Лик

— Ты мне даже спустя столько дней не поверишь? — вновь обратился я к Вестеру. Он стал раскачиваться на стуле, глядя вперёд и отдуваясь от чёрных волос, лезших на лоб. Вся его фигура выказывала полнейшее пренебрежение к моим вопросам, допросам, обыкновенным словам. Я только заметил, как слегка сдвинулись его тёмные брови, но затем они вновь вернулись в прежнее положение. — Хорошо, — на выдохе произнёс я и тоже отвернулся. Чувство было такое, что я добивался согласия на поцелуй у девушки, которая вроде со мной встречалась, но вроде была пока неприступной. Хотя даже так это не происходит.

Ноздри заполонило апельсиновым ароматом, и я снова коротко поприветствовал новоприбывших, не поднимая головы:

— Привет, Рейн, — и что, можно подумать, я услышал и увидел в ответ? Давящую тишину и едва заметную улыбку на тонких губах Клео, следовавшей за подругой. Она, эта улыбка, была единственной, что создали для поддержки «утопающих» — меня, конечно. Спасибо и на этом.

В класс залетела наша маленькая и немного забавная учительница по химии и, не дождавшись звонка, уже принялась вещать нам о предстоящем тесте. Класс многострадально вздохнул, а кто-то предпринял попытку возмущения, но её быстро пресекли:

— Кому эта идея не нравится, тот будет писать два теста! — нахмурила преподавательница пушистые седые брови. А что касалось меня — последняя «C-» в моей тетради неплохо намекала о том, что я этот тест провалю на раз и два. Но что я, чёрт возьми, мог поделать? Ведь бывают такие моменты, когда всё вокруг напоминает скорее чернеющий с каждой секундой смерч, а не жизнь, и что тогда — стоит ли винить человека, случайно попавшего в воронку?

Ответ для себя я уяснил давно.

— Флеминг, хватит быть черепахой! — кинула мне в спину раздражённая Рейн, когда в конце урока мы выходили из класса. Под «мы» я имел в виду весь класс, частью которого эта девушка, к сожалению, тоже являлась. Я еле отскочил в тот самый момент, когда она ураганом пролетела мимо, задев меня худым плечом, и я только увидел, как засверкали пятки её кожаных мокасин. Она бежала в сторону столовой, и в ответ на это из коридора донеслась «шутка»:

— Опять, что ли эта Стивенс бежит есть? Она и так вечно заталкивает в себя сотни булок. Хотел бы я её обмен веществ.

Я уже вышел из кабинета, и мне оставалось только повернуться в сторону голоса, который исходил от кого-то, стоящего рядом со шкафчиками. Конечно, я знал, кому он принадлежал:

— А ты ищешь новую жертву для издевательств? — низко опустив брови и остановившись на месте, Клео неподалёку от меня обратилась к обладателю голоса — Эдди Рейнотту. С момента выпуска видео с ним так и ничего решено не было, и вот, казалось, сейчас настал час, которого все ждали. Улыбка во все тридцать два, сиявшая за несколько метров, располагала к разговору, если только её обладатель не делал бы гадких вещей. Я тоже застыл почти у порога, когда все уже вышли, и остался с Клео по одну, а Вестером — по другую сторону. И все втроем мы смотрели на Эдди — чуть ниже меня парня, имевшего атлетическое телосложение, выраженный подбородок и зеленые широко посаженные глаза, а также постоянно носившего зелёный бомбер, который был у каждого члена нашей футбольной команды. Когда Рейнотт улыбался, его клыки, бывшие чуть заостреннее обычного, упирались в нижнюю губу. Моя бывшая соседка по парте частенько говорила о том, что не может отвести глаз от его зубов, белоснежных и почти, как и у вампира. Так вот чего мне не хватало всю жизнь, понимал я.

— Да ладно, Клео, ты шуток не понимаешь, — усмехнулся Эдди и прошёлся рукой по каштановым волосам, в очередной раз напоминая, какие они у него были блестящие и густые. Да мы только не в рекламе шампуня находились.

— Тебе стоит для начала обзавестись чувством юмора, идиот, — ещё спокойно говорила Клео. Она поспешно заправила золотисто-медовые волосы за уши и вопросительно посмотрела на меня с Вестером. Цукерман ничего не сказал и даже не пожал плечами — он стоял равнодушно, почти у самой стены и то и дело поправлял лямки синего рюкзака, словно они ему мешались. Эдди, похоже, заметил молчаливую фигуру Вестера и что-то тихо шепнул своим дружкам, которые в этот момент обступили его с обеих сторон. Их было трое, и каждого я знал не понаслышке — футболисты, гордость школы и частые любители обсуждений, к кому в этот раз они завалятся на вечеринку, где будет всё, что душе угодно. Каким же образом я мог вообще быть одним из них?

