Страница 8 из 19
Наконец, в комнату вдвинулся огромный таз, полный отвратительного вида каши. Кузьма немедленно встрепенулся, поднял огромную голову, принюхался.
– Ну же, иди завтракать, – прошептал Игорь.
Людоед сомневался – все-таки, любимый хозяин на время завтрака останется без присмотра! Но голод победил, и Кузьма соскочил с дивана, от души оттолкнувшись задними ногами от игорева живота.
– Ну, теперь давай быстро по своим делам, пока он жрет, – сказал Горох. – А я до дома пошагаю. Погостил – и будет, вечером на сутки идти.
– Ты хоть кем работаешь-то? – поинтересовался Игорь, забираясь в валенки.
– На Скорой.
– Водителем?
– Да нет, врачом.
Игорь не то, чтобы сильно удивился. Он что-то подобное и предполагал, даром, что в серьез собственные мысли не принимал. Впрочем, они и теперь его не слишком занимали, поскольку имелись более неотложные проблемы.
– Ты иди, иди, – Горох подтолкнул его в плечо. – Он этот таз мигом уговорит.
Игорю не оставалось ничего другого, кроме как последовать совету.
Лучше ему если и стало, то самую малость. Прошмыгнув мимо полировавшего таз Кузьмы, Игорь забаррикадировался в доме. Гороха уже и след простыл, Джон безмятежно дрых на диване, а его невольному гостю спать больше не хотелось. Игорь походил по дому, нашел чайник и поставил греться. Недоеденные пельмени, за ночь превратившиеся в гнусного вида субстанцию, выбросил от греха подальше Кузьме на улицу. А то мало ли, куда там Горох сыпал свое снотворное – вдруг прямо в кастрюлю?
Впрочем, людоед, сожравший пельмени еще в полете, и не думал спать, а с деловым видом патрулировал двор, обнюхивал столбы, грязные лужи и сиротливо дремавшую в углу «Истану».
Такого скотского похмелья у Игоря не было, наверное, даже после школьного выпускного, поэтому он не знал, долго ли еще будет мучиться от тошноты и головной боли. Ничего спиртного в доме, как и следовало ожидать, не осталось, поэтому и похмелиться не получилось бы.
Наверняка, в столь замечательном районе должны быть ларьки по десять штук на каждой улице, но даже если предположить, что ему как-то удастся пробраться мимо Кузьмы, на что он купит хотя бы пива?
Игорь вздохнул, присел на край дивана и подпер руками свинцово-тяжелую голову. В ней, кажется, не было ни единой мысли, что, с одной стороны, заставляло его чувствовать себя не человеком, а мешком с песком, но с другой, учитывая его ситуацию, было не так уж и плохо.
Сумрачным весенним утром на двадцать четвертом году жизни Игорь, наконец, понял, зачем напиваются в хлам.
Наверное, в конечном итоге Игорь все-таки задремал, потому что страдальческий стон, донесшийся откуда-то из глубин дивана, его сперва изрядно напугал.
– Сейчас половина шестого утра или вечера? – тихо спросил Джон.
– Вечера, – отозвался Игорь. – Хорошо поспал?
– Слов нет, – маршрутчик закрыл лицо руками и принял позу эмбриона. – Вот тварина…
– Это ты обо мне?
– Да ты тут причем! Горох, ясно кто.
– Так ты знаешь?
– Догадался уже. Интересно, какую он мне на этот раз дрянь подсунул?
– Вроде бы снотворное. Не знаю, что он там мог стащить со своей Скорой помощи.
– Все что угодно. Хоть искусственную почку. Если они у них есть, конечно.
– А на маршрутке он тогда почему? – вырвалось у Игоря.
– Это у него хобби такое.
Джон медленно распрямил спину, затем перекатился на живот и очень осторожно сел. Видимо, чувствовал он себя не многим лучше, чем утром – его гость.
– Довольно дорогостоящее хобби для врача скорой помощи, – заметил Игорь. – Машину содержать и все такое…
– Он и не содержит. Машина Танькина, а Горох у нее наездником.
– Танькина?
Концепция женщин-маршрутчиц плохо укладывалась у Игоря в голове. Впрочем, он уже успел убедиться, что женщины в принципе способны на все, вопрос в том, насколько сильно их разозлишь.
– Ну да. Чего тут такого, – Джон со страдальческим видом натирал лоб. – Вы Кузьму-то покормили?
