Страница 1345 из 1411
— Я никогда не бросаю работу, если уж на неё согласился. Вы знаете мои правила, Никодимус, — продолжил Грей. — Но я пойму, если так поступит другой профессионал, у которого нет таких жёстких стандартов и таких талантов, как у меня.
Никодимус целую секунду задумчиво разглядывал Грея:
— Что вы скажете, как профессионал?
— Чародей говорит дело, — сказал Грей. — Он назойливый и упрямый, как осёл, но он не глуп. На вашем месте я бы инвестировал некоторую долю доверия, чтобы уравновесить ваши требования.
Какое-то время Никодимус размышлял над его словами, а затем кивнул головой:
— Нельзя просто взять и нанять эксперта, а потом игнорировать его мнение, — произнёс он и повернулся к остальным: — Хранилище № 7 содержит помимо обычных отделов с золотом и драгоценностями несколько предметов поклонения западных религий. Я собираюсь взять там чашку.
— Чё? — спросил Вязальщик.
— Чашку, — повторил Никодимус.
— Всё это — из-за чашки, — заключил Вязальщик.
Никодимус кивнул.
— Простая керамическая чашка, похожа на чайную, но только без ручки. Довольно старая.
Я разинул рот, и почти тут же у меня перехватило дыхание.
Грей поджал губы и присвистнул.
— Подождите-ка, — сказала Эшер. — Вы о том, о чём я думаю?
— Иисус, Мария и Иосиф, — тихо пробормотала Кэррин.
Никодимус повернул лицо в её сторону:
— Я прошу вас, мисс Мёрфи.
Она одарила Никодимуса маленькой недоброй улыбкой.
Вязальщик сообразил секундой позже:
— Чёртов святой Грааль? Вы издеваетесь?
Вальмон повернулась ко мне, нахмурившись:
— Он что, существует?
— Он существует, — ответил я, — но был утерян больше тысячи лет назад.
— Не утерян, — невозмутимо поправил меня Никодимус, — а помещён в коллекцию.
— Чаша, в которую была собрана кровь Христа, — задумчиво проговорил Грей и посмотрел на Никодимуса: — Так зачем вам эта старинная вещь?
— Сентиментальная ценность, — с бесхитростной улыбкой ответил Никодимус и поправил узкий шнурок своего серого галстука. — Я иногда собираю такого рода артефакты.
На самом деле это был вовсе не галстук. А просто затянутый в петлю кусок старой верёвки… той самой, на которой повесился Иуда, предав Христа, если я, конечно, ничего не путаю. Она делала Никодимуса практически неуязвимым. Не уверен, что ещё кому-то в мире было известно то, что знал я: верёвка не защищала Никодимуса от самой себя. Я почти задушил его ею при нашей последней встрече — отсюда и его погрубевший голос.
Было не похоже, что Грей поверил такому ответу, но это не помешало ему удовлетвориться им. Он оглядел комнату и произнес:
— Ну вот. Теперь вы знаете больше, чем раньше. Этого хватит?
— А Тесса? Почему она не хочет, чтобы вы гонялись за Граалем? — спросил я.
— Она хочет его себе, конечно, — ответил Никодимус. — Но я разберусь с ней, прежде чем мы начнём. С этим проблем не будет. Я даю вам свою личную гарантию.
Грей развёл руками:
— Ну, мне этого достаточно. Вязальщик?
Маленький коренастый человек задумчиво прищурился и медленно кивнул.
— Эш?
— Ну, ладно, — ответила Эшер. — Без проблем. Для меня этого пока достаточно.
— Но… — начал я.
Эшер закатила глаза:
— О, не будь таким плаксивым маленьким… — Она повернулась к Вязальщику: — Жлобом?
— Жлобом, — согласился он.
— Не будь таким плаксивым маленьким жлобом, Дрезден, — повторила Эшер. — Я проголодалась.
Чем больше я вынуждал Никодимуса уступать, тем сильнее падал его авторитет. Но чем больше остальные будут защищать его, тем больше влияния ему удастся сохранить. Пора попробовать другой подход.
— И ты тут такая не одна, — обратился я к Эшер и указал на козий загон: — Прежде чем двинуться куда-нибудь, я хочу знать, что истребляет коз.
— Ах, это, — сказал Никодимус.
— Да, это.
— Это важно?
Я сердито посмотрел на него.