— Клео, после того, что произошло с тобой в прошлом году, я бы всё-таки лучше помалкивал. Жизнь-то, блин, — штука неожиданная, — и по губам Эдди растянулась уже не такая приятная улыбка. Теперь он, правда, был похож на вампира, голодного, холодного и кровожадного. Друзья поддержали его, тоже или улыбнувшись, или состроив глупые рожи.

А Клео мгновенно изменилась в лице — взгляд её светлых глаз устремился в пол, и сама она приоткрыла рот, чтобы еле слышно выдохнуть. Я не услышал ни слова, но проследил за тем, как она тут же закусила губу, до того сильно, что я думал, она её прокусит, брови её расслабились, и всё её выражение приобрело потерянный вид. Будто Клео заблудилась, потерялась в лабиринте и не знала, как выбраться, а сил на крики не было — осталось только отчаяние.

— Клео? — почти неслышимо спросил я, пытаясь словить её внимание, но было уже поздно.

— Заткни свой рот, Эдди, — вмешался Вестер. Клео в это самое время тихо скрылась из виду, стараясь не попадаться нам на глаза, точно растворилась в душном воздухе школьного коридора. Я так и не узнал, что же с ней случилось, из-за упоминания о чём она так расстроилась.

— Бо-оже, да это же наш романтичный мальчик, — захохотал Эдди. Правильно говорила Клео: ему стоило подправить чувство юмора. — Вы ещё, похоже, с Флемингом на пару слёзами заливаетесь? Да, Флем? Ты ему, наверное, на гитаре подыгрываешь романсы, ты же любишь играть, — он взглянул на меня, и мгновенно приятели его посмотрели на меня. Для них было наслаждением издеваться над другими, но я не давал им возможности задеть себя каким-либо словом. Ещё нет. Ещё нет, пока у меня было преимущество:

— Думай, как хочешь. Просто в следующий раз листай ленту осторожнее, ведь вдруг когда-либо ты увидишь фото своей коллекции полосатых носков, — мог бы сказать я. Конечно, не сказал, потому что пока мне была дорога моя жизнь.

— Ты сначала от своих странностей избавься, а потом говори, — бросил я вслед и пошёл прочь. Наверняка, эта кучка так и осталась стоять на месте, не понимая, что произошло, ведь «странности» — это не «носки». Тут головой надо поразмышлять, о чём же я говорил. Но чем быстрее я покидал место, на котором сейчас происходил этот разговор, тем легче мне становилось. Я успел пройти уже несколько шагов, как:

— Стой, Вестер, — попытался я схватить приятеля за локоть, когда он готов был скрыться за поворотом. Он отошёл от компании раньше меня, стараясь не ввязываться в ссоры, а я норовил поймать его и поговорить.

— Флеминг, — на развороте сказал он, отдёргивая руку, будто от чего-то неприятного. — Давай не устраивать драму, окей? — продолжил он с пронизывающим взглядом. — Ты носишься за мной, как парень за девчонкой. Просто отстань от меня.

— Я же тебе уже говорил, что это видео отправил не я, — сквозь зубы процедил я. Вокруг было слишком много людей, чтобы, как сказал Вестер, устраивать драму. И всё же я старался держать эмоции в себе.

— Не испытывай меня, прошу, — повторил тем же безжизненным тоном он.

— Как скажешь, — я пожал плечами и коротко взметнул брови в знак моего равнодушия. Пусть думает, что мне всё равно. И Вестер подумал, ушёл, просто оставил меня позади. Вокруг сновали люди из стороны в сторону: болтали возле шкафчиков, заливались смехом у подоконников, обсуждали свежие фотки из Instagram возле стены, а я стремительно покинул здание школы. Просто взял куртку, рюкзак и ушёл, стараясь не встречаться взглядом с Эдди, который все ещё стоял возле шкафчиков и смеялся со своими друзьями. Пытался я не думать о Вестере и Клео, потому что всё произошло настолько быстро и запутанно, что у меня не было сил в чём-либо разбираться. И я уже давно не понимал происходящего, всего лишь принимая его как должное. Наказание ли это было за что-то, я не знал, но зато было уверен в том, что не так всё должно было складываться. Пожалуй, не так странно и непонятно.