Страница 29 из 30
При этом 1-й полк, по ходатайству войсковых атаманов, предусматривалось сделать целиком казачьим. 15 ноября бывшим генерал-майором Михаилом Соламахиным было выпущено обращение к казакам, сообщавшее о его назначении шестью днями ранее заведующим развертыванием казачьих частей корпуса. Соламахин не только писал про приказ о переводе всех служивших в формировании казаков (1360 кубанских, 750 донских, около 100 терских и астраханских) в один полк, но и призвал явиться на службу всех способных носить оружие представителей данной категории в возрасте от 18 до 55 лет[351].
Однако в ноябрьском донесении командующего на юго-востоке констатировался крайне медленный ход реорганизации. Действительно, все фактические изменения в штатной структуре до конца осени свелись лишь к переводу 1-й и 2-й сотен 1-го отряда в Неготин и получению вместо них 3-й и 4-й из 3-го. Штаб II подотряда, 5-я и 6-я сотни 2-го отряда 21 ноября так же были переведены в 1-й, но в Баня Ковилячу они прибыли лишь 2 декабря[352].
Изменения в положении личного состава нашли отражение в сфере финансового обеспечения и снабжения. Так, 29 октября был установлен порядок начисления жалованья в зависимости от занимаемой должности: солдат ежемесячно получал 30 рейхсмарок (750 динаров), помощник командира отделения – 36 (900), командир отделения – 42 (1050), помощник командира взвода – 45 (1125), сам взводный – 54 (1350), ротный – 72 (1800), а командир батальона – 96 (2400). Данные нормы денежного довольствия полностью соответствовали ставкам, установленным двумя месяцами ранее для легионеров «восточных» частей Вермахта.
Женатые, независимо от количества детей, получали фиксированное месячное пособие в объеме 80 рейхсмарок (так же как и жалованье, не облагавшееся налогом). Все прочие виды выплат упразднялись. Продовольственное довольствие предоставлялось по нормам Вермахта, причем предусматривалась возможность отказа от него с выплатой 90 динаров компенсации. Снабжение обмундированием должно было предоставляться за счет наличного запаса германской армии[353]. В то же время, Штейфону удалось добиться значительного послабления режима начисления семейных пособий: по его ходатайству возможность их получения к началу декабря была распространена на престарелых и нетрудоспособных родителей холостых военнослужащих, а также на внебрачных детей[354].
Кроме того, важным нововведением являлось утверждение 29 октября штатов рамочного персонала – немецких военнослужащих, на постоянной основе прикрепленных к русским частям. При штабе каждого полка должны были находиться штаб-офицер, лейтенант и два солдата-писаря, при батальоне – гауптман, лейтенант и писарь, в ротах по одному фельдфебелю и унтер-офицеру в качестве инструкторов. Кроме того, в каждом батальоне и полку должен был быть один немецкий казначей, а в каждой роте – счетовод [355].
Передача корпуса в Вермахт
Долгожданная официальная передача формирования в Вермахт состоялась 1 декабря 1942 г., что в числе прочего означало, что его солдаты и офицеры должны были быть приведены к новой присяге. Полученный в тот же день приказ Бадера гласил: «Фюрер, в вознаграждение за работу Русского Охранного Корпуса в Сербии, по предложению Рейхсмаршала, изъявил свое согласие на то, чтобы чинам корпуса, в подходящий, по мнению Правительства Рейха, момент была предоставлена возможность возвращения на Родину, причем они будут пользоваться преимуществами при распределении земли в границах нового аграрного закона»[356].
Процесс реорганизации структуры РОК пошел гораздо быстрее: кроме штабов бригады и 4-го отряда, были расформированы Запасной подотряд, различные мелкие части отрядов. Роты разных полков перетасовывались, в связи с увеличением их штатной численности и некомплектом личного состава сводились вместе. Темп переформирования подхлестывался тем, что намеченный на начало 1943 г. вывод с территории Сербии двух немецких дивизий (717-й пехотной и «Принц Ойген») должен был, как ожидалось, вызвать рост активности повстанцев. Одной из мер ее парирования Бадер видел как раз развертывание РОК [357].
Из-за ликвидации большого числа структур и подразделений произошло и сокращение количества офицерских должностей, многие из офицеров были понижены в званиях. Так, например, сохранивший свой пост начальника штаба корпуса Борис Гонтарев и переведенный на должность корпусного интенданта Иван Кириенко[358] стали майорами. Порядка 150 офицеров были переведены в унтер-офицерский состав[359].
Как уже говорилось выше, подразделения корпуса, по мере введения в строй, приводились к новой присяге. Первым из них стала 7-я рота 2-го полка (сформированная из бывших 1-й и 2-й сотен 1-го отряда). Церемония прошла 29 января 1943 г. во дворе казарм Баницы, в присутствии Бадера, Штейфона, Лихтенек-керра и других представителей командования. Слова присяги военнослужащие в данном случае повторяли вслед за иеромонахом отцом Никоном: «Клянусь свято перед Богом, что я в борьбе против большевиков – врагов моего отечества и сражающихся на стороне большевиков неприятелей Германской армии, буду оказывать Верховному Вождю Германской армии, Адольфу Гитлеру, всюду, где бы это ни было, безусловное послушание и буду готов, как храбрый воин во всякое время пожертвовать мою жизнь за эту присягу»[360].
