Страница 24 из 95
Капитан снова связался с Филданетом и велел докладывать о любых изменениях.
День проходил за днем, не принося ничего нового. Родроун снова принялся рассматривать кристалл. Теперь сцены стали еще более необычными, чем раньше. А многие из них он и вовсе не смог понять. Это была какая-то абстракция, что-то вроде математических упражнений. Может быть, это результат поражения стриллов?
Но бесконечная история безумного монаха продолжалась. Армия голодранцев опустошала беззащитный город, разрушая здания и убивая жителей. Их предводитель забрался на груду булыжников, бывших некогда прекрасным строением, и дико хохотал. Скрытое капюшоном лицо монаха с каждой минутой становилось все больше и больше, заняв чуть ли не половину кристалла. Все остальные картины-пьесы исчезли. Резким движением монах откинул капюшон назад. Родроун подался вперед, чтобы получше разглядеть незнакомца, и в ужасе вскочил на ноги.
Это было его собственное лицо!
Где-то в глубине души, он всегда знал, что история монаха — это его история. Измена друзьям, варварское разрушение прекрасного города гармонии и порядка — вот все, что предвосхитил кристалл в своей драматической пьесе. Серебряная труба — это сам кристалл, с помощью которого монаху удалось победить строптивый город.
Но мог ли он поступить как-нибудь иначе?
Раздался гудок коммуникатора.
— Что-то случилось, капитан, — раздался взволнованный голос Филданета.
— Что?
— Не знаю, но мы остановились.
— Остановились? Не будь идиотом! Как мы могли остановиться?!
Он взглянул на кристалл. И в ту же секунду все перевернулось. Он, Контрольная галерея, «Стейтор» — все оказалось внутри кристалла, словно замороженные в огромном куске льдины.
— Кристалл! — дико закричал Родроун, чувствуя, как помутился его рассудок. — Кристалл!!!
Внезапно все вернулось на свои места.
— Капитан! — в голосе Филданета звучало радостное возбуждение. — Вы видели? Кристалл в резонансе с силовым полем вокруг галактики! Может, попытаемся преодолеть его? Кто знает, что случится?!
— Кто знает, что случится, — повторил Родроун.
Слова, казалось, материализовались в воздухе прямо перед ним. КТО ЗНАЕТ, ЧТО СЛУЧИТСЯ! СЛУЧИТСЯ! СЛУЧИ-И-И-ИТСЯ!
«Стейтор» с бешеной скоростью растягивало и вновь сжимало в пространстве. Джерми, Пим, Крэт, Филданет, словно мимолетные видения, проносились перед глазами Родроуна. Неожиданно все пропало: люди, комната, корабль — все перестало существовать. Он несся вперед сквозь безграничный космос, погрузившись в безумный кошмар. Создатели кристалла явились ему в виде бесформенных фигур. Их нечеловеческие лица пугали своим равнодушием, полным безразличием к судьбе других разумных существ. Но в то же время это не были чужие лица, они вызывали в нем обожание своей беспристрастной холодностью. И они танцевали, танцевали какой-то незнакомый ритуальный танец, и свет, вспыхивающий от блеска их украшений, наполнял миллионы галактик. Танец прекратился. Одно существо поднесло ко рту предмет, напоминающий охотничий рог. И из него посыпались миллионы населенных миров. Выдающийся эксперимент был завершен. Создатели исчезли.
Подсознательно Родроун понимал, что эти существа не создавали вселенную, но вмешались в нее, экспериментируя над ней, как люди экспериментируют с неживой материей. Теперь они погибли, были истреблены биллионы биллионов лет назад, но их выдающийся эксперимент каким-то образом нашел свой путь в реальном космическом времени.
Головокружительная карусель ускорялась. Родроун протянул руку, чтобы ухватиться за что-нибудь, но кругом была одна пустота.
Неожиданно рука наткнулась на край приборной доски. Прогулка на космической карусели была окончена.
Колени Родроуна подгибались от слабости, он поспешно опустился на стул. Произошедшее не было ни сном, ни галлюцинацией, он чувствовал это. Капитан огляделся в поиске кристалла, гадая, не он ли сыграл с ним подобную шутку. Кристалла не было. С криком Родроун упал на колени перед небольшой лужицей странного вещества, чего-то среднего между водой и воздухом. И когда он прикоснулся к нему, вещество исчезло, подобно тому, как леденец тает во рту.
