Сказка для взрослых

Прощаясь, Максин снова расцеловала его в обе щеки, затем впорхнула в дом, а Кристоф поехал прочь на своем «астон мартине» с чувством, будто провел вечер на «летающей тарелке», полной удивительных пришельцев, а теперь возвращается на Землю. И как всегда, подъехав к дому, ощутил одиночество. Как бы ему хотелось рассказать обо всем Джой! Но те дни остались в прошлом.

Глава 5

На следующее утро после вечеринки у Максин Кристоф завтракал в кухне с Камиллой. Она собиралась встретиться с друзьями на теннисном корте в Мидвуде и надела костюм для игры. Приятно было оказаться снова в компании одногодков, вдобавок не работавших в винной индустрии. В последнее время ей приходилось думать в основном о винодельне и общаться с ровесниками отца. Сверстники исчезли из жизни Камиллы, когда она окончила колледж, а через несколько месяцев умерла мать.

– В котором часу ты сегодня вернулся домой? – с любопытством спросила она, поставив перед отцом чашку с кофе. – Я пришла в час, а тебя еще не было. Ну как, хорошо повеселился?

Камилла надеялась, что ему удалось немного развеяться, хотя он выглядел озабоченным. Кристоф все утро размышлял о вечеринке у Максин. Теперь все, что случилось вчера, представлялось ему нереальным, однако тот странный, единственный в своем роде вечер понравился. Он знал, что никогда больше не увидит тех людей, а может, и Максин тоже.

– Было изумительно, потрясающе, странно и даже немного жутко, словно я попал в фильм. Кинопродюсеры, нефтяные магнаты, саудовский миллиардер, у которого особняки по всему миру и небольшой гарем, причем три жены ждут его дома, а четвертую он возит с собой. Совершенно другая жизнь. Знаю, она есть и здесь, а в последние годы все больше захватывает долину, но мы с твоей мамой никогда не испытывали интереса к подобным людям. Однако все они оказались на удивление приятными. Мне понравилась вечеринка.

Кристоф не сказал дочери, что вернулся в три часа ночи, решив, что это не вполне прилично.

– А какая эта графиня? Очень старая? – улыбнулась Камилла.

– Вообще-то нет, хотя по твоим меркам – да: ей лет сорок пять.

– Правда? А я почему-то считала, что все графини старые! – воскликнула она.

– Это в кино. Некоторые графини носят титул с рождения. Она была замужем за очень пожилым мужчиной, его дети старше ее. Похоже, они доставили ей немало огорчений, как и французские законы о наследовании, поэтому графиня решила уехать. Она подумывает обосноваться здесь, но я сомневаюсь, что так и будет. Эта женщина привыкла вращаться в высших кругах, для долины она слишком респектабельна. Вероятно, графиня переберется в Лос-Анджелес или в Даллас. Пробудет тут еще месяца четыре, не более.

– Она где-нибудь работает? – Услышав, что графине сорок пять лет, Камилла заинтересовалась ею.

– Нет, насколько мне известно, хотя я не спрашивал. В молодости она работала моделью, потом вышла замуж. С покойным мужем прожила последние десять лет. Он умер в девяносто.

– Ничего себе! А ты нас познакомишь? Вы еще увидитесь?

Кристоф усмехнулся:

– Если ты спрашиваешь, собираюсь ли я с ней встречаться, то мой ответ – нет. Прежде всего я по-прежнему люблю твою маму и, наверное, всегда буду любить. Я пока не хочу жениться снова или заводить себе подругу. Вдобавок такая женщина, как Максин, не взглянет дважды на мужчину вроде меня. Я для нее недостаточно блистательный и лощеный, у меня нет ни яхты, ни особняка на юге Франции. Я живу в долине Напа и делаю вино.

– Она была замужем за девяностолетним стариком. По-твоему, это высший шик?

Кристоф рассмеялся:

– И все же, наверное, он был гораздо представительнее и респектабельнее меня, а я никогда не стремился блистать в высоких сферах. Так вот, возвращаясь к твоему вопросу: нет, вряд ли вы с ней встретитесь, хотя я попробую познакомить тебя с двумя ее сыновьями, когда они приедут. Возможно, они тебе понравятся.

В долине жили молодые люди, ровесники Камиллы из семей виноделов, но всех их она знала так же хорошо, как Филиппа, и они не вызывали у нее романтического интереса. А в Сан-Франциско Камилла не ездила, несмотря на его близость. Кристофа тревожило, что дочь не завела себе парня и не бегает на свидания, а проводит свободное время за работой, как он сам. Кристоф считал, что такая юная девушка должна жить более яркой, насыщенной жизнью. Джой в противоположность ему не беспокоилась за дочь, говорила, что Камилла еще кого-нибудь встретит, однако Кристоф не желал, чтобы какой-то бойкий красавец вскружил ей голову и увез его девочку куда-нибудь в Лондон или в Австралию, во Францию или в Чили, а то и в Южную Африку, туда, где делают вино. Он не мог смириться с мыслью, что однажды потеряет дочь, но не хотел, чтобы она осталась одинокой и несчастной. Ему прекрасно подошел бы в зятья какой-нибудь славный молодой человек из местных, сын винодела, но Камилла считала скучными всех, с кем выросла в долине.

Кристоф обрадовался, когда она сказала, что собирается позднее встретиться с друзьями. Он не лукавил, убеждая дочь, что она никогда не увидит Максин, однако вопреки его словам на следующей неделе француженка без предупреждения явилась на винодельню. Она попросила позвать Кристофа, и тот, одетый в джинсы, клетчатую рубашку и ковбойские сапоги, вышел из своего кабинета. На сей раз графиня предстала перед ним в тесных светлых джинсах, выгодно подчеркивавших ее изящную фигуру и длинные ноги. Наряд ее дополняла белоснежная блузка прекрасного покроя и черные, крокодиловой кожи сапожки для верховой езды от «Эрмес». При виде Кристофа она широко улыбнулась и на глазах у секретарши расцеловала его в обе щеки.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

Максин рассмеялась:

– Прости за вторжение, просто я была неподалеку и решила заглянуть. Ты прислал такое милое письмо.

В письме Кристоф поблагодарил Максин за ужин, надеясь, что жена гордилась бы им. Он никогда не был силен в подобных вещах, этим обычно занималась Джой, но теперь приходилось заботиться обо всем самому, а простая вежливость требовала написать пару слов после подобного приема. Он подумал, не послать ли Максин букет цветов, но потом решил, что это могло быть истолковано неверно.

– Твоя винодельня прекрасна, – с восхищением произнесла Максин. – Она намного больше, чем я думала. А что это за замок там, на холме? Мне на минуту показалось, будто я в Бордо.

– Там мы живем. Я построил шато, когда купил здесь землю. Привез из Франции все до последнего камня. Это сильно уменьшенная копия нашего фамильного шато в Бордо: дом невелик, ты сама убедишься, если подойдешь поближе. Хочешь, устрою тебе экскурсию по заводу? – предложил он, и Максин радостно кивнула.

– А твоя дочь здесь? – с улыбкой спросила она. – Я хотела бы с ней познакомиться.

– Конечно.

Кристоф повел Максин по длинному коридору к кабинету Камиллы. Та сидела за столом, хмуро глядя на экран компьютера, когда они вошли. При виде отца со спутницей она удивленно подняла голову. Камилла не знала, кто эта женщина.

– Привет. Кто-то внес неверную запись насчет двух последних тонн вина прошлогоднего урожая, что мы продали. – «Возможно, мама допустила ошибку во время болезни: когда мучают боли, внимание рассеивается», – подумала Камилла. Теперь ей предстояло все исправить. – Извините. – Она обошла стол и остановилась, ожидая, когда отец представит ее своей спутнице. «Наверное, новая заказчица или старая приятельница родителей», – решила Камилла.

– Максин де Пантен – моя дочь Камилла, – небрежно произнес Кристоф, когда женщины пожали друг другу руки.

Камилла на мгновение смутилась, но тотчас справилась с собой. Она представляла графиню совсем не такой. Вдобавок отец говорил, что они никогда не встретятся, а теперь его новая знакомая стояла перед ней.

Камилла почувствовала себя неряхой рядом с этой ухоженной, холеной женщиной, от которой исходил легкий аромат каких-то изысканных духов. В узких джинсах и крокодиловой кожи сапогах для верховой езды, с длинными черными волосами, собранными в хвост на затылке, она выглядела великолепно. Камиллу поразили ее молодость и утонченный шик. Ей стало неловко за свою старую выцветшую футболку с эмблемой Стэнфорда, джинсы с прорехами и кеды, но Максин тепло улыбалась ей и, казалось, вовсе не замечала, во что она одета.