Страница 24 из 39
Придя домой, он поставил елку в угол под иконкой, нарядил ее гирляндой, вместо елочных шаров развесил бигуди и посыпал сверху, самодельными конфетти из порезанной на кусочки школьной тетради. «Хоть Дед Мороза приглашай со Снегурочкой, – удовлетворенный своей работой подумал Сидор, -Не стыдно будет людям в глаза посмотреть».
За следующие два дня, он привел в порядок маленькую покосившуюся баньку, стоящую в соседнем огороде, через дом. Прочистил дымоход, протопил ее, нагрел воды и, используя веники зверобоя, попарился от души. «Нет, пожалуй, это больше похоже на жизнь Робинзона Крузо в лесах Нечерноземья, чем на Евгения Онегина, -ложась спать на лавку и сладко зевая подвел итог дня Сидор.
Проснувшись утром, тридцать первого, Сидор перебрал в уме возможности своего праздничного стола. Выходило все то же самое: макароны по флотские, с тушенкой, пару баночек кильки, сало и фруктово-ягодная карамель на десерт к чаю из зверобоя. « Но у меня еще есть, полбутылки Чиваса, – обрадовался Сидор, и тема меню была закрыта. Уже под вечер, ближе к восьми часам с улицы раздался звук подъезжающего трактора и через минуту в дверь ввалился Мишка, немного обсыпанный снегом и как всегда пахнущий сладким перегаром.
– Встречайте гостей, господа крестьяне, – эхом прозвучал его голос в пустой после уборки комнате. И он поставил на стол, затертый армейский рюкзак. – Тут съехал я с горки от Березовки, глядь заяц бежит с рюкзаком. Ты куда спрашиваю косой? А он рюкзак бросил, а сам в лес сиганул. Открыл я рюкзак, – Мишка, немного повозившись с ремнями, распустил узел горловины, – А там гостинцы. Вод думаю кстати. Как раз Кубику и Сидору подойдет, – И он достал из рюкзака огромный мосол, – Это Кубику, – Мишка протянул кость Кубику, который уже вертелся под столом. – А, это тебе Сидор, – и он поставил на стол бутылку водки, точно такую же, какую они пили раньше, – Закуска тоже имеется, – закончил Мишка, бросив на стол банку кильки в томате.
– Спасибо Миша, – растерялся немного Сидор, – А мы вот елочку нарядили, – отвел он сторону рукой. – И еще, у меня для тебя специально есть, – он выскочил в сене и вернулся с бутылкой Чиваса, – Вот, тоже тебе подарок.
– Иностранная, – взяв бутылку и посмотрев этикетку, сказал Мишка, – Не знаю, не пробовал такую, – он поставил бутылку на стол. – А который сейчас час?
– Скоро девять, – взглянул на наручные часы Сидор.
– Ё, а чего же мы стоим. Уже Дальний Восток встретил, Сибирь встретила. Скоро к Уралу новый год подойдет, а мы ни в одном глазу, – беря бутылку водки и свинчивая крышку, сказал Мишка, – Давай тащи стаканы Сидор.
– Так я сейчас макароны отварю, с тушенкой, – ставя стаканы на стол, засуетился Сидор.
– Зачем макароны, килька же есть. Хлеб неси, – и он, развернув складной охотничий нож, привычным движением вскрыл консервную банку.
– Не будем торопить события, – наливая не полные, а лишь по половине стакана, засопел Мишка, – Ну, за новый год, идущий по стране, – Они чокнулись и выпили. – А ничего водка, – ставя пустой стакан, привычно констатировал Мишка, макая коркой хлеба в банку с килькой. Они еще выпили, за Сибирь, за Урал. Сидор, боясь быстро захмелеть, просил наливать ему на пальчик. Из сеней доносилось довольное рычание Кубика, грызущего подаренную Мишкой кость.
– Послушай Миш, я так и не понял, откуда название Еть пошло, от реки или от племени, – смотря, как Мишка прикуривает, задал вопрос Сидор.
– Причем здесь это. У нас тут речек поблизости нет никаких, и не было. И кроме русских здесь никогда ни кто не жил, – выпуская клубы дыма в потолок ответил Мишка, – Откуда ты это взял?
– В книжке про историю края прочитал, – и он показал брошюрку, принесенную из класса.