— Типа того, — сказал я. Затем, подумав немного, продолжил уже громче: — Какую бы большую, уродливую, вонючую и глупую штуку вы здесь ни держали, я думаю, она не из нашей компании. Учитывая нашу цель, я не вижу смысла брать с собой безмозглую гору мышц.
Грей поморщился.
Я почувствовал его почти сразу. Волосы на моём затылке вдруг начали пытаться ползти вверх по голове. Меня почти полностью охватило ощущение чистейшего страха, совершенно инстинктивная реакция на сообщение от моего примитивного заднего мозга: «Крупный хищник пялится на тебя».
— Да уж, вот теперь я привлёк твоё внимание, — пробормотал я себе под нос. Затем повысил голос и обратился к Никодимусу: — Дело в том, что Грей прав. Настало время раскрыть детали. Так кто же последний член команды?
— Я вовсе не хотел никого пугать, — сказал Никодимус. — У меня просто несколько иной взгляд на вещи, нежели у вас, детишек. Но я могу понять вашу тревогу.
Чушь. Он прекрасно знал, что делает, подсовывая нам этих коз и позволяя забить этим свои головы. Он с самого начала хотел, чтобы мы знали, что у него есть в рукаве что-то большое, скверное и опасное.
— Если не возражаете, думаю, настало время для знакомства, — сказал Никодимус, обращаясь ко всем сразу.
Сперва я учуял запах, и мой загривок попытался соскользнуть вниз и спрятаться в каком-нибудь укромном месте. Насыщенный, резкий, животный — запах большого зверя в непосредственной близости. Через несколько секунд козы ударились в панику и заметались в загоне, испуганно блея.
— Что за чёрт! — выдохнула Вальмон, тревожно озираясь по сторонам.
Я же не стал вытягивать шею, а лишь напряг своё чародейское чутьё, выискивая в воздухе неуловимые вибрации магической энергии. Мне никогда не удавалось поставить завесу, которая маскировала бы запах. Но то, что я не мог этого сделать, ещё не значило, что это было невозможно. У магии иллюзии есть один большой недостаток — это всё ещё магия. Обладая острым чутьём и зная наверняка, что где-то стоит завеса, вполне можно обнаружить источник магической энергии. Нужно только хорошенько поискать.
Тщательно сконцентрировавшись, я отыскал его уже через мгновение — в десяти футах позади меня.
Я как бы невзначай повернулся в кресле, скрестил руки на груди, упёрся взглядом в пустое место, где чувствовал энергию, и принялся ждать, пытаясь выглядеть скучающе.
На всеобщее обозрение медленно проявилась совершенно неподвижная фигура. В общих чертах она напоминала человеческую — но только в общих. Покрытая тугими слоями мышц, слишком плотных и непропорционально больших, чтобы сойти за человеческие… Мускулов было так много, что их очертания проступали даже сквозь толстый слой серой всклокоченной шерсти, покрывавшей всё тело. Росту в нём было больше девяти футов. Массивные плечи отлого поднимались к шее в три дерева толщиной. Голова тоже была странной формы: череп слишком сильно скошен для человеческого, с широким лбом и надбровными дугами, выступающими вперёд единым горным хребтом. Глаза скрывались в тени этих сросшихся бровей, поблёскивая, словно ножи убийцы, затаившегося в глубине пещеры. Его черты были грубыми и животными, а руки и ноги — абсолютно гигантскими… И я прежде уже встречал подобную тварь.
— Звезды и камни! — выдохнул я.
Массивная бровь поднялась, опустилась. На секунду мне показалась, что где-то снаружи гремит гром, а потом до меня дошло, что из его груди вырывается почти неслышимый низкий рокот.
Оно рычало.
На меня.
Я сглотнул.
— Это дженосква, — произнес Никодимус в ошеломленной тишине. — Он всех вас уже конечно знает, ведь прибыл первым.
— Да уж, большой, — слабым голосом произнес Вязальщик. — И в чём его задача?
— Я поделился с Дейрдре своим беспокойством насчет доступа к интересующему нас хранилищу, — сказал Никодимус. — В прошлом там были довольно внушительные стражи, приглядывающие за всеми входами и выходами из этого места. Дженосква согласился присоединиться к нам, чтобы уравновесить силы, если кто-нибудь из охраны встанет у нас на пути.