На страже Пустоты

— Ответь ему, — попросила Ева, прислоняясь к стене возле дивана. — Хватит уже тайн.

Божена посмотрела на нее с горечью и всем недоверием, которое питала к магу. С достоинством и неудовольствием, она соединила ладони на столешнице и села на стул.

— Это уже неважно. В прошлом году мой друг умер, больше я ни с кем из магов не общалась. Его звали Чистяков Андрей Иванович, и он был уважаемым магом и заслуженным работником Комитета!

Марк что-то прикинул про себя:

— Светлый?

— Светлый, — с затаенным довольством подтвердила Божена, будто в темных было что-то… темное.

— Да, очень светлая идея, запечатать все, — протянул Марк, поддразнивая старушку. — Как Вы нашли его?

— Познакомились мы давно, еще до первого моего замужества. Не скрою, он был моим поклонником, и когда я поняла, что Вишневские меня разыскивают, я нашла его, и он помог мне уехать, а затем мы поддерживали общение, когда я вернулась.

— А Вишневские?

— Ох, — Божена театрально взмахнула рукой, — для них я давно умерла.

— Спасибо, — воспитанно кивнул Чернорецкий. — Весьма был рад познакомиться.

С этими словами маг повернулся к коридору и собрался уходить. Проходя мимо Евы, он мягко коснулся ее руки, и девушка шагнула следом.

— Ева! — остановила ее бабушка, привставая. — Останься на пару слов.

Ева после всего услышанного больше доверяла Марку, поэтому неосознанно посмотрела ему вслед и дождалась уклончивого кивка. Его эмоции говорили больше, чем слова. Чернорецкий не видел ничего опасного в общении, и предлагал решить эту задачу самой. Но он в любом случае отпустит и подождет. Прочувствовав это все за одно мгновение всем телом, Ева не могла не улыбнуться. Им даже не обязательно разговаривать. В ответ на это веселье сознания коснулось обнадеживающая поддержка. И Ева на секунду остановилась, прикусывая губу. Прекрасно, когда тебе говорят, что ты что-то можешь, или что ты все делаешь правильно, но когда ты испытываешь эту поддержку изнутри… Это…

— Ева, — позвала Божена почти жалобно.

Девушка вдохнула поглубже, вылезая из уютного омута чужих чувств и подошла к бабушке. Она была так растеряна, как сама Ева совсем недавно. Безотчетное желание помочь и собрать ее хоть немного, заставило обнять хрупкие старческие плечики. Входная дверь захлопнулась. Марк будет ждать в машине.

— Ты правда веришь ему? — Божена сжала ее запястья, чтобы стать ближе, знать, что они все еще семья.

— Ты так и не спросила, какие у меня есть способности, — тихо и суховато отозвалась Ева, тепло обнимая ее. — Я эмпат. И… копаюсь в его чувствах лучше, чем в своих. И кроме этого, пока ничего не умею. А он каждый раз спасает меня. И прячет меня.

— Он любит тебя?

Ева усмехнулась. Все бы старикам любовь…

— Нет, не любит. Но дает мне нечто большее, он помогает мне.

— Ты прости меня за Олега, — вдруг голос Божены задрожал, она горько и сокрушенно заплакала. — Я просто боялась, что проклятие вернется. Я так не хотела, чтобы вы все, как я, хоронили любимых. Я бы этого точно не пережила бы. Знать, что вы все обречены…

Ева выпрямилась, оставив свои ладони на ее плечах.

— Как ты уговорила его отказаться от свадьбы?

— Ох, Ева… Я Андрея попросила повлиять на его семью. Они надавили на него, что не стоит жениться на девушке без способностей. Но я хотела защитить тебя. Защитить всех вас…

Железная логика. Если отстраниться от всего того, что сжигало грудь — от обиды, от разочарования, от досады, от предательства, то в ее словах была логика. Холодная, благородная, милосердная, как полевой хирург. Но тот месяц перед свадьбой был самым унизительным и горьким в ее жизни. Если бы Олегу просто хватило тогда мужества сказать… Что угодно. Придумать любую причину, и просто сказать, что свадьбы не будет. Наверное, это легче было бы пережить. Но тот месяц и еще два последующих года изменили всю ее жизнь. И не к лучшему. Вместо того, чтобы перешагнуть эту историю, Ева постоянно запиналась за нее, не доверяя, не привязываясь, избегая отношений. Даже работу поменяла, скрывшись за пыльными полками.

— Это все пара слов, которые ты хотела сказать?

— Нет, — шмыгнула носом Божена, достала из-за манжеты платок и высморкалась. Потом высвободилась от ее рук и встала. — Я хочу отдать тебе мой дневник. В нем все, что я узнала о проклятии и способ, которым я наложила печать. Я не доверяю этому мальчику, в моей памяти Чернорецкие совсем другие, но я вижу, что он больше понимает в этом вопросе. Я буду молиться, чтобы вы нашли решение или нашли способ усилить печать.

Попрощавшись с Боженой, заверив ее, что не держит на нее зла и остается любящей внучкой, Ева забрала завернутый в пакет пирог, расцеловала все еще огорченную старушку, Ева вышла из парадной и села в машину.

— Почему ты спрашивал о магах, с которыми она общалась?

Марк повернулся, как всегда с сигаретой. Ева сжимала в руках карамельно-грушевый пирог, его запах медленно наполнял салон. За окном едва-едва смеркалось, еще было светло.

— Потому что единственное совпадение заключается в том, что за тем Пустым на остановке гнался я. Думаю, он не предполагал, что я продолжу преследование, когда он скрылся в маршрутке, и пытался добраться до тебя.

Ева насмешливо подняла брови:

— То есть, ты думаешь, он даже маршрутку до моей работы запомнил?

— Если Пустым кто-то управлял, он был не разумнее манекена. И даже спасаясь бегством, выполнял заданную программу. Если у него была необходимость встретить тебя где-то, то он не знал других маршрутов, ему было все равно, а у этого плана был приоритет. Это объясняет и появление их вокруг тебя.

— Ты говорил, это я открыла порталы.

Марк кивнул и стряхнул пепел за окно:

— Когда пропала первая вещь?

— Я заметила это, когда вернулась домой. Смешно, но я не нашла мыло в мыльнице.

— Мыло, чашка, листок и Пустой в парке. Это все?

— Насколько я знаю, да, — подтвердила девушка, не понимая, к чему он клонит. — Еще видела человека-монстра в троллейбусе и слышала мысли жуткой старухи на остановке. Дальше все странности были связаны с тобой.

Чернорецкий кивнул, принимая все это к сведению.

— Думаю, я ошибся. В самом начале. Ты открываешь порталы в Пустоту, да. Но они односторонние. По крайней мере, пока. А значит, все Пустые, которые были вокруг тебя — были отправлены за тобой.

— За мной? Да зачем?

— Зачем? — с легким удивлением переспросил маг. — Чтобы убить, конечно. С нашей первой встречи, кстати.

Ева вспомнила то жуткое мгновение, когда летела на проезжую часть. Впечатлений хватило на всю оставшуюся жизнь. И если прошлое перед глазами не промелькнуло, то лишь потому, что все произошло очень быстро.

— Он мог меня убить, пока держал.

Марк отрицательно качнул головой:

— Не успел бы.

— А в больнице? — почему-то очень хотелось найти какой-то изъян в этой логике, чтобы просто ощутить себя в безопасности.

— Возле больницы было многовато Пустых, но там был и я.

— Ты говорил, что они были только появившимися.

Чернорецкий едва заметно улыбнулся, блекло и нерадостно:

— Значит, тот, кто их послал был близко.

Ева покусала костяшку пальца, думая, чем бы еще нарушить эту складную теорию. На ум ничего не приходило, кроме сериалов про зарубежных детективов. Впрочем, это тоже помогло, натолкнуло на стоящую мысль. Мотива-то не было.

— И какой в этом смысл? — она повернулась к некроманту. — Я не наследница преступного магического синдиката.

— Нет, — покладисто подтвердил мужчина, — но, как мы только что выяснили, ты наследница старого некромантского рода, а для некоторых это равноценно. Уж поверь мне.

— И что из того? Я же сама этого не знала.

— Но кто-то мог знать.

Теория становилась все убедительнее. Но когда мы боялись доказательств от противного?

— Ну хорошо, допустим, ты прав. Но зачем кому-то меня убивать, если я даже магией не владею? Даже более того! Я вообще о ее существовании в реальном мире не знала!