрала Петю.
– Мда, – протянул тот, выслушав сбивчивый рассказ, – думаешь, им память отшибло?
– Ничего подобного! – кинулась Даша на защиту родителей. – Они, знаешь, сколько историй порассказали о своей молодости? И про кафе тоже. Как девчонки бегали туда гадать на суженого, а матери водили к хозяйке детей лечить «от испуга» и снимать сглаз.
– Ну вот тебе и слухи о бабке-колдунье, – хохотнул Петр, но смешок получился наигранным. – В общем, я покопаюсь в сети, похоже, такое не только у твоих.