Страница 9 из 14
Какой такой ум нужен, чтобы украсть у работодателя телефоны клиентов его казино и переманить в свое, раскрученное на деньги, у него же и заработанные? Ясное дело, всем этим «Иксам» приятнее играть в апартаментах с панорамным видом на Лос-Анджелес, а не в липком подвале, подкрепляться икрой, а не сырной нарезкой, таращиться на коленки Молли, а не на щетину ее экс-работодателя. Вор у вора дубинку украл: экая новость.
Зритель, очевидно, должен восхищаться силой воли Молли. Получив в 12 лет травму, казалось бы, навсегда отлучившую ее от спорта, она через три года снова встала на лыжи. И была бы чемпионкой по фигурным прыжкам с трамплина, если бы в 20 лет не разбилась на соревнованиях. Следует ли из этой слезоточивой лирики то, что девушке не оставалось в стране равных возможностей другой тропинки в жизни, кроме как криминальной? Или – коли уж она более чем успешно изучала в университете политологию – у нее все-таки были какие-то другие варианты карьеры? Глядишь, возглавила бы предвыборный штаб условного Трампа. Хотя в свете новейших страстей такая карьера все равно закончилась бы судебным разбирательством связей Молли не с русской мафией, но с русским государством: хрен редьки не слаще.
Величайший шоумен (the greatest showman)
США, 2017, Майкл Грейси
Если бы не личность героя – легендарного Финеаса Барнума (1810–1891), прародителя большого американского шоу-бизнеса – о «Шоумене» было бы ровным счетом нечего сказать. Мало ли на свете мюзиклов без единой запоминающейся мелодии, зато с изрядным количеством галантерейных красивостей вроде воссоединения влюбленных на фоне заката над морем или объяснения в любви под куполом цирка. Мало ли биографий композиторов, антрепренеров, хореографов, стандартных до неразличимости. Нищее детство. Великая и светлая с самого босоногого детства любовь к девушке, жертвующей благополучием, чтобы стать спутницей героя до гробовой доски и матерью его ангелоподобных детей. Гениальная революционная идея, реализовать которую герой не собрался бы, если бы творческая авантюра не оказалась альтернативой нищеты. Триумф, затем неожиданный крах, провоцирующий короткую размолвку с женой. Чудесное возрождение благодаря солидарности коллег, на которую герой никак не рассчитывал.
Понятно, что верность схеме предполагает тотальное переписывание биографии героя. Можно, конечно, поворчать, что в начале XXI века такое кино как-то даже неудобно снимать. Но можно и сослаться на традиции Голливуда, для которого понятия «подлинная биография» не существовало в принципе. Уж каким выжигой был великий инженер Лессепс, так ведь и из него Голливуд сделал святого, ухитрившись про пресловутую аферу со строительством Панамского канала даже не обмолвиться.
Так что проблема «Шоумена» никак не в том, что Барнум (Хью Джекман), одержимый мечтой дарить людям радость, был чистым персонажем ОТенри. И не в том, что, прежде чем основать на Манхэттене свой цирк, он не вкалывал в конторе судовладельца, а крутил-вертел лотереи и издавал клеветническую газетку в штате Кентукки, за что угодил за решетку. Среди его новаторских идей уже в зените славы была продажа чудесного притирания, способного отбелить кожу негров до снежной кондиции. Черт с ним: кто из строителей американской мечты был на старте своей судьбы без греха. Важно ведь то, что он оставил человечеству.
Барнум оставил цирк Барнума, поставивший на широкую, интернациональную ногу – его удостоила аудиенции сама королева Виктория – доселе стыдный, мелкий, ярмарочный бизнес. К нему приходили глазеть на бородатую женщину, в фильме наделенную еще и статью молотобойца, лилипута «генерала Том-Тома», сиамских близнецов, патологических гигантов, толстяков и прочих людей-собак. Когда смотришь «Шоумена», невозможно не вспомнить великие фильмы на тему. «Уродов» (1932) Тода Броунинга, где беспощадную драму алчности и мести разыгрывали собранные по всем бродячим циркам США несчастные монстры. «Человека-слона» (1980) Дэвида Линча, где викторианская светская и просто чернь щекотала себе нервы зрелищем чудовищно деформированного от рождения юноши. В общем, у бизнеса на уродцах заслуженно грязная репутация. Кого-кого, а уж Барнума не назовешь человеком, дарившим людям радость.