– А ты думаешь, куда Горох делся? – зловеще протянул Игорь.
– Ясно.
Маршрутчик мрачно посмотрел на него:
– День коту под хвост, – сказал он. – Еда осталась?
– Пельмени я утилизировал, а все остальное вчера сожрали, – отрапортовал Игорь. – Спиртного тоже нет.
– Обойдемся. Только деньги зря переводить, – процедил маршрутчик. – Терпеть ненавижу, когда таким образом проблемы решают.
– Дружище, ты выпал из образа! – притворно округлил глаза Игорь.
– Ты тоже, – не остался в долгу Джон. – Уже не так напоминаешь офисного педика.
Слова у Игоря нашлись не сразу.
Очевидно, его, подающего надежды менеджера, вот такие вот быдланы считали «офисным педиком». Что ж, очень мило.
– Если ждешь от меня извинений, то зря, – между тем, совершенно спокойно заметил Джон. – Не мужская это работа – бумажки перекладывать.
– Ну, конечно, – ощерился Игорь. – Мозгами настоящему мужику работать постыдно!
– Это теперь так называется? – хмыкнул маршрутчик. – Ладно, пускай. Мне на самом деле, глубоко по хую, что у тебя там за работа такая и почему ты с нее столь эффектно вылетел. Но следует принять во внимание один факт: ты уже второй день живешь у меня дома и жрешь мои харчи, искренне уверенный в том, что я мучаюсь угрызениями совести.
– Так я уйти могу…
– Гуся купи, ему рассказывай, – отрезал Джон. – Куда ты пойдешь-то? Речь не о том. Нужно как-то твои проблемы решать. Вот давай этим и займемся, все равно работы сегодня уже не будет.
Игорь прикинул вероятность того, что он будет конструктивно мыслить после того, как перепил, проспал полдня и в добавок жутко разозлился на чертова маршрутчика. Вероятность была близка к нулевой. Однако Джона это, похоже, нисколько не волновало.
– А для начала, пошли-ка в магазин, – провозгласил он. – Проветриться надо.
Глава 5.
Оказывается, приютивший его маршрутчик жил далеко не в самом старом и ветхом доме на Южной. За те полчаса, что они с Джоном потратили на дорогу до киоска, продававшего хоть что-то кроме алкоголя, Игорь разве только вигвам и не увидел.
– У меня глюки? – выдавил он, некультурно тыкая пальцем в строение, занимавшее примерно половину чьего-то обнесенного штакетником участка.
– Да почему же… Хотя если ты видишь тут не юрту, а пятизвездочный отель, то, может, и глюки.
– Юрту. Но какого хрена она тут делает?
– Стоит, – пожал плечами маршрутчик. – Года три уже. Говорят, очень удобное жилье. И затрат на строительство минимум.
– То есть там кто-то живет? Чингисхан, я полагаю?
– Таджики там живут, – махнул рукой Джон. – Или узбеки. Одним словом, гастарбайтеры.
– А-а…ну вот, если ты меня выгонишь, стану с ними в юрте жить.
– Без проблем. Они тебя хоть сейчас к себе возьмут. Восьмой женой. Ну, или десятой, как повезет.
У Игоря в очередной раз за день возникло сильное желание стукнуть принаглевшего маршрутчика чем-нибудь увесистым, но подходящего орудия вблизи не наблюдалось, да и деньги на еду, которой очень настойчиво требовало опустевшее пузо, были у Джона.
– Давай как-нибудь без этих намеков обойдемся, – попросил Игорь.
– Попробую, хоть и не обещаю, – загадочно отозвался маршрутчик. – Пошли уже отсюда, а то сейчас из юрты как повыскочат…
– Я, кажется, просил!
– Я имел в виду, что обитатели юрты сейчас начнут выпрашивать у нас работу. Хер потом отвяжешься!
Игорь еще раз смерил мрачным взглядом порядком закопченную юрту и поплелся дальше, стараясь почаще глядеть под ноги – о том, чтобы чистить тротуары, в этих местах не задумывались. Вероятно, потому что их и не строили. Рыжая глина застыла, как лава у подножья потухшего вулкана.
Игорь то и дело ежился, поскольку кожаная куртка его совершенно не грела. Джон бодро вышагивал впереди в своем затасканном пуховичке, камуфляжных штанах и кирзовых сапогах.