Письма Филиппа

Уже идя по дорожке сада и подходя к дому, я чувствовал, что что-то не в порядке. Света нигде не было ни на улице, ни в доме, ни в саду. Меня обволакивал какой-то серый туман, из-за него было плохо видно, что вокруг, во рту появился едкий привкус металла и стало очень холодно. Ещё казалось, что вокруг меня очень быстро двигаются тёмные тени. Войдя во двор, я отчётливо услышал звук своих шагов. Это было поразительно, как будто я вошёл не в знакомый двор, а в мрачный, тяжёлый и пустой склеп. В окнах света не было, но и почему-то было не совсем темно. Я увидел контур движущейся фигуры человека.

– Кира! – я позвал негромко, наудачу.

– Ну, наконец-то, – Кира быстрым шагом подошла ко мне и сразу взяла за руку. Я вспомнил, что ещё с детства она вот так всегда брала меня за руку, если была расстроена, напугана или радовалась. – А я уже не знала, что и делать, вдруг везде погас свет и…, так тоскливо, одиноко…, ещё эти тени повсюду.

– Смотри, у Филиппа в окне горит свет, – я смотрел наверх, где под самой крышей светилось единственное окно.

Держась за руки, в полной темноте, наощупь, мы поднялись по лестнице к квартире Филиппа. Он стоял посередине комнаты и ждал нас. Кира, увидев его сразу подбежала к нему и обняла, а он крепко прижал её к себе.

– Филипп, что случилось, как будто всё пропало куда-то, ни людей, ни света, даже звуки какие-то другие…? Владислава больше нет…. Он умер?

– Нет не умер, он ушёл…

– От меня?! – Кира хотела плакать, но не могла.

– Нет, ну что ты, Вы так любите друг друга.

– Я опять осталась одна, всегда одна, но почему так…?

– Ты теперь никогда не будешь одна, у вас с ним дочь…

– Дочь?! – Кира удивлённо посмотрела ему в глаза.

– Да, скоро у тебя родится девочка, а он всегда рядом с тобой, ну ты же знаешь….

– Да, конечно знаю, я же Айэльфийка, – Кира присела на краешек стула, – но Филипп, почему так трудно жить, так трудно быть Человеком, почему? Ведь здесь великое счастье и великое горе живут рядом в одной комнате, спят в одной постели, гуляют вместе по улице, держась за руки!?

– Быть Человеком – великое счастье, жаль только, что мало кто понимает это. Ребята, вам надо сходить за Александром и помочь ему дойти до своей комнаты, он заблудился.

– А где он?

– Он вон там, – Филипп указывал вниз в сад, – пойдёте вдоль ограды в самом конце, он сам не сможет выбраться, идите. Положите его спать и сами сразу ложитесь тоже спать, а завтра всё уже будет нормально, как обычно.

Выходя из квартиры уже в дверях, я вдруг почувствовал на себе острый взгляд и обернулся, Филипп глазами говорил мне, чтобы я потом сразу вернулся к нему.

Взявшись за руки мы с Кирой на ощупь шли вдоль ограды ничего не видя вокруг. Ледяной туман пронизывал насквозь и было острое ощущение одиночества, как будто ты единственный человек, оставшийся во Вселенной.

На Александра мы буквально наткнулись. Он сидел на асфальте, положив руки на колени и как-то совсем безвольно, даже обречённо пустым взглядом смотрел на свои руки.

– Александр, вставай, пойдём, нельзя сидеть, Филипп сказал, что надо уходить отсюда, надо идти спать…– Кира пыталась его поднять.

– Идти…? Куда идти…, зачем нам надо идти? Нам некуда идти, ну как ты отсюда уйдёшь…? Нет, надо оставаться там, где ты есть, потому что тебя больше нигде нет. Ты можешь быть только здесь. – Александр говорил сам с собой, видно было, что он не понимает где он и что с ним, наверное, он даже и нас не вполне воспринимал как реальность.

– «Царь. Исхитрись-ка мне добыть

То-Чаво-Не-Может-Быть!

Запиши себе названье,

Чтобы в спешке не забыть!»