–Да, напишут они там журналисты. Сами ничего не знают, – махнул рукой Мишка. – Название Еть положил Иван Грозный, проезжая как-то здесь мимо с войском, на Волгу. Налей ка немного, – он пододвинул свой стакан. Сидор налил. Мишка поднял стакан и продолжил, – И карета его, царя, застряла прямо тут на дороге, в грязи, – он махнул на окно рукой. – Вылез Грозный из кареты, посмотрел вокруг и говорит – это еб твою ать , а не деревня. А писарь за ним тут же записал в указ, сократив все в одно слово. С тех пор она так Етью и зовется. Ну, за Еть, – и чокнувшись, он вылил в рот водку из стакана.
– Откуда ты это знаешь, – недоверчиво спросил Сидор.
– Так об этом все здесь знают, – вылавливая вилкой кильку из банки, ответил Мишка. – Любого спроси.
– Хорошо, еще вопрос, – Сидор сложил руки как школьник и посмотрел захмелевшим взглядом на Мишу.
– Давай.
– А как вот раньше при боярине Трефилове, в 18-м веке из Квасквы по этой дороге, по которой мы с Толиком с трудом проехали, могли столько кирпича привезти, чтобы и на большой дом, и на церкви хватило?
– Не было тогда здесь никакой дороги, – уверенно ответил Мишка.
– Как не было? – не понял Сидор.
– Это не дорога вообще, по которой Толик сюда ездит. Это бывшие торфоразработки. Здесь после революции местных всех раскулачили и выслали, а взамен рабочих привезли торф заготавливать. Мой дед, кстати, тогда сюда и приехал из Язани. Вот они и пробили эту траншею. А потом уже, в семидесятых годах, сюда строители приехали, ПМК-24. Я это уже помню. Они эту траншею засыпали песком из карьера, и решило, что это дорога. Только все равно нормальной дороги не получилось. Песок весь просел. Сам видел.
– Подожди. А по какой дороге боярин Трефилов сюда кирпичи тогда возил? – возмутился Сидор.
– Не знаю, – отмахнулся Мишка.
– Значит, про Грозного знаешь, а про дорогу не знаешь, – ехидно переспросил Сидор.
– Про Грозного все знают. А вот откуда ты про дорогу эту взял?
– Из книжки этой, – и Сидор потряс «Историей края».
– Врет она твоя книжка. И про речку и про племена врет. И не было здесь раньше никакой дороги. Мне бы дед сказал, – стоял на своем Мишка. – Так хорош, болтать, наливай. Старый год провожать будем. И полный стакан наливай, а то ни в одном глазу.
Сидор налил, они чокнулись и молча, выпили думая каждый о своем
– А кирпичи могли и со стороны Язани привезти, – додумывая, закончил мысль Мишка.
– Могли, – согласился Сидор,– Только вот от Язани сюда двести верст, а от Квасквы тридцать. И боярин Трефилов тоже из Квасквы. Я и раньше про него знал, – ответил Сидор и посмотрел на часы, – Ой, две минуты до нового года осталось,– И он взялся за бутылку, но та была уже пуста. – Тогда, что ли Чивасом отметим? – потянулся он за второй бутылкой.
– Наливай, попробуем, – согласился Мишка, открывая очередную банку кильки.
– Бом, бом, бом, – изображая куранты Сидор встав из-за стола, – С Новым годом вас дорогие товарищи, – и они, чокнувшись, выпили.
– Одеколон,– поморщился Мишка. Явно настроение его испортилось.
– Давай еще по одной, – предложил Сидор и разлил остатки по стаканам, стараясь больше налить Мишки. – С новым счастьем, – произнес тост Сидор, и они опять выпили и опять без настроения. Мишка закурил, смотря куда-то в потолок. Сидор сидел, молча думая все про дорогу.
– Скучно без телевизора, – зевнул Мишка.
– Да, – согласился Сидор. – Но электричества то все равно нет.
– Это сосновские ребята в прошлом году все провода срезали и на вторчермет сдали, – объяснил отсутствие электричества Мишка. – Здесь же никто не жил тогда, – оправдывая поступок сосновских, закончил Мишка. – Послушай, а который сейчас час?
– Половина первого, – посмотрел на часы Сидор.
– Всего-то, – обрадовался Мишка.– Слушай, а давай в Сосновку махнем. Выпить, у нас все равно нет нечего. А там, в Сосновке, не все еще пьяные. Погуляем. Развеемся заодно.
– Не, Миш. Ты езжай если хочешь. А я уж здесь с Кубиком посижу.
– А, ты не обидишься? – вставая из-за стола и надевая шапку, на всякий случай спросил Сидор.
– Что ты наоборот. Хорошо посидели. Отметили, – замотал головой Сидор.
– Тогда поеду я в Сосновку, а то через час напьются уже все, – выйдя в сени и наступив в темноте, на взвизгнувшего Кубика, радостно попрощался Мишка.