На страже Пустоты

— Ничего выдающегося, я сенсор, чувствую потоки чужой магии, ощущаю, к какому типу они относятся, и могу потом найти мага по уникальному рисунку потоков.

— Да уж, ничего выдающегося…

— Светлый, добрый, вечный, — продолжил он вдохновенно и тепло улыбнулся. А глаза оставались холодными, голубыми. Наверное, издержки работы.

— И скромный, — поддакнул Чернорецкий, вставая из-за стола и собирая бумаги.

— Да. Как ты, — на полном серьезе кивнул напарник.

— Я заберу эти материалы домой, поработаю над ними. Разгребешь текучку?

Снегирев кисло махнул рукой, отпуская темного.

— Ева?

— Спасибо за чай, — она сделала глоток напоследок, и Марк забрал у нее чашку. Один рассеянный пасс, и чашка оказалась пустой и чистой. — И за компанию.

— До свидания, Ева. Надеюсь, мы еще встретимся.

Чернорецкий галантно помог ей надеть шубу и быстро увел из кабинета.

— Мне показалось, или ты не доверяешь своему напарнику? — Ева пристегнула ремень безопасности, и Марк завел двигатель.

Прогревая машину, он привычно сунул в зубы сигарету и на несколько секунд бездумно уставился в боковое зеркало. Его руки спокойно лежали на кожаном руле, и Ева с легким удивлением смотрела, как затлел кончик сигареты. Интересно, привыкнет ли она когда-нибудь к этому? К магии? Не укладывалось в голове, что и она сама так сможет когда-нибудь. А сможет ли? Непроизвольно посмотрела на свои руки.

— Нет, пока я не доверяю тебе.

— Мне? — Признание получилось неожиданным, и Ева вскинула голову. — И что я успела натворить?

— В Пустоту вляпаться по уши. И меня с собой утянуть… Думаешь, мало?

Обидеть он не хотел, скорее еще раз напомнить о необходимости соблюдать осторожность. Забота пропитывала бархатистый голос.

— Хм… Действительно. И ты отвечал за меня, чтобы не сболтнула лишнего…

Марк кивнул, забирая изящными пальцами сигарету от губ. Машина тронулась задним ходом на полосу, мягко отправилась в череду вечерних пробок. Сумерки сгущались, заносы недавно выпавшего снега отражали апельсиновый оранжевый свет фонарей. Вечерами зима особенно идет этому городу. И не только городу. Неожиданно для себя самой, Ева порадовалась, что сейчас они едут загород. Впереди долгая снежная дорога и несколько дней на природе. Она мало что видела в коттеджном поселке, куда привез ее маг, но там везде вокруг виднелись ели. Заснеженные высокие ели и бескрайнее поле за участками…

— Пусть все думают, что ты просто эмпат. Большего говорить необязательно, — прервал поток романтических мыслей маг.

— Понимаю.

— Никому. Кроме меня, — в бархатистом голосе впервые прозвенела сталь. Пробирало. И это лишь в полголоса. Что же бывает, когда он злится? Чертов эмпат… Уже другим тоном сгладил впечатление, иронизируя: — Себе я пока доверяю.

— Пока?

Черная бровь Марка демонически изогнулась:

— Если бы ты достаточно долго прожила в обществе магов, знала бы, что Чернорецким нельзя доверять. По крайней мере, все так говорят.

Девушка коротко рассмеялась. Веселье отдавало горечью, но все же.

— Что смешного? Это трагедия всей моей жизни.

— Нам нужно было заранее придумать легенду.

— И позывные, — на полном серьезе кивнул маг, сосредоточившись на повороте.

Ауди по полосе разгона быстро влилась в поток блестящих и грязных машин, перестроилась в левый ряд. Широкие пятна фонарей сменялись, как кадры в старом кинопроекторе. Негромко, вплетаясь в шум дороги, из колонок звучало почти умоляющее: «Just follow the echo of my voice. It’s okay, tune into that frequency…»/*IAMX/

Еве вдруг пришла на ум интересная мысль. Почти на грани вероломства. Даже ладони вспотели. Она повернулась к нему, залюбовавшись на миг красивым, уверенным лицом.

— Скажи… — На языке сохло от невысказанных еще слов. — А можно как-то убрать вообще мои способности?

Мужчина прищурился:

— Я чувствую какую-то странную подоплеку в твоем вопросе. Ты тоже не доверяешь мне?