Но авторы совершают финт, достойный своего героя. Делец, эксплуатировавший несчастных людей – впрочем, их грим столь элегантен и деликатен, что несчастными их никак не назовешь, – оказывается пророком политической корректности. Моисеем, выведшим их из тени на свет. Мартином Лютером Кингом, проповедовавшим равенство людей независимо от цвета кожи. Пляски фриков, переходящие в рукопашную с уличной швалью, ненавидящей «чужих», напоминают о Стоун-воллском восстании, драке нью-йоркских геев с полицией, положившей, как считается, в 1969-м начало ЛГБТ-активизму.
Наглость фильма столь безгранична, что впадаешь в растерянность: ну как ее парировать. Разве что напомнить, что Барнум был рабовладельцем не только в переносном, но и в буквальном смысле слова. Купив за $1 тыс. парализованную и слепую 80-летнюю негритянку, он таскал ее по стране, выдавая за 160-летнюю няню Джорджа Вашингтона. А когда, не выдержав гастролей, старушка умерла, развлек публику зрелищем ее публичного вскрытия. Хотя при желании и это можно трактовать как акт просвещения и популяризации медицинской науки.
Взорвать Гитлера (Elser)
Германия, 2015, Оливер Хиршбигель
Догматически следуя принципу «кому суждено быть повешенным, тот не утонет», дура судьба хранила Гитлера от бомбистов – что профессионалов, что любителей. Достояние массовой мифологии – история о том, как полковник Штауффенберг примостил на совещании в ставке 20 июля 1944 года прямо у ног фюрера портфель с бомбой, а какой-то болван его передвинул. Менее известна история 36-летнего плотника Эльзера (Кристиан Фризен): он вмонтировал адскую машину в колонну мюнхенской пивной «Бюргербройкеллер», штаба «пивного путча» (8 ноября 1923 года). Ежегодно в этот день фюрер выступал там перед ветеранами партии. В 1939-м все было как всегда, за исключением пустяка. Гитлер покинул пивную раньше обычного и за 13 минут до взрыва: погибли восемь человек, свыше 60 были ранены, но никто из бонз не пострадал.
Еще до взрыва Эльзера схватили: он метался вдоль заграждений на швейцарской границе. В карманах у него нашли план и открытку с изображением пивной, а на лацкане пальто, что уму непостижимо, – значок коммунистического «Рот Фронта». Его долго мучили, потом бросили в Дахау, где убили в 1945-м, за считаные дни до освобождения лагеря.
Забвение Эльзера массовой культурой постыдно. В отличие от заговорщиков 1944 года он не был связан с режимом, действовал исключительно из благородных побуждений и в отчаянном одиночестве. Но кино начиная с 1950-х героизировало бравых палачей, решивших спасти собственные шкуры, поднеся союзникам голову Гитлера, а Эльзера игнорировало. То ли потому, что чумазый плотник не может соперничать в киногеничности с прусскими офицерами, то ли потому, что он был коммунистом или во всяком случае сочувствовал Компартии.
Хиршбигель вроде бы отомстил заговорщикам 1944 года. Дело Эльзера ведет лично начальник криминальной полиции (и президент Интерпола в 1942–1943 годах) Артур Небе. Эльзер пусть ненадолго, но переживет его: в финале Небе вешают за участие как раз в заговоре Штауффенберга. Вроде бы поделом ему. Но проблема в том, что Хиршбигель целеустремленно очеловечивает служаку, похожего на старого пса. И дополнительным пыткам уже во всем признавшегося Эльзера он препятствовал. Мало ли что фюрер требует выбить из террориста имена заказчиков: стреляный воробей Небе чует, что парень – одиночка. И слово офицера дал Эльзеру, что его близкие не пострадают. В общем, справедливо вопрошал его коллега из СС: «Что стало с вашей жестокостью, Небе?»
То есть зрителям предложено априори видеть в Небе человека, а в его гибели – искупление грехов. В эту концепцию не умещается маленькая деталь. В 1941-м Небе руководил айнзацгруппой в Белоруссии. Когда по просьбе Гиммлера он устроил показательную массовую казнь, рейхсфюреру СС стало натурально дурно.