В газетном репортаже о данной церемонии говорилось, что личный состав роты был одет в форму Вермахта стандартного цвета «фельдграу» [361]. По имеющимся свидетельствам, переобмундирование началось в более ранний период: например, Бабович еще 30 ноября записал, что многие русские в Шабаце были одеты в немецкую униформу. В то же время даже 27 августа 1943 г. оперативный отдел штаба командующего в Сербии констатировал, что часть военнослужащих РОК все еще носила старую темно-коричневую униформу[362], что свидетельствует о плохом снабжении.
Право получения германских наград (даже знаков отличия для восточных народов) в тот момент на солдат и офицеров корпуса распространено не было. Исключением, насколько можно понять, был лишь знак «За ранение». Так, на основе имеющегося фотоматериала можно говорить, что черные знаки имели гауптман Александр Эйхгольц и обер-лейтенант Алексей Дуброва, получившие за время войны по одному ранению, оба, как мы помним, в первые месяцы службы. Знаки были вручены, вероятнее всего, в период службы в РГЗО.
Вместе с тем, германское командование регламентировало ношение на немецкой униформе иностранных наград. Первоначально разрешен был лишь российский орден Св. Георгия и Георгиевский крест, а чуть позже, в начале весны 1943 г., к ним прибавился знак 1-го Кубанского «Ледяного» похода[363]. Но на практике бывали и «неуставные» исключения. Например, унтер-офицер конного взвода 2-го полка Борис Вакар вспоминал, что носил на кителе знаки Елисаветградского кавалерийского училища и 1-го гусарского Сумского полка, а также колодку с лентами российских наград[364].
На основе имеющихся фотоматериалов можно говорить, что эпизоды ношения неразрешенных российских наград действительно встречались, но крайне редко[365].
351
ГАРФ. Ф. Р-5796. Оп. 1. Д. 9. Л. 77; Братья казаки! / «Вѣдомости Охранной Группы» № 49, 25 ноября 1942 г. С. 3.
352
Mesećni izvestaj komandanta oruźanih snaga na Jugoistoku od 29. novembra 1942. Vrhovnoj komandi Vermahta o vojno-političkoj і privrednoj situaciji, cetnistvu Draże Mihaiiovica, sopstvenoj aktivnosti, і borbi s jedini-cama NOV i PO Jugoslavije u Hrvatskoj, Bosni, Hercegovini. Srbiji і Crnoj Gori // Zbornik dokumenata i podataka o narodnooslobodilačkom ratu Ju-goslovenskih naroda. Tom XII. Knjiga 2… S. 897; 1942 // Русский корпус на Балканах во время II Великой войны… С. 80–81.
353
ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12450. Д. 166. Л. 8; Приказ ОКХ вермахта № 800 о создании добровольческих формирований из населения временно оккупированных территорий СССР // Генерал Власов: история предательства. Т. 1: Нацистский проект «Aktion Wlassow». М., 2015. С. 142.
354
Приказ Русскому Охранному Корпусу № 5, 1 декабря 1942 г. / «Ведомости Охранной Группы» № 51, 9 декабря 1942 г. С. 2.
355
ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12450. Д. 166. Л. 5.
356
Munoz A. For Czar and Country… P. 38. Со ссылкой на: NARA. T. 501. R. 253. F. 78; Приказ Русскому Охранному Корпусу № 7, 4 декабря 1942 г. / «Вѣдомости Охранной Группы» № 51, 9 декабря 1942 г. С. 1.
357
Desetodnevni izvestai komandujućeg generała i komandanta u Srbiji od 9. januara 1943. komandantu Jugoistoka o vojno-političkoj situaciji, ak-tivnosti jedinica NOV i POJ, sopstvenim protivmerama i obostranim gubic-ima u Srbiji // Zbornik dokumenata i podataka o narodnooslobodilačkom ratu Jugoslovenskih naroda. Tom XII. Knjiga 3. Dokumenti nemackog rajha 1943. Beograd, 1978. S. 521.
358
Был уволен со службы вместе с целым рядом других старших офицеров – членов КИАиФ 13 марта 1943 г.
359
ГАРФ. Ф. Р-5796. Оп. 1. Д. 9. Л. 77.
360
Присяга / «Ведомости Русскаго Охраннаго Корпуса в Сербіи» № 61, 17 февраля 1943 г. С. 3.
361
Цвет рода войск – светло-зеленый (горные егеря).
362
Бабовић Г. Шабац под окупациіом (дневник од 1941–1944. године) //«Годишньак историіског архива» II, 1965. С. 89–90; Podsetnik Operativnog odeljenja vojnoupravnog komandanta Srbije od 27. avgusta 1943. о vojnoupravnoj organizaciji, snagamaVermahta і policije kao i kolaboracionista, о narodno-oslobodilackom pokretu, stavu prema stanovnistvu i merama obezbedenja u Srbiji // Zbornik dokumenata і po-dataka о narodnooslobodilačkom ratu Jugoslovenskih naroda. Tom XII. Knjiga 3… S. 521.
363
Награды и знаки белого движения. Автор-составитель А.И. Рудиченко; Отв. ред. С.В. Волков, Ю.В. Мухачев. М., 2008. С. 163–164.
364
Вакар С.В. Наша генерация, рожденная в конце прошлого столетия // Материалы по истории Русского Освободительного Движения… С. 368.
365
См. например: Альбом Русского корпуса. Нью-Йорк, 1960. С. 84.