На уловку поддаваться не нужно… Ева невозмутимо смотрела на профиль, скупо освещенный сменяющимися пятнами фонарей. Не дождавшись ответа, Чернорецкий выдохнул дым в приоткрытое окно.

— Иногда у Комитета не остается другого выбора.

Вот это уже настоящее потрясение! Говорить об этом магу совершенно не хотелось, сожаление и досада переполняли его.

— Помнишь, я говорил, что некоторые телепаты сходят с ума? Так погружаются в чужой больной разум, что перестают различать голоса в своей голове. И все маги — всего лишь люди, среди нас бывают безумцы. Вот им и приходится купировать способности.

Ева замерла. Неужели все так просто?

— Полностью?

— Да… Многие сходят с ума, соприкоснувшись с Пустотой. Не знаю, что с ними происходит, но это жалкое зрелище, когда маг уже ничего не может, но все еще помнит. И каждую ночь видит тварей из Пустоты. Естественно, Силы оставлять им в такой ситуации — опасно.

— И как это происходит?

Марк стушевался. Разговор был неприятен, причем, лично. Что-то очень близкое скрывалось в этом.

— Это длительная и болезненная химиотерапия.

— Я лезу куда не следует? — тактично спросила Ева, пока не сделала чего-то непоправимого.

— Нет. Тебе лучше знать. Не обращай внимания на мои реакции.

После такого ответа хотелось вообще заткнуться и помолчать в тряпочку. Но эксперименты на людях редко обходятся без жертв.

— Химия помогает от магии?

— Разве ты еще не поняла, что магия — нечто среднее между физикой и химией? Кровь, энергия, гормоны… Все твои мысли — набор химических реакций, способных вызывать отклик в физическом мире. В наш прогрессивный век без лоботомии активные участки мозга угнетают и отсекают препаратами… Хотя, не берусь судить, что гуманнее.

Девушка поежилась на пассажирском сидении. Перспективы выглядели жутковато.

— Некоторым пациентам лоботомия помогала, если судить по архивам, — ради справедливости заметила Ева. — А здоровому психически человеку могут убрать способности?

— Ева, к чему допрос? В принципе, это возможно, хотя сложно и почти незаконно.

— Твоя мать сказала, что это невозможно.

Чернорецкий пожал плечами:

— Потенциально ты интересна для Комитета. Неудивительно, что она соврала. Я же рекомендую разобраться с твоими возможностями, прежде, чем решать что-то настолько серьезное.

— Ты никогда не жалел, что ты маг?

Прочесть что-то по невозмутимому лицу — невозможно. Только ждать. Пепел с красными искорками скользнул по приоткрытому окну.

— Жалел, конечно. Когда ребенком был, например. Все ра по летним лагерям, или в отпуска с родителями, а я — к отцу и бабушке, учиться Силами владеть. Для ребенка это сложнее, чем для взрослого. Все равно, что оружие дать в руки. Взрослый лишний раз не прикоснется, если объяснить…

— У тебя родители не вместе живут?

Марк бросил на нее короткий взгляд, и только тогда вспомнил, что они еще не общались столь откровенно. Скрывать здесь было нечего. История сложная, но старая. Да и помня об особенностях своей фамилии, он знал, что иначе быть не могло. Родовые проклятия есть, хоть верь в них, хоть не верь.

— Мой отец погиб десять лет назад. Но большую часть моей жизни они были в разводе.

— Извини, — устыдилась потревоженной темы Ева. Большинство одноклассников, выросших в неполных семьях, приучили, что это болезненно и нетактично.

— Да это преданья старины глубокой, — отшутился Марк. — Сейчас дилемма посложнее будет…

— М?

— Решай — пообедаем, то есть, поужинаем, в городе, возьмем ужин с собой или будем довольствоваться тем, что наготовила Маша?

— Маша?

— Горничная, — в голосе проскользнула улыбка.

— А ехать долго?

— Сорок минут.

В этом городе любые сорок минут дороги превращались в час, а то и в полтора.

— Потерплю. Лучше расскажи, что твоя маман рекомендовала для индивидуальных занятий.

— Индивидуальные занятия… Как звучит… — цокнул темный, жмурясь, как большой черный кот. — У меня дома есть несколько книг от Комитета с общей информацией по способностям и разновидностям. Изучишь их за два дня, а в выходные будем пробовать разорвать твою связь с Пустотой.