Страница 93 из 128
- Обычно такие гиганты, как этот достойнейший рыцарь, легче всего слетают с коня, если ударить точно, - заметил француз.
- Вы правы. Но Гловер превосходно держится в седле. Кому это знать, как не мне - я пять раз встречался с ним на турнирах. Первый раз, когда я был в зачинщиках турнира, а он еще безусым, только что посвященным рыцарем.
- И каковы итоги? - учтиво осведомился барон Ансеис.
- Три раза побеждал я, потом он сумел-таки вышибить меня из седла. Пятый наш поединок закончился ничьей - мы трижды преломили копья, но одолеть друг друга не смогли.
Дракон содержался в обширном каменном загоне за холмом неподалеку от ристалища. Все любопытствующие могли по пологой лестнице взойти на поражающую воображение каменную стену, возведенную еще в незапамятные времена до Великой Потери Памяти. Ворота из огромных дубовых стволов надежно закрывали выход. Но дракону все равно было не выбраться из загона - многотонные валуны были цепями привязаны через проколотые в перепонках дыры к крыльям и мощному хвосту. Хотя дракон не мог свободно передвигаться и тем более взлететь, он был опасным соперником - пламя из ноздрей и пасти обжигало, а удар лапой мог расплющить рыцаря в доспехах вместе с боевым конем. Дракон был из породы чешуйчатых, двадцати пяти-тридцати ярдов в длину - если считать от морды до кончика длинного, покрытого роговыми боевыми наростами, хвоста.
Француз с любопытством рассматривал со стены голодно рыкающего зверя - перед поединком дракона не кормили. Губы барона беззвучно шевелились - он о чем-то размышлял. Затем цокнул разочарованно.
- Да, - вздохнул граф, - дешевое развлечение.
- Почему же? - удивленно поинтересовался француз. Отлак понял, что удивление было деланным - из вежливости. Но французу явно хотелось послушать, как граф объяснит свое мнение.
- Настоящий, уважающий себя рыцарь, никогда не выйдет на бой с плененным драконом. Чудовище уже побеждено - недостойно рыцарю добивать раненого. Но всегда найдется десяток безмозглых фанфаронов, жаждущих произвести впечатление на своих подружек или утвердиться в собственных глазах.
- Разумеется, вы правы, - кивнул барон. - Но я как-то... я не подумал... мне не доводилось до сих пор увидеть живого дракона.
- Еще при моем покойном отце на севере нашего графства появился подобный же дракон, прилетел откуда-то... Только этот молодой, неопытный, еще не пламя из пасти и ноздрей, а так... дымок. Тот же был матерый, голыми руками не возьмешь. Я был слишком юн, а отец хворал от ран, полученных при Гастингстоне. Отец попросил помощи у верховного короля - прибыли три лучших рыцаря тех лет: сэр Джэннер Повэр, сэр Даймон Тонхэм и сэр Томас Малтон со своими дружинами. К ним присоединились и наши бойцы. Дракон не улетел при виде вооруженных воинов, а принял бой. Тогда я увидел, что такое настоящий дракон в бою - он взвивался в небо и камнем падал на нападающих, изрыгал целые облака пламени... бр-р! Сэр Томас Малтон проявил тогда просто чудеса ловкости и мужества и после пятичасового боя одолел дракона. Оба других рыцаря и множество дружинников погибли. С дракона три дня снимали шкуру. А мне довелось попробовать кусочек сердца дракона - сэр Томас Малтон хорошо относился ко мне. К сожалению, сэр Малтон отправился в восточные страны на поиски Святого Грааля и больше о нем никто никогда не слышал... А этот, - граф кивнул вниз, в сторону дракона, - неопытный поросенок, раз позволил загнать себя толпе мужиков. Биться с таким, да еще когда он с неподъемными каменными чушками на цепях - доблести мало. Я обычно не хожу на такие зрелища, хотя они и не часто бывают. Забава для простолюдинов...
- Наверное, вы правы, граф, - ответил барон. - Но слышите? Звучат трубы герольдов. Нам следует поторопиться, если не хотим опоздать к началу турнира.
Француз быстрым шагом направился к шатрам, а Отлак пошел к трибунам.
В его ложе уже сидел король Пенландрис со своей свитой. Он явно нервничал, переживал за исход предстоящего поединка и не скрывал этого, потрясая воздух проклятиями, вперемешку с мольбами к небесам об удаче. Граф отметил с неприязнью несдержанность старого друга, но ничего не сказал. Сел в приготовленное кресло, рядом тут же появился слуга, держащий на подносе кубок с элем.
Трижды протрубили выстроившиеся посреди зеленого поля герольды в ярких одеждах и под ликующие крики тысяч людей на поле выехал верховный король Эдвин II. За ним по двое в ряд на боевых конях со знаменами в руках ехали шесть рыцарей, бросающих вызов любому благородному рыцарю мира, приехавшему на великолепный турнир. За ними следовали два старших герольда, два маршала, которые должны были следить за строгим исполнением правил участниками турнира и наиболее приближенные к королю вельможи.
Король выехал на середину поля, остановил коня и поднял вверх правую руку, призывая к тишине. Когда все замолчали, король громко произнес:
- Я приветствую свой народ. Я открываю турнир и желаю всем удачи. Пусть победит достойнейший!
Словно произошло извержение вулкана - так бурно собравшиеся ответили на это приветствие. Король Эдвин пользовался необычайной любовью и уважением своего народа.
Король с помощью подоспевшего оруженосца слез с благородного белого скакуна и величественно прошел к лестнице, выстланной роскошными коврами, ведущей к королевской ложе. Он сел на трон и поднял жезл.
Вельможи тоже спешились и прошли в королевскую ложу, оруженосцы быстро увели коней с ристалища. Шесть благородных рыцарей шагом направили коней вдоль трибун, чтобы многочисленные зрители как следует разглядели зачинщиков турнира, восхитились их оружием и доспехами - шлемы они держали в руках, чтобы все видели их мужественные благородные лица, проникались симпатией и переживали потом именно за них. Всегда симпатизируешь тому, лицо которого знакомо и приятно, а не тому, чей лик скрыт за стальным забралом. Герольд-церемониймейстер в эти минуты громко выкрикивал правила турнира.
Наконец торжественная церемония открытия завершилась - рыцари с оруженосцами удалились через северные ворота.
Герольд-церемониймейстер вновь выехал на середину ристалища и обратился к почтенной публике: