Операция 'Минотавр'

- Не думаю, что от короткого посещения в неположенное время будет большой вред. Раз такие близкие родственники...

- Бабун, - спросила Эми в лифте, - зачем ты солгал этой даме?

- На самом деле я не солгал, - пояснил Бабун. - Ты же видела, я подмигнул ей, и она поняла, что вы не мои родственники, что я просто привел благовидный предлог для незначительного нарушения правил. Если я расскажу тебе сказку про фей, лягушек и спящих принцесс, ты же поймешь, что это не правда, а значит, я не лгу тебе, так? Я просто рассказываю сказку.

- Ну... - Эми, наморщив лоб, пыталась постигнуть логику Бабуна.

- Я так и знал, что ты поймешь, сестричка, - сказал Бабун, когда дверь лифта открылась. Он провел их по коридору в палату Риты.

Рита спала, когда они вошли на цыпочках.

- Может, пойдем. Пусть спит, - предложила Кэлли. Бабун нагнулся и прошептал ее имя. Веки у нее задрожали. Тогда он поцеловал ее в щеку.

- У тебя гости, милая.

- О, Кэлли! Эми! Капитан Графтон! Вот радость. Как здорово, что вы пришли.

- Нас привел Бабун, - пояснила Эми. - Он соврал даме на входе. Сказал, что мы его родственники. - Она подмигнула, а Кэлли закатила глаза от возмущения.

Через полчаса Джейк настоял, что пора уходить. Он вел свою семью по коридору, пока Бабун прощался с Ритой. Эми явно хотела спать и слишком громко тараторила, Кэлли попыталась приструнить ее, а та заливалась еще пуще. Джейк взял девочку за плечи и увел в машину.

Кэлли начала увещевать Бабуна:

- Ты себе сидишь в машине в Морнингсайде, а тесть и теща одни дома.

Неужели тебе не стыдно?

- Ну...

- Когда Риту выпишут из госпиталя, обязательно привези ее к нам на море.

- Конечно. Обязательно, миссис Графтон. Вернувшись в Морнингсайд, Джейк поставил машину у тротуара и проводил Бабуна к его автомобилю. Джейк подождал, пока Бабун отопрет дверцу, а затем сказал:

- У тебя красивая жена, интересная работа и вся жизнь впереди. А ты хочешь все испортить, сидя здесь и поджидая человека, чтобы убить его.

- Вы же знаете, что он сделал с Ритой.

- Да. И если бы тебе удалось влепить в него пулю, последствия для нее оказались бы гораздо хуже, чем эта авария. Ты своими руками добил бы ее. Не смей так поступать с ней.

- Слушаюсь, сэр. - Бабун пожал руку Джейку, сел в машину и опустил окно.

- Спасибо, КАГ...

- Жизнь хороша, парень. Не порть ее себе сам.

- ... за кефирное мороженое. - Бабун завел двигатель и включил фары.

- Спокойной ночи, Бабун.

- Спокойной ночи, сэр.

Как только Джейк стронул свою машину с места, Эми растянулась на заднем сиденье. Убедившись, что она спит, Джейк сказал Кэлли:

- У адмирала Генри была записная книжка. Он рассказал ей то, что узнал от Камачо: психиатр Кэлли передавал Генри то, что она рассказывала ему на сеансах.

- О Джейк. - Она прикусила губу. - Я, наверное, напишу жалобу в медицинскую ассоциацию.

- Он только пытался помочь Генри.

- Будь он проклят.

Джейк взглянул на нее. Она сидела выпрямившись, сжав кулаки.

Он заговорил. Рассказал о "Минотавре", о Чаде Джуди и Луисе Камачо, о русском шпионе. Пока они пересекали реку Анакостия, ехали по Саут-Кэпитолстрит, ползли в прохладном вечернем воздухе по Индепенденс-авеню мимо Музея авиации и космонавтики, он рассказывал ей обо всем, что знал. Она внимательно слушала. Они остановились на Двадцать третьей стрит у мемориала Линкольна и наблюдали, как толпа даже в такое позднее время идет мимо Стены ветеранов.

Вдруг она спросила:

- Камачо рассказал шпиону о Джуди?

- Ему нужно было, чтобы что-то произошло.

- Что ты имеешь в виду?

- Что-то и произошло. Джуди пытался похитить файл "Афины" и при бегстве убил адмирала Генри.

- Нет, не так, - убежденно возразила она. - Генри приказал заменить файл, удалить из него документы. Ты об этом знал - все имевшие допуск знали. Камачо, видимо, предупредил Генри.

- Но если Камачо знаком с советским шпионом и разговаривает с ним, почему он не арестует его?

- Он расставляет сети, чтобы что-то произошло. Что-то с участием шпиона и "Минотавра". И оно еще не произошло.

***

В пятницу в семь утра Джейк и Роб Найт встретились в пирожковой на Индепенденс-авеню, в двух кварталах от Капитолия. Пока они за крохотным столиком в углу поглощали пирожки с тертым сыром и пили кофе, Найт рассказывал Джейку, что говорили Ройс Каплинджер и вице-адмирал Данедин на совместном вчерашнем заседании подкомитетов сената и палаты представителей по делам вооруженных сил. Никто не задавал вопросов о гибели вице-адмирала Генри и о Чаде Джуди, потому что до Каплинджера на этом заседании полчаса выступал директор ФБР.

- Сегодня первым выпустят Доджерса. Дюкен справится с ним примерно за час.

Он намерен слегка расспросить его о технической стороне "Афины", затем расхвалит до небес как гения, равного Эдисону, Беллу и Эйнштейну. Таков его план, - заговорщически подмигнул Найт.

- Вам это нравится, правда?

- Это самый настоящий театр. Ставкой служат деньги - материнское молоко политики, причем огромные деньги. А актеры, играющие в нем, - это политики, являющие собой, вне всякого сомнения, низшую форму разумной жизни. Шарлатаны, фигляры, лжецы, лицемеры - они готовы на все, лишь бы еще один срок остаться у власти или даже увидеть хвалебную статью в местной газетке. Если их всех собрать и хорошенько потрясти, порядочности не наберется даже на наперсток.

- Не все же они такие, - попытался возразить Джейк. Найт сокрушенно махнул рукой:

- Возможно.

- Когда мне заходить?

- Вы будете присутствовать на представлении с Доджерсом. Выступите после него. Обычно на этот цирк не пускают посторонних, но я упросил кое-кого выписать два пропуска. - Он показал их и один вручил Джейку.

Они вышли на улицу и направились в Библиотеку Конгресса. В гигантском фойе на втором этаже они нашли в углу скамейку и просмотрели документы, на которые в случае необходимости будет ссылаться Джейк.

Через полчаса Джейк заявил, что он готов, и сложил документы в кейс, прикованный цепочкой к его запястью.

- Нервничаете?

- Ну да. В желудке у меня, как...

- Ну, это естественно. Я видел вице-адмиралов, которые шли на это представление, как на виселицу.