Страница 26 из 145
- Я вчера немного прокатился, сэр. Повидался с полицейским из Западной Вирджинии по фамилии Кидл. Прочел рапорт о происшествии.
- Ну и?
- На обратном пути встретил человека из моей конторы. Он направлялся в Западную Вирджинию.
- Вот как?
- Адмирал, почему вы не сказали мне, что на самом деле произошло в Западной Вирджинии после убийства Гарольда Стронга?
- С чего это вы решили?
- Я не могу выполнять свою работу, сэр, если вы не ведете со мной честную игру. Я с вами играю в открытую и хочу, чтобы вы делали то же самое.
Адмирал Генри взглянул в окно, потом посмотрел на свои пальцы и снова посмотрел на Джейка.
- Думаю, ваши сомнения лучше обсуждать с адмиралом Данедином. - Он взял бумагу и начал читать ее. Прием окончен.
- Есть, сэр, - ответил Джейк и вышел. Он подобрал фуражку в приемной и тем же автобусом поехал обратно в Кристал-Сити.
Когда микроавтобус отъезжал от стоянки, Джейк оглянулся на серое, мрачное здание Пентагона. Отсюда оно выглядело приземистым и массивным. Бесконечные ряды окон. Стекла отсюда тоже казались серыми.
Адмирал Данедин был на совещании. Джейк смог попасть к нему только около трех часов. Он сразу перешел к делу.
- Вчера я ездил в Западную Вирджинию, чтобы разузнать кое-что о гибели Гарольда Стронга. На обратном пути я обнаружил, что один из моих подчиненных направляется мне навстречу.
- Кто? - спросил Данедин, явно заинтригованный.
- Чад Джуди.
- Однако, - пробурчал Данедин.
- Адмирал, я несколько озадачен. Вице-адмирал Генри рассказал мне о некоторых событиях, связанных со смертью Стронга, но, когда сегодня утром я доложил ему о своих наблюдениях, он даже не поинтересовался, кто из моих людей там был. У меня складывается впечатление, что меня держат за безмозглый гриб.
Данедин приподнял было бровь, затем его лицо снова приняло бесстрастное выражение. Он-то знал, что делают с грибами: их держат в полной темноте и кормят дерьмом.
- Думаю, это всех озадачит, - осторожно ответил он. - Гибель Стронга была трагедией. Впрочем, мы тут ничего не можем поделать.
- Но я хотел бы получить чуть больше инфор...
- А кто бы не хотел? Но у меня нет никакой информации, чтобы поделиться с вами. Извините. - Он произнес это холодным тоном. Не успел Джейк ответить, как он продолжил:
- В шестнадцать тридцать заседание у заместителя министра ВМС по бюджету на следующий год. Мы там припрятали миллиард долларов на УТИ под видом модернизации и реконструкции авианосцев. Вы пойдете туда от нашего командования. Если эту статью расходов попытаются снять или урезать, позвоните мне, - Слушаюсь, сэр.
Адмирал достал какой-то отчет из палки и тут же принялся читать. Джейк вышел.
Сказав секретарше, что он идет на совещание, Джейк прошел в управление кадров, где ему пришлось подождать, пока уйдут два других офицера и освободится писарь-старшина.
- Мое личное дело у вас?
- Последние четыре цифры вашего номера социального страхования, сэр?
- Ноль-шесть-ноль-семь.
Через полминуты писарь достал дело из ящика.
- Шеф, вы могли бы написать рапорт об отставке, а я его подпишу?
Главный писарь был поражен:
- Ладно, сэр, если вы так хотите. Отставка вступает в силу в первый день четвертого, пятого или шестого месяца, начиная с сегодняшнего дня.
Джейк взглянул на календарь.
- С первого сентября. А когда я могу подписать рапорт?
- В понедельник вас устроит?
- Значит, приду в понедельник.
- Указать какие-то особые причины, сэр?
- Да нет - что вы там обычно пишете.
***
Идти четыре квартала до кабинета доктора Арнольда после семинара в одиннадцать часов по пятницам всегда было мукой для Кэлли. Обычно двое-трое студентов хватали ее за пуговицу и требовали разъяснить какой-то момент, и на то, чтобы удовлетворить их и не выглядеть при этом грубой, уходило несколько минут. Потом пройти четыре квартала и при этом пересечь две широкие улицы, беспрерывно увертываясь от полуденного потока машин.
Она слегка вспотела, добравшись наконец до приемной Арнольда. Медсестра сказала, что она пришла на две минуты раньше. Конечно, не страшно и опоздать минут на пять, но Арнольд заканчивал прием ровно через пятьдесят минут, а брал те же сто пять долларов. Она опустилась на кушетку и в которой уже раз попыталась решить, стоят ли пятьдесят минут разговора таких денег.
Да ладно с деньгами. О чем серьезном можно говорить на сегодняшнем приеме?
Она пыталась собраться с мыслями, когда открылась дверь и выглянул доктор Арнольд. Он был среднего роста, лет тридцати пяти, носил аккуратную каштановую бородку. "Он похож на Зигмунда Фрейда, когда тот еще не был старым и скрюченным", - сказал однажды Джейк. Губы доктора растянулись в легкую, задумчивую улыбку.
- Доброе утро, Кэлли, - произнес он, распахивая перед нею дверь.
- Здравствуйте. - Она погрузилась в глубокое кресло напротив него, среднее из трех кресел для пациентов. Джейк, когда приходил вместе с ней, всегда садился в левое кресло, у окна, а она всегда занимала это. Какое-то время она размышляла, какие выводы сделает Арнольд из того, что она всегда занимает одно и то же кресло, хотя Джейка здесь нет.
После нескольких вступительных замечаний она произнесла:
- Джейк в понедельник вернулся на службу, - и замолчала в ожидании его реакции.
Арнольд тут же начал развивать тему:
- Как прошла неделя?
- Похоже, он испытывает подъем и даже облегчение. Он занимается разработкой нового самолета и мало что об этом говорит. Если он действительно этим занимается. По моему, он разочарован, но не подает виду. Скрывает изо всех сил. - Она задумалась. - Это необычно. На службе он всегда был сдержан сотрудники говорили, что он почти не проявляет эмоций, - но дома он таким не был никогда. Я это хорошо чувствую.
Доктор Арнольд, для пациентов Бенни, поднял взгляд от своих заметок:
- В прошлую субботу вы угрожали ему? Голова у Кэлли дернулась.
- Да. - Она с трудом проглотила комок в горле и почувствовав, как слезы наворачиваются на глаза, закусила губу. - Я никогда раньше этого не делала. И больше не буду? - Она пересела в кресло у окна, кресло Джейка, и выглянула на улицу. Деревья с распускающимися почками с надеждой тянулись к неяркому весеннему солнцу. Джейк просидел тут всю зиму, глядя на черные, голые стволы. А теперь, наконец, пришла весна.