Вот зачем мы здесь, мы всё ищем, ищем то чего не может быть, а ведь этого просто нет, нигде. Может ли отдельный человек быть объективным или до какой степени он объективен в своей субъективной оценке? Объективной оценки вообще не может или даже недолжно существовать, раз её высказывает субъект, или нет!?

– Объективным человек может быть только в одном случае – когда речь заходит о нём самом.

– То есть о самом человеке, но понимаешь, почему-то с его субъективностью необратимо происходит что-то такое, что стремился-то он к объективности, а получил: «… простите, не скажу, чего».

Мы с Кирой подняли Александра, он был совсем обессилен и еле передвигал ноги. Положив его руки себе на плечи с двух сторон мы его буквально тащили волоком.

– Кира, ты такая маленькая, такая изящная, хрупкая…, и такая сильная…, а я такой большой, тяжёлый, и не могу сам даже шагу сделать…, прости…, ты такая красивая, Кира, наверное, Ты – Идеал!

– Я? Идеал…!

– Да, ты Кира Абсолют…, а вы знаете, что Михаил любит?

– Любит…, кого?

– Да любит, не знаю кого, наверное, женщину, которой нет, а может она даже и есть, но не здесь, а где-то там в бесконечности…. А как определить каков человек, по какой шкале, что он из себя представляет?

– Один человек ответил: я подхожу к этому вопросу очень просто, можно сказать примитивно: если человек добрый и честный, то мне до фонаря какой на нем «галстук», а если он подлец и негодяй, то мне уже десять раз до фонаря какого цвета его «глаза».

– Так ли это, неужели так просто: одни – налево, другие – направо?

– В критической ситуации кто-то, обматерив всех, даст тебе по шее, чтобы не стоял столбом: либо помогай, либо не мешайся и пошёл вон, а потом лезет в самое пекло спасать чью—то жизнь, рискуя своей. В другом случае человек заботливо подоткнёт одеяло и подаст воды, при этом мило улыбаясь, но продиктовано это не заботой о тебе, а, чтобы самому быть подальше от пекла. Первый нам неприятен: он груб, требователен, от него дурно пахнет, с ним трудно. Второй – обаятелен, вежлив, приятен в общении. Это первое впечатление, а говорят, что оно самое верное. Надо поближе узнать этих людей, но на это нужно время, а его может не быть. Какая же здесь объективность – ошибка, или нет.

– Чтобы избежать подобных вилок зададим себе вопрос, а что может отличать людей друг от друга и что может их объединять – всех людей без исключения?

– Пытаясь перечислить отличия, собьёшься со счета – нет, это не подходит.

– Но, когда задумаешься о том, что объединяет людей, то увидишь только одно – УМ. Он есть у всех без исключения людей на земле и при том каждый применяет его по—своему.

– Каждый живёт своим умом.

– Просто вспомним какие умы нам приходилось встречать в жизни: есть природный ум (от природы).

– Эрудированный ум.

– Слабый ум, не путать со слабоумием, слабый – то есть беззащитный, требующий посторонней поддержки.

– Активный ум.

– Пассивный ум.

– А есть праздный ум.

– Есть ещё мудрость.

– Ну она скорее относится к духовному миру.

– Самый интересный конечно это природный ум.

– Что же это за ум такой особенный – от природы, разве не все мы наделены им именно от неё?

– Наделены конечно, только проявляется в жизни для каждого человека он очень специфично. Как правило человек старается сделать вид, что его нет. Распознать природный ум в полной мере может только человек опосредованно через некие события и не признается себе в том, что он с ним столкнулся.

– Как проявляется природный ум, с которым встречался каждый без исключения человек?

– Трудно что-то объяснить или посоветовать узкому специалисту, особенно технарю. Практически невозможно. Специфика мышления всегда напрямую связана с деятельностью человека, а именно знание о том, как устроен механический аппарат: паровоз там или часы, убеждает его в том, по аналогии, что он знает всё.

– Всегда, когда ни будь наступает момент, когда непонятно, что делать и как дальше жить, развиваться – тупик. Президент требует от премьера предложений, а он – от своих министров, и те сидят днями и ночами в своих кабинетах с советниками, думают, составляют государственные программы, концепции, планы, пути изыскивают поэтапного развития.

– Но самое поразительное то, что каждый человек про себя думает, что он то знает, что надо делать.