Несколько минут Родроун молча стоял, глядя в пустое пространство, где раньше находился кристалл.
— Вот это да! — раздался из коммуникатора восхищенный голос Джерми. — Этот кувырок я готов повторить в любое время!
Однако не всем их приключение понравилось. Джублоу болезненно стонал. Другие испуганными и взволнованными голосами обсуждали случившееся.
— Капитан! Барьер пройден! — неожиданно раздался голос Филданета.
— Что ты сказал?
— Да. Больше ничего не удерживает нас. Мы в свободном космосе, симметричном по всем направлениям, и можем лететь, куда пожелаем!
Родроуну потребовалось время, чтобы осознать услышанное. Но теперь вывод напрашивался сам собой: с разрушением кристалла разрушился и силовой барьер вокруг галактики.
— Это правда, капитан? — послышался недоверчивый голос Джерми.
— Конечно, правда! А теперь к Андромеде!
— К АНДРОМЕДЕ! АНДРОМЕДЕ! — эхом разнеслось по гулким коридорам «Стейтора».
Интересно, правда ли, что человечество — опасная болезнь, «звездный вирус», размышлял Родроун. Если это так, то теперь ничто не сдерживает его, и он распространится по всей вселенной.
«Стейтор» бесшумно преодолевал безграничное море галактики.
Империя двух миров
I
Нам не светило ярко солнце в тот день, когда мы мчались по серой каменистой равнине со скоростью в семьдесят миль в час, убегая из города Клиттманн. За спиной у нас, заполняя весь пейзаж, высились на фоне холодной каменистой равнины огромные серые каменные стены Клиттманна.
Раньше я только один раз был снаружи, так что зрелище было мне в новость, и я, несмотря на то, что мы находились в роковом положении, все-таки нашел время рассмотреть город под этим новым, необычным углом.
Снаружи Клиттманн почти не казался искусственным сооружением. Это была бесформенная громада, гора, изрезанная грубыми трещинами. Титаническая масса камня, которая поднялась из земли в результате какой-то природной катастрофы и образовала плиты, глыбы, вымоины и каньоны, похожие на пандусы осыпи и своды. Он весь состоял из грубых комьев, а по сторонам лежал осыпавшийся лавиной лишний строительный материал.
Снаружи здесь все смотрелось нелепо. Внешняя часть стены для обитателей Клиттманна была несущественна, они о ней не думали. Нет ни окон, ни дверей, только единственный портал на уровне земли, который почти никогда не открывался. Город был замкнут внутри себя. Если что-то перестраивалось или пристраивалось, то работы велись с внутренней стороны, а о том, как это будет смотреться снаружи, никто не задумывался.
Хоть город и не был симпатичным, вид его брал за душу. Мы не сомневались в том, что свой дом мы больше не увидим. К тому же мы едва унесли ноги. Я не сводил взгляд с круглого портала, расположенного у основания железобетонной громады, и вдруг из него пулей выскочил полицейский шлюп и погнался за нами.
— Один у нас на хвосте! — сказал я Бекмату.
Бекмат сидел за рулем. Он посмотрел в зеркало и хмыкнул.
— Так я и думал. Мозгов у полицейских нет. Держитесь, сейчас мы их достанем.
Он резко снизил скорость примерно до сорока. Вскоре полицейский шлюп уже мчался по серой каменистой равнине с такой же, как и мы, скоростью, двигаясь параллельно с нами, но на почтительном расстоянии. Я увидел, что из портала начали появляться другие шлюпы.
Бекмат снова хмыкнул. «Он думает, что может с нами играть. Выгнать бандитов из города, и тут, снаружи, ему уже нечего бояться. Ладно, давай». Он резко развернул шлюп, отчего заскрипели колеса, и мы стали сближаться с полицейским судном.
Свой шлюп мы построили специально для действий на улицах в самом низу Клиттманна, там, куда полиция не осмеливается и сунуться. Но строили мы его с расчетом на непредвиденные ситуации, так что наш шлюп был крупнее и обладал большей огневой мощью. Шлюп имел в длину тридцать пять футов, наибольшая ширина составляла двенадцать футов, и вооружен он был пулеметами системы «Джейн» и пушками «Хаккер». Бекмат смеялся. Полицейская машина не успела свернуть, и мы начали бить по их броне из Хэккера. По нашей броне забарабанили пули. Но вот полицейское судно завиляло из стороны в сторону, перевернулось и превратилось в покореженную груду.