Страница 33 из 37
– Синьор, прошу вас, входите! – елейным голосом проблеял меняла, и купчина (а в том, что его новый клиент принадлежит к торговому сословию, у дель Банко не было сомнений) неторопливо прошествовал к «банко», где его уже ждало креслице, услужливо поданное Ансельмо.
– Томазо Грассо, – представился купец с таким видом, будто он по меньшей мере был сенешалем[53].
Это имя для Абрахама было смутно знакомым, и он вспомнил, кто такой Томазо Грассо. Подсказку дал ему длинный шрам на левой щеке, который, на удивление, совсем не портил облик купца, а придавал ему мужественный, воинственный вид.
Томазо Грассо в большей степени был пиратом, нежели купцом. Торговля и грабеж в купеческой среде нередко шли рука об руку. Если грабительская операция заканчивалась неудачно, купец готов был торговать или обменивать заранее припасенные товары на нужные ему вещи. Но ежели чисто торговая поездка не давала желаемых плодов, купец-пират мог просто-напросто ограбить местных жителей.
Купцы, не брезговавшие разбоем, всегда находились начеку. Отправляясь в путь по торговым делам, они подвергали себя множеству опасностей и лишений. Морские путешествия были очень рискованными: тут и «морская болезнь», и бунт вечно недовольных матросов, и шторма, ежегодно отправлявшие на дно десятки купеческих судов. Купец, чьи товары после крушения судна волны выбрасывали на берег, был вынужден уступать свое добро местному феодалу, в неволю к которому могли попасть и спасшиеся люди.
Не меньше трудностей испытывал купец, передвигавшийся по суше. Дороги чаще всего находились в плачевном состоянии. Проложенные по глинистой или болотистой почве, после каждого дождя они превращались в грязную топь с бесчисленными рытвинами и ямами. Лошади проваливались в них по грудь, а повозки вязли по ступицу. Большинство рек приходилось преодолевать вброд, рискуя испортить товары. Каменные или деревянные мосты встречались крайне редко, а за проезд по ним приходилось платить дорожную пошлину и «мостовые» деньги.
Но даже уплата всех этих денег не защищала торговые караваны от нападений и грабежей. Сельская местность кишела беглыми солдатами и бродягами. Всякий путник мог подвергнуться нападению разбойничьих шаек, особенно если при нем было много денег или товара. Да и прибывшего к цели своего путешествия купца ожидал далеко не радушный прием. Во многих городах местные ремесленники сами торговали своими изделиями, а товар приезжих негоциантов скупался лишь оптом, в ограниченном количестве и в строго определенное время.
Томазо Грассо был одним из немногих купцов, которые не только не боялись опасностей, но и сознательно шли им навстречу.
Одет он был богато – в тунику из венецианского шелка с набивным рисунком, подпоясанную в талии широким поясом с серебряными украшениями, и шерстяную накидку из дорогого английского шарлаха красного цвета, застегнутую на правом плече золотым аграфом с большим драгоценным камнем. Накидка скрывала великолепную восточную кольчугу, цена которой была не меньше, чем панциря. А на поясе висел внушительного вида кинжал в дорогих ножнах.
Не менее грозно выглядел и слуга купца. Он был без доспехов, вооружен только ножом, но его разбойничья физиономия и широченные плечи поневоле вызывали душевный трепет. Меняла даже заерзал на сиденье и бросил быстрый взгляд на Ансельмо, который держался несколько в стороне. Подмастерье на мгновение смежил веки – мол, все в порядке, и я, и Пеллегрино настороже.
Глава 7. Хитрый замысел
Но оставим менялу и купца-пирата Томазо Грассо заниматься своими проблемами и вернемся к Хаго. Самым удивительным было то, что в это время он находился совсем рядом с почтенным Абрахамом дель Банко и его опасным клиентом!
Юный воришка устроился напротив дома менялы, затаившись в зарослях вереска, которые создавали вокруг сквера оправу из гроздьев мелких светло-фиолетовых цветов. Вереск сильно разросся, и замаскироваться в его кущах не представляло большой проблемы для худосочного юркого мальчишки.
Он наблюдал не только за домом дель Банко. Неподалеку от того места, где притаился Хаго, находился полуразрушенный павильон. Он был очень древний и разваливался от старости. Городские власти Кремоны решили построить на его месте новый, помпезный, даже завезли необходимый строительный материал, но работы пока не начались.
Все дело упиралось в пустующую казну, которая щедро наполнялась только во время ярмарки. А это знаменательное событие, сравнимое лишь с большим церковным праздником, должно было состояться на днях.
В данный момент павильон, привычное обиталище бездомных кремонских котов и ласточек, не пустовал. Его облюбовали Бамбер и Вим. Им тоже приглянулся дом менялы, за которым они наблюдали с самого утра. Тайны в этом для Хаго не было – бандиты сговорились поправить свои денежные дела, ограбив какого-нибудь богатого клиента Абрахама дель Банко.
Но в их раскинутые сети шла в основном мелюзга – местные рыночные торговцы, которые меняли всего несколько монет. Их тощие кошельки не привлекали внимание Бамбера и Вима, лишь вызывали злость и раздражение. Это было понятно – вместо того, чтобы сидеть в прохладе какой-нибудь таверны, коих в Кремоне насчитывалось не менее полусотни, и пить доброе вино, которым славилась Италия, они должны были торчать среди нагромождения битого камня и прочего мусора, изрядно пахнущего кошачьим дерьмом.
Появление Томазо Грассо, которого сопровождал слуга с тяжелым мешком, вызвало среди подручных херра Альдульфа приятное оживление. Перехватить «жирного карася» на пороге дома менялы они не успели; как раз в это время бандиты допивали кувшин дешевой кислятины, купленный по случаю, – на более дорогой напиток у них просто не хватило денег. И это обстоятельство сильно их раздражало, поэтому, сидя в засаде, они «развлекались» ссорами. Еще и по этой причине грабители заметили Томазо Грассо лишь тогда, когда купец дернул за шнур дверного звонка. (Меняла терпеть не мог молотка, которым стучали в дверь; он пугался громких звуков, сбивавших его со счета.)
Со своего места Хаго видел фигуры приспешников херра Альдульфа. Он сразу заметил оживление, которое вызвал своим появлением купец.
Сердечко юного хитреца застучало с такой силой, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Его замысел сработал, но как довести задумку до конца?
Капитан, начальник стражи, казармы которой находились возле главных ворот Кремоны, когда Хаго рассказал ему про бандитов, которые намеревались ограбить какого-нибудь богатея, рассмеялся в ответ. Разных злоумышленников в городе хватает, за всеми не набегаешься, поэтому дуй отсюда, мальчик, пока я добрый. Примерно так ответил капитан, и на этом аудиенция была закончена.
Тогда Хаго стал думать. Он пытался сообразить, в каком месте Бамбер и Вим совершат разбойное нападение. И вспомнил, что в подслушанном на берегу реки разговоре они упомянули какого-то дель Банко. Но кто это?
Выяснить, кому принадлежит это имя, оказалось проще простого. Еврея-менялу Абрахама дель Банко знали многие кремонцы. А когда Хаго разведал обстановку возле его дома, то утвердился в мысли, что более удобного места для разбойного нападения во всей Кремоне не сыскать.
Хаго забрался в заросли вереска с раннего утра. Проследить за бандитами он не имел никакой возможности, тем более что они убрались из постоялого двора (где их искать?), поэтому мальчик решил дожидаться Бамбера и Вима на месте. Он так уверился в правильности своего предположения, что совсем не удивился, увидев знакомые физиономии.
Бандиты забрались в павильон перед полуденной мессой. Видимо, кто-то их надоумил, что Абрахам дель Банко открывает свои закрома ближе к обеду – меняла вставал поздно.
Мальчик постарался успокоиться. Он достал из сумки свой арбалет, наступил на стремя, натянул широкую тетиву (узкая резала пальцы), закрепил ее в «орехе», представлявшем собой шайбу с прорезью для хвостовика болта и с зацепом для тетивы, и зафиксировал пружиной. Болты он подбирал с особой тщательностью, ведь очень многое зависело от точности выстрела.
53
Сенешаль – в Западной Европе одна из высших придворных должностей в X–XII вв., сановник, заведовавший внутренним распорядком при